Вот и всё! - Галина Ивановна Луценко

— До завтра! — попрощалась я в ответ.

Я повернулась к своим подругам и демонстративно показала им свой язык. На что в ответ они зака-тили глаза и покачали обоюдно головами, в знак того, что они устали признавать моё превосходство над их интеллектом.

Посидев и поболтав с Дашкой и Светой, я отправилась домой, так как уже на улице смеркалось, а мне хотелось ещё понежиться в ванне и хорошенько отоспаться перед завтрашним днём. Залетев к себе домой, как будто на крыльях, я бросила все свои вещи на столик, и сразу же пошла включать воду, что-бы скорее погрузиться в воздушное облако лавандовой пены. Раздался звонок телефона, и я подняла трубку. Это звонила Катя.

— Привет, Сашуль, ты ещё ложиться не собираешься? — озабоченно поинтересовалась сестра.

— Нет ещё. Я только в квартиру зашла, ванну набираю. Ты поговорить хотела? — ответила я.

— Я сейчас домой еду. Хотела к тебе заскочить, те документы забрать.

— Конечно. Давай. Я жду тебя, — весело ответила я.

Я прошагала, пританцовывая, обратно в ванную, закручивая кран, и затем такими же танцевальны-ми движениями переместилась в зал, схватив пакет со своим приобретённым платьишком, аккуратно разлаживая его на кровать. Оно идеально. Мне нужно снова его померить. Сейчас. Я, быстренько ски-нув с себя всю одежду, залезла в это роскошное черное убранство и стала перед зеркалом. По-моему оно сидит неотразимо, и выглядит совершенно не вычурно. Правда чего-то не хватает. Я вытянула из верхней полки шкафа широкополую шляпу и шёлковые длинные перчатки. То, что нужно. Став перед зеркалом, я закинула подбородок вверх, упирая руки в бока. Не хватает только тоненькой сигаретки в мундштуке. Нет, переигрывать не нужно, так я буду похожа на роковую женщину средних лет, которая готова на всё, чтобы соблазнить хотя бы своего соседа по даче, который уже давно на пенсии. Тут мне позвонили в дверь. Сняв с головы шляпу, я запустила её, словно фрисби на диван, я отправилась от-крывать дверь сестре. Щёлкнув замком, даже не посмотрев на монитор домофона, я приготовилась вы-слушивать комплименты от Кати по поводу моей шикарной обновки.

И каким было моё удивление, когда на пороге своей квартиры, я обнаружила стоящего Андрея.

— Ты? — удивилась я.

— Что, не ждала? — язвительно скривился парень, и я почувствовала стойкий запах перегара, который доносился от него.

— Ты, что пьян? — изумлённо спросила я.

— Слегка подвыпил, — ответил Андрей.

Совсем не слегка, подумала я. Он заметно шатался и имел такой растрёпанный вид, что я, увидев бы его где-то на улице, приняла его за бездомного. Он смотрел на меня ледяным ненавистным взглядом, исследуя своими глазами моё декольте, которое было немного приоткрыто в этом наряде. Возможно, Артём рассказал ему о дружелюбном визите Михаила к нему домой, и Андрея этот факт сильно взбе-сил. Мне стало так неприятно и жутко от его присутствия, что я отступила на шаг и обняла себя за пле-чи, как, будто защищаясь от его невыносимого взгляда.

— Зачем ты пришёл? — холодно отрезала я.

— Ты же звала меня на чай, забыла? Ой, тортика я не захватил! — еле поворачивая языком, произнёс парень, рассматривая свои пустые руки, — досадно, правда?

— Досадно, что ты пришёл ко мне в таком виде! — процедила я сквозь зубы.

— Ты что, малыш, не рада меня видеть? — скривился Андрей.

Он нагло переступил через порог и подошёл ко мне почти впритык. Положив свои руки мне на бёд-ра, он крутым рывком притянул меня к себе, зажав свои руки у меня за спиной. Меня затошнило от запаха из его рта, которым он дышал мне в лицо. Попытавшись безуспешно разжать его руки своими, я уперлась локтями в его торс, в новой попытке освободиться из его насильственных объятий.

— Отпусти меня, — прошипела я.

Он яростно засмеялся, и варварски схватил меня одной рукой за мою челюсть, сжимая свои пальцы на них так сильно, что я закричала от боли. Уцепившись своими обеими руками за его руку, я попыта-лась ослабить его мощную хватку, но шелковая ткань перчаток соскальзывала, не давая мне возможно-сти противостоять ему. У меня была хорошая физическая подготовка, но он был сильнее.

— Слышал, ты любишь раздеваться? — цинично произнёс он, — так давай посмотрим, так ли это.

Андрей, зацепив своими пальцами переплёты моего платья, резко рванул их вниз, оголяя мой лиф-чик. Затем он поднял меня, обхвативши руками за пояс, и быстро потащил в гостиную, жестко кидая меня на диван и садясь на меня сверху.

— Что же ты упираешься, родная? — ядовито прошипел парень, — тебе же нравиться это, разве не так?

Я в ужасе смотрела на него сверху и просто не могла поверить, что такое происходит сейчас именно со мной. Я несколько раз попыталась скинуть его с себя, неистово колотя своими коленями в его спину, но все мои попытки были безрезультатны. Андрей ехидно улыбался, наблюдая за моими жалкими по-пытками освободиться. Он быстро наклонился ко мне и грубо начал целовать меня, заталкивая свой липкий язык в мой рот. Почувствовав его внутри, я схватила его зубами и что было силы, сжала их. Андрей стремительно отклонился от меня, скривившись от боли и беспощадно влепил мне пощёчину.

— Шлюха, — прорычал парень.

Я взвыла от боли, в моей голове сильно зашумело, и слёзы от дикого отчаяния начали катиться с моих глаз. Андрей начал дальше кровожадно разрывать на мне платье, как вдруг над нами я услышала голос своей сестры:

— Ещё одно движение, ублюдок, и я сделаю из твоих яиц решето!

Катя возвышалась над нами, держа в руках пистолет. Андрей, повернув на неё голову, и недоуменно уставился на дуло, которое было направлено на него. Не спеша, свалившись с моего тела, он встал и, медленно прислонившись к стене, поднял вверх руки.

— Саш, ты в порядке? — спросила Катя.

Я кивнула ей головой и медленно села. В глазах до сих пор метались искры. Всё тело болезненно ломило, платье было абсолютно разорвано, лицо пылало от удара. Я стянула чёрные лоскутки руками, пытаясь скрыть свою наготу. Андрей громко истерически рассмеялся, закинув голову вверх и присло-нившись к стене, закрыл глаза.

— Стой у стены, придурок! — угрожающе сказала Катя. — Саша, вызывай скорей полицию!

Я пыталась успокоить бешеное дрожание в теле, и всё никак не могла сообразить, что делать даль-ше. Сейчас для меня имело наибольшее значение привести свою одежду в порядок и успокоится. Во-первых, я не могла допустить опять, втянуть себя ещё и в неприятную волокиту с полицией, которая поддаст громкой огласке всю мою личную жизнь и обнародует огромное количество моих косяков,