Вариация - Ребекка Яррос
Собака не убегала далеко и всегда возвращалась, когда я ее звала, но мы провели вместе всего неделю, так что я не очень рассчитывала, что так будет всегда.
Во дворе было невероятно красиво: облака отражали розовый отсвет восходящего солнца после прошедшей вчера грозы. Только когда я почти допила воду, я открыла телефон и отключила беззвучный режим. На экране появилось три сообщения: два от Евы и одно от Кенны.
КЕННА:
Не перезвонишь — вызову поисковую группу.
Для сеанса угрызений совести было еще слишком рано, поэтому я открыла следующее сообщение.
ЕВА:
Завтра обязательно сними несколько видео о реабилитации. Надо показать, что ты еще жива.
ЕВА:
А еще неплохо бы опровергнуть кое-какие слухи.
Я вздохнула и кликнула на ссылку на «Секондз» в сообщении. Приложение открылось, и началось воспроизведение видео с участием популярной танцовщицы.
— Итак, поговорим о четырех причинах травм у танцоров. Первая — физическое состояние.
Видео переключилась на танцора, с которым я вроде была знакома. Он упал из-за того, что слишком быстро вернулся к танцам после третьей операции по замене коленного сустава.
— Вторая причина — техника.
Я вздрогнула, когда танцовщица, исполнявшая арабеску, неправильно перенесла вес и подвернула лодыжку.
— Третья причина — несчастные случаи.
За этим последовало невероятно неудачное па-де-де: танцор уронил партнершу.
— И четвертая — перенапряжение.
Живот свело. На экране появилась я, исполняющая те самые восемнадцать оборотов вариации Жизели.
Выключи. Пролистай. Сейчас же!
Но я не обращала внимания на сигналы, которые посылал мне мозг, просто не могла отвести глаз от экрана. Взгляд был прикован к краху, который положил конец моему сезону, а может, и всей карьере. Вот оно, то самое мгновение, когда я запнулась и утратила концентрацию. Тогда на пустом месте мне померещился он. На видео не было слышно, как порвалось сухожилие, но мозг и сам прекрасно заменил звук моим криком, после которого другие танцоры из труппы бросились уносить меня со сцены.
— Ведущая танцовщица Алессандра Руссо уже перенесла одну операцию на ахилловом сухожилии. В труппе ходят слухи, что, даже зная о травме, она все равно продолжала репетировать. Возможно, это решение стоило ей карьеры мечты.
Видео сменилось постером, который был в самом начале.
— А вы что скажете? Всему виной несчастный случай? Техника? Физическое состояние? Или перенапряжение? Напишите в комментариях!
Эта дрянь отметила нас.
Как самая настоящая мазохистка я открыла комментарии.
БалетНавсегда97: Это точно перенапряжение. Как же глупо с ее стороны.
РайанТнцХ: Может, и из-за физического состояния. Вид такой, будто она немного не в форме.
БалетНавсегда97: Точно, швы на костюме так и кричат об этом.
Танцвщц6701: Второй разрыв ахиллова сухожилия?
Тогда на ее место можно искать другую балерину. Она не вернется.
НаПуантах34: Да ладно, серьезно? Дорогу танцовщице из труппы!
КэссидиФэрчайлд1: Она еще может вернуться.
Танцвщц6701: Да, если соберется преподавать. А вот танцевать? Ни за что. Только не как прима.
НЙФуэте92: Насколько мне известно, ей уже подыскивают замену.
Буэ11ет: Разве можно вот так бросить карьеру?
РизНаПальцах: Какая жалость. Она из балетной аристократии.
Надеюсь, поправится.
ПачкаМилашкаХ20: Идиотка. Доигралась и все такое.
Све4уЯрко: Даже если вернется, ей уже не быть сто из ста.
ПуантЗападногоПобережья: Мы с ней как-то встречались. Претенциозна и высокомерна.
НаПуантах34: Правда? Так и думала. Как и большинство непо-деток[9].
ПуантЗападногоПобережья: Труппе будет лучше без нее. Уж поверьте. Примадонна.
Я закрыла приложение и постаралась дышать ровно, несмотря на сокрушительную, острую боль, разраставшуюся в груди. Официальные обзоры в «Таймс» в подметки не годились неформальному злорадству в интернете.
Сэди поднялась по ступенькам и забралась в кресло, едва не задев лапой мое бедро. Она заняла все мое личное пространство, устроилась поудобнее, повертелась в тесноте и свалилась мне на колени.
Я запустила пальцы в шерсть и сделала вдох, а за ним другой.
Тогда на ее место можно искать другую балерину. Она не вернется. Как бы я ни старалась не придавать значения комментариям, они вонзились мне в душу и оставили след. Зачем Ева отправила мне такое? Неужели она не понимала, что я и так знала все, что обо мне говорят?
— От самой себя не убежишь, даже здесь, — пробормотала я.
Сердце забилось медленнее. Куда бы я ни шла, весь интернет следил за мной. Одна из причин, по которым я не хотела заводить этот проклятый аккаунт в «Секондз».
Тогда на ее место можно искать другую балерину. Она не вернется.
Нет уж, я вернусь. Кажется, это так просто и так невыполнимо одновременно.
— Давай позавтракаем.
Я отвела Сэди в дом, где мы поели, а потом я пошла в спортзал. Ведь единственным человеком, который знал, что в моих силах, а что нет, была я сама.
* * *
— Эй, что ты…
В открытую дверь студии заглянула Энн, одетая в белые льняные шорты и синее поло. В руках она держала серебряную рамочку для фотографий.
— Что ты делаешь?
Она скинула сандалии и вошла в зал. Я выставила правую ногу вперед и вернулась в исходную позицию, держа левую руку на станке.
— Ронд де жамб. А на что это похоже?
Я повторила движение: выставила ногу вперед, затем отвела в сторону и обратно, после чего снова вернула ее в исходное положение.
— Сейчас семь утра. — Энн пристально следила за тем, как двигалась моя нога. — И давно ты тут?
— Начала в шесть.
Я повторила движение, чтобы проверить ахиллово сухожилие, сгибая и разгибая ногу. Боль едва ощущалась.
— Кардиотренировки на велотренажере, тренажер для пилатеса — доктор разрешил только это.
Никаких пуантов.
— Выворот весьма неплох.
Энн медленно подошла, глядя на меня так, словно я была диким зверем, который вот-вот сбежит.
— Что еще ты делала?
— Я размялась, исполняя фуэте из «Лебединого озера».
Вперед. В сторону. Назад. И сначала. За десять лет работы в студии эти движения запечатлелись в мышечной памяти, но лодыжка не до конца справлялась с программой.
— Ха-ха, очень смешно!
Энн скрестила руки на груди.
— Ты тренируешься каждое утро?
Я кивнула:
— Пока ты спишь, чтобы не слушать нотаций.
— Одна? — спросила она, поджав губы.
— Теперь Сэди составляет мне компанию.
Услышав свою кличку, моя лежащая в углу собака с золотистой шерстью подняла голову, а затем снова принялась жевать игрушку.
— Я думала, ты тренируешься
