Бывшие. Я разлюблю тебя завтра - Чарли Ви
Я усмехаюсь. Хорошо рассуждать, когда твой папочка владеет миллиардами. Но на Егора я не могу злиться, он действительно искренен в своих словах. И единственный из братьев кто по-настоящему принял меня в семью.
— А по мне так найти жену намного проще, чем сменить фамилию. Ты не понимаешь Егор. Он не интересовался мной примерно лет… да всю жизнь он мной не интересовался. Понятно? Поигрался в любовь со своей секретаршей, заделал ей ребёнка, а потом уволил. Хороший у вас батя? Да просто заебись какой хороший.
— Не ваш, а наш, — поправляет меня Егор. — Да ты заебал. Ну, решил батя купить твоё расположение клубом, проблемы не вижу. Смени ты уже фамилию с Алексеева на Алмазова. Ты же и сам знаешь, что Алексеев — это фамилия твоего отчима. Зато подумай, как ты сможешь раскрутить бизнес. У тебя больше никогда не будет проблем с финансами. Разве ты не об этом мечтал?
— Не об этом, — цежу сквозь зубы.
Как объяснить поцелованному судьбой мальчику, что такое безотцовщина? Да никак.
Делаю глоток коньяка, который заказал Егор. Терпкий вкус напитка вяжет язык, чувствуется, что настоящий выдержанный, совсем не тот, который мы раньше пили с парнями. Бес бы точно оценил, любитель вкусного пойла.
Сканирую взглядом охуенный интерьер клуба. Я не то чтобы из дыры вылез, просто времени не было слоняться по подобным клубам. Сколько себя помню, всегда приходилось крутиться, решать проблемы, чтобы оставаться на плаву. И публика здесь разномастная: девчушки-студентки, папики с эскортницами, которые вывезли своих кукол на прогулку, и просто пары, которые в кои-то веки выбрались оторваться на праздник Валентина. Тоже может присмотреть себе кого-нибудь на сегодня?
Замечаю за соседним столиком двух девушек. Одна темноволосая, миниатюрная, лица не видно, но формы аппетитные, на вечер пойдёт. Другая светловолосая сидит полубоком, прячась в тени.
— Егор, смотри. Ты каких любишь?
— В смысле?
— Светленьких или чёрненьких?
— Блондинки моя слабость.
— Супер. Я тебе кажется жену нашёл. За соседний столик посмотри. Тебе блондинка, мне брюнетка.
Егор прищуривается. И на секунду замирает.
— Ща подожди. Я первый.
Подрывается с места, слишком торопливо, но тут же останавливается, приосанивается и уверенно топает к столику жертвы.
Мимо проходит официантка... не знаю, что привлекает меня в ней. Но я поворачиваюсь всем корпусом. Смотрю на изящную фигуру, длинные ноги в чёрных чулках и короткой юбке. Что-то в ней есть. Движения рук, поворот головы. Может, показалось? Именно в этот момент она поворачивается ко мне, и рассеянный свет падает ей на лицо.
Охренеть! Кто бы мог подумать. Лика! Моя Лика. Я её лет пять не видел. Нет, не пять. Шесть, кажется. Нисколько не изменилась. Всё такая же. Красивая. Первая любовь. Даже смешно вспоминать. Мне двадцать восемь, агрессивный, не признающий авторитетов влюбился, можно сказать, в школьницу. Как же она кружила мне голову. Пиздец! Да и сейчас чувствую, ничего не прошло. От её улыбки, которую она дарит не мне, будто кровь в венах закипает.
Подзываю лохматого паренька, который обслуживает наш столик.
— Тебя как зовут?
— Миша.
— Миша, хочешь денег.
— Смотря за что, — отвечает немного нагло. Я думал трястись будет.
— Хочу, чтобы наш столик вон та официантка обслуживала. Устроишь?
Молчит. Видимо, чаевые потерять боится.
— Не бойся, я тебе баблом не обижу, а чем быстрее она подойдёт, тем больше получишь. Ок?
Миша кивает.
Наблюдаю, как он подходит к Лике, что-то говорит ей. А через пару минут она уже ставит на наш стол заказанную выпивку. Едва сдерживаюсь, чтобы не сгрести её в охапку. Только от мысли, как я это делаю дрожь по телу. Вот меня вставляет. НИ одна так баба не будоражила. Лика не смотрит по сторонам. Расставив бокалы, отворачивается и, чтобы задержать её, я лапаю за ягодицы. Упругие, кайфовые.
Дебил? Дебил. Ещё какой дебил. Вместо того, чтобы нормально заговорить с девчонкой, распустил руки. Зато нужный эффект достигнут. Реакция у неё молниеносная, но я даже не замечаю воды, стекающей по моему лицу. Взгляд прикован к её глазам. Зрачки расширяются, когда она узнаёт меня.
— Что же ты так грубо встречаешь старых знакомых Лика? — не могу сдержать улыбку.
— Алексеев?
— И я тебя рад видеть малыш.
— Не зазнавайся Алексеев. Я совсем не рада тебя видеть. Прошу прощения, мне надо работать, — отвечает она холодно и отходит от меня.
Я ожидал более живую реакцию. Радость в глазах или ненависть, но равнодушие совсем не входило в мои планы.
Визуализация героев
А вот сами герои. Первым хочу представить вам Рамиля Алексеева. Ему 34 года. Внебрачный сын Юрия Валентиновича Алмазова. Долларового миллионера и владельца холдинга "Алмаз". Рамиль же вырос в обычной семье с мамой и отчимом. Ненавидит настоящего отца за то, что тот бросил мать и никогда не интересовался сыном.
Лукерья Иванова, 24 года, живёт с мамой и сынишкой. Учится на учителя, подрабатывает в клубе "Ночной алмаз", который принадлежит Алмазову старшему.
Глава 3
С трудом удерживаюсь, чтобы не двинуть по лицу этого самодовольного хама. Столько лет прошло, а он манерам так и не научился. Сволочь!
Но бить нельзя, мне ещё нужна эта работа. Алексей Сергеевич, управляющий клубом, предупреждал нас заранее: “Если к вам пристал кто-то из посетителей, лучше обратитесь к охране, но с гостями вы должны быть исключительно вежливы”.
Беру себя в руки. Прячу чувства подальше. Это всего лишь работа и Алексеев всего лишь клиент. Хамоватый и наглый, но всё же просто посетитель клуба и, я должна остаться спокойной и уравновешенной. И так достаточно того, что я плеснула ему в рожу воду. Хоть бы не нажаловался.
— Не зазнавайся Алексеев. Я совсем не рада тебя видеть. Прошу прощения, мне надо работать, — каждое слово даётся с трудом, будто во рту стекло пережёвываю, особенно извинения.
Отхожу от столика, а мысленно посылаю во все места, куда только можно.
Ненавижу его. Ненавижу! За то, что сделал, за то, что сейчас здесь сидит, а это значит, не спился и не истаскался, как я думала всё это время.
Руки трясёт. Прошу Мишку прикрыть меня, пока я в уборную схожу. А в раздевалке замечаю Вику, которая, наконец, соизволила приступить к работе. Вот кого можно скормить Алексееву. А она только рада
