Бывший муж. Настоящая семья для Бусинки - Николь Келлер

- Мамоська, сделай мне два хвостика!

Делаю прическу, украшая их бантиками в тон платью, дочь водружает корону с розовыми стразами на голову.

И важно вышагивает в коридор к отцу. Я же натягиваю на себя заранее приготовленные голубые джинсы и базовую розовую футболку. Получился эдакий фэмили-лук. Просто, но со вкусом.

- Я класивая? - Бусинка кружится перед отцом, придерживая юбочку двумя пальцами и оттопырив мизинец.

- Самая прекрасная, дочь!

- А мамоська?

- И мамочка, конечно же!

- Тепель пойдем! - хватает отца за ладонь и тянет в подъезд.

Глава 32

Мира

Даян распахивает дверь заднего пассажирского сидения, и я замираю.

Там установлено детское кресло. Новое и жутко дорогое, судя по виду.

- Извини, из-за этого задержался, - коротко поясняет Османов, поймав мой взгляд. - Старался выбрать самое безопасное.

Сердце спотыкается, но потом начинает бежать быстрее, разгоняя тепло и благодарность по телу.

- Спасибо…

- Не вздумай благодарить, Мира, - строго осекает Османов, помогая мне сесть. - Это моя обязанность как отца - заботиться о комфорте и безопасности дочери.

Родители Даяна живут за городом, в небольшой деревне. Оказывается, Османов родом из небольшого поселка на границе Татарстана и Башкортостана. Приехал учиться в университет, да так тут и остался. Ему с трудом удалось уговорить переехать родителей поближе - они не хотели оставлять там хозяйство. И только когда Даян пообещал, что купит дом в деревне с большим участком, согласились.

- Папоська, это что, коловки? - Бусинка прилипает к окну и расширенными от восторга глазами рассматривает мелькающие пейзажи.

- Да, солнышко.

- Вааау! Я никогда не видела живых коловок! А это балашки?

- Да, Дариш.

- Какие миииилыеее!

И так всю дорогу. Пока Бусинка восхищалась животными и видами, уровень моего волнения подскочил до критической отметки.

Я дышу через раз, когда Османов паркуется возле деревянного красивого домика в русском стиле. Он уютный даже снаружи: двускатная крыша с резким уклоном, яркие резные ставни и наличники, балкончик с резными деревянными узорами на втором этаже и парадное крыльцо. Он как будто из сказки.

- Вы им понравитесь, - тихо шепчет Даян, прежде чем подхватить пританцовывающую на месте Бусинку и приобнять меня за талию. - Прекрати так трястись.

Его рука обжигает, жар его кожи я чувствую даже сквозь слои одежды. Но скинуть его ладонь не успеваю, потому что от крыльца нам навстречу спешат родители Даяна.

- Приехали, - счастливо и восторженно проговаривает женщина, всплескивая руками и прижимая их к груди. Она выглядит очень уютной, домашней и доброй в этом цветастом платье, ярком переднике и платке, повязанном на голову. Настоящая бабушка.

Мама Даяна тормозит напротив сына и широко раскрытыми глазами рассматривает Бусинку. Она даже не замечает, как по ее щекам струятся слезы.

Дочь замирает и со всей Серьёзностью разглядывает бабушку в ответ. Немного стесняется, поэтому жмется к отцу в поисках поддержки.

- Кызым, (прим.автора: в переводе с татарского «доченька», «внученька»), - с придыханием произносит мама Даяна и дрожащей рукой тянется к Дарише. Осторожно, бережно касается ее ручки, словно не верит, что она настоящая. - Господи, как на Даяна похожа…

- Бабуска, ты что, не лада меня видеть?

- Рада, конечно! Я очень счастлива, что у меня теперь есть такая внученька!

- Тогда посему ты пласешь?

- Это от радости. Я так долго тебя ждала…Мы все ждали…

- Ну, хватит, мам….

- Людмила, действительно хватит, - басит подошедший отец Даяна. Высокий, статный мужчина, несмотря на свои годы. Его волосы чуть подернуты сединой, лицо - морщинами, а глаза искрятся от радости и…слез. - Сейчас внучку напугаешь, она к тебе больше не приедет. Привет, Дариночка! Я твой дедушка Булат. Можно просто бабай.

- А ты совсем не стлашный, - хихикает Бусинка, кокетливо опуская глазки.

Дедушка Булат недоуменно хлопает глазами и переводит растерянный взгляд на сына. Даян осторожно пожимает плечами, качая головой. Молча адресует вопрос мне, а я развожу руками, потому что тоже не в курсе с чего вдруг такое умозаключение сделала наша дочь.

Ну, Дарина, умеет всех с первых секунд вогнать в неловкое положение!

- Кызым, а почему я должен быть страшный? - осторожно интересуется дедушка.

- Ну, Кате во дволе мама говолила, что отдаст бабайке, если она не будет слушаться…. Говолила, что он стлашный и злой…А ты холосый…

Мы все взрываемся хохотом. Нас, кажется, вся улица слышит.

- Нет, Дариночка, мне не нужна никакая Катя! Только наша внученька…И наша невестка, - внезапно обращает внимание на меня, вгоняя в краску. - Прости нас, старых. От встречи с этой очаровательной девочкой совсем позабыли о правилах приличия. Здравствуй, кызым, - ласково обнимает меня. - Добро пожаловать домой. Я - Булат Ришатович, папа этого великовозрастного оболтуса. А это Людмила Анатольевна, как ты уже поняла, - мама.

- Мне очень приятно с вами познакомиться, - бормочу сдавленно. От такой теплой встречи у меня ком в горле, и слезы в глазах стоят, готовые вот-вот пролиться. - Мирослава.

- Прости, дочка, - женщина тоже кидается ко мне и крепко обнимает меня. Ласково. Заботливо. Окутывая теплом и любовью. Как родная мама. - Я так рада вас видеть. Спасибо тебе... , - неожиданно сдавленно шепчет на ухо. - За все. За сына. За самый главный подарочек - Даринку…

- Людмила, яратканым (прим.автора: в переводе с тат. «любимая»), айда инде (прим.автора: в переводе с тат. «идём уже»)! Хватит всех морозить на улице.

Даян делает шаг по направлению к дому, но Людмила Анатольевна останавливает его.

- Улым (прим автора: в переводе с татарского «сынок»), а можно мне взять Дарину на руки? Пожалуйста?

Мама Даяна замирает в томительном ожидании, глядя на сына и внучку с такой надеждой, что мне даже становится неловко.

- Дариш, пойдешь к бабушке на ручки?

Дочь оглядывается на меня, получает в ответ уверенный утвердительный кивок, и сама тянется к бабуле.

Людмила Анатольевна с такой же нежностью и трепетом прижимает внучку к себе, как и ее сын каждый раз.

- Господи, даже и не верится, что держу тебя на руках…После всего, что было….

- Мама! - внезапно предупредительно рычит Даян, глядя на нее исподлобья.

Женщина осекается на полуслове и бормочет,