В объятиях воздуха. Гимнастка - Юлия Туманова
— А если бы наша впечатлительная Веточка такого наслушалась? — едко поинтересовалась Тамара Ивановна.
Кира недоверчиво покосилась на подругу, словно оценивая степень ее внушаемости.
— По-моему, вы просто преувеличиваете значение этой шутки, — фыркнула Кира, — подумаешь, влюбленный Ромео исполнил серенаду.
— Ни фига себе серенада! — присвистнул Борис Аркадьевич. — Да там ни одного приличного слова не прозвучало, хочешь сказать, он исполнял свои опусы на маломазийском наречии?
— Как? — заинтересовалась бабушка.
— Да подождите вы, — вклинилась жена тренера, — все дело сейчас в том, чтобы каким-то образом обезопасить Веточку от этого психа.
— Ничего он не псих, — снова вступилась за Максима Кира, — человек просто страдает от неразделенной любви.
Лариса Евгеньевна задумчиво потерла переносицу.
— Ну погоди, — произнесла она, — сегодня он, страдая, записывает на кассету свои порнографические фантазии, а завтра начнет воплощать их в жизнь.
— Во-во, так рождаются сексуальные маньяки, — поддержал супругу Борис Аркадьевич.
Веточка тем временем молча бродила по кухне и хмурилась. Ей было глубоко безразлично странное поведение Макса, правда, обидно, что этот тип испортил сон тренеру и его семье. Но за это еще никого не изолировали от общества.
— Ему пора в сумасшедший дом, — словно услышав ее мысли, заявила Тамара Ивановна, — иначе мы еще все наплачемся.
— Это ты-то наплачешься? — усмехнулся Руденко. — По-моему, наоборот, стоит в качестве сильной артиллерии использовать против Макса твои штучки.
Красиво выщипанные брови бабушки выгнулись в притворном недоумении.
— Штучки?!
— Да ладно вам, — влезла Кира, — просто не стоит обращать внимания на бедного парня. Вот и все.
— Да уж, — согласилась главная героиня эротических фантазий хореографа, — много чести.
Все смолкли, задумавшись.
— Ну что, тогда на тренировку? — предложил Руденко воспитаннице.
Кира поинтересовалась, где будет проходить следующий турнир. Все, кроме Веточки, дружно выдохнули, когда тренер басовито пропел: «Ин Парис, Парис». Никто из присутствующих еще ни разу не бывал в этом городе, который, как утверждают, стоит мессы.
— Я поеду с тобой, ты обещал взять меня на соревнования еще в наш медовый месяц! — причитала Лариса Евгеньевна.
Тамара Ивановна со свойственным ей энтузиазмом принялась подсчитывать содержимое своего кошелька, дабы убедиться, что сможет приобрести билет хотя бы до Парижа, обратно можно добраться и автостопом.
Кира обморочно закатывала глаза. Подруга попыталась привести ее в чувство, но девушка тотчас вцепилась в нее мертвой хваткой и закричала:
— Я придумала, придумала! Я буду твоим личным' врачом, возьмите меня с собой!
Веточка спрятала смешок в ладонях, Борис Аркадьевич, не удержавшись, захохотал. Оба не ожидали, что их очередная поездка вызовет столько ажиотажа. «Увидеть Париж и умереть!» Женщины скандировали хором что-то наподобие этого заявления. Гимнастка и тренер тихо умирали от смеха.
— Ну что вам стоит? Мне даже платить не надо, зато твой престиж, Веточка, сразу подскочит. Прикинь, личный доктор!
— Кирюшка, ну что ты, в самом деле!
— Я серьезно. Ну, пожалуйста!
Руденко и Веточка переглянулись. Кира, почувствовав слабинку, еще убедительнее запричитала, выискивая все новые и новые аргументы в пользу своей поездки вместе с подругой.
— Может, правда возьмем ее? — неуверенно произнес Борис Аркадьевич. — Во всяком случае, не будет никаких эксцессов с отравлениями. Ты же проследишь за питанием Веты?
Кира в ответ бросилась его обнимать.
— И за питанием, и за воспитанием, за чем угодно, — всхлипывая от счастья, бормотала Кира.
Веточка, умиляясь, смотрела на эти объятия. Тамара Ивановна и жена Бориса Аркадьевича готовы были лопнуть от зависти.
— Ну, будет, будет тебе. — Тренер похлопал Киру по плечу и мягко отстранился. — Давай-ка завтра приходи на тренировку, тогда и поговорим обо всем спокойно.
— Нет уж! — встрепенулась Тамара Ивановна. — Разговаривайте при свидетелях, может, и для нас какая лазейка откроется. Я, между прочим, могу поехать в качестве опекуна.
— Ба, — перебила Веточка, — какой опекун? Мне восемнадцать в сентябре исполнилось.
— А для меня ты всегда останешься пятилетней крошкой. — Тамара Ивановна аккуратно промокнула платочком увлажнившиеся от воспоминаний глаза. — Я просто обязана поехать с тобой, деточка моя.
— Все! — не выдержал Руденко. — Кончайте этот цирк, я с вами, бабами, с ума сойду.
— Уже, — тихо констатировала Лариса Евгеньевна.
— Я сказал, хватит? Все хором поедем!
— Как? — недоверчиво хихикнула Кира, глядя, как у Веточки от удивления вытягивается лицо.
— Все присутствующие под мою личную ответственность отправляются в Париж под Новый год. На соревнования по художественной гимнастике. Никаких русских елок, Дедов Морозов и водки. Только Эйфелева башня, психопатки чертовы!
Сформулировав это скоропостижное решение, Руденко выдохся окончательно и смолк, с умирающим видом покачиваясь на стуле. Веточка протянула ему стакан воды, чувствуя, что от тишины, воцарившейся на кухне, у нее сейчас лопнут барабанные перепонки.
— Вы не рады, что ли? — осторожно уточнила она у женщин.
— Я надеюсь, все расходы по нашему содержанию возьмет на себя любезный Борис Аркадьевич? — светски осведомилась Тамара Ивановна.
Тренер закашлялся, но быстро кивнул.
…Наверное, это были самые счастливые дни в жизни Елизаветы Титовой. Парижские каникулы, не иначе. Руденко, поднапрягшись, выбил у спортивного комитета средства и на личного врача гимнастки, и на специальное сопровождение в лице Тамары Ивановны. Жена тренера тоже поехала, но уже на личные средства семьи Руденко. Так или иначе, все собрались в двадцатых числах в столице Франции. До соревнований оставалось несколько дней, и Веточка впервые смогла отдохнуть за границей. Дружной толпой они гуляли по Елисейским Полям, поднимались на все три уровня Эйфелевой башни, счастливо щурили глаза на великолепную иллюминацию города влюбленных. Для гимнастки, которая видела многие города мира только из окон гостиничного номера, прогулки по Парижу стали сказкой, обыкновенным чудом. Для юной девушки, которая в глубине души мечтала о настоящей любви, которая так много уже пережила, но так редко улыбалась, неделя перед соревнованиями показалась сплошным праздником, фейерверком ощущений и красок. Правда, она не забывала тренироваться, чтобы быть в форме перед турниром, и… на одной из таких тренировок здорово растянула ногу. Этот неприятный инцидент всем немного испортил настроение, бабушка даже собиралась отказаться от похода по магазинам, но вовремя подоспела Кирина помощь.
— Как личный доктор со всей ответственностью заявляю, что ничего страшного не случилось, — констатировал «врач», накладывая пострадавшей лечебную повязку.
Тамара Ивановна быстро успокоилась и вместе с супругой Руденко ускакала по магазинам. Зато тренеру пришлось взять такси и везти девушек в больницу.
— В любом случае ей надо отлежаться, — ворчал Борис Аркадьевич по дороге, а Веточка кляла себя последними словами за то, что не сдержалась и
