Слетая с катушек - morphia

— Слишком много ты болтаешь, — бросил Чу Ваньнин, но так и не сумел придать своему голосу должное суровое выражение.

— Ну же, не стесняйся, — сквозь поцелуи шептал Мо Жань ему в шею, — Я хочу, чтобы нам обоим было хорошо. Ты скажешь мне остановиться, если я сделаю тебе больно?

Он явно пытался давить своими вопросами.

— Еще одно слово, и я сброшу тебя с этой самой кровати. Будешь ночевать на диване, — предупредил Чу Ваньнин, стискивая зубы.

Мо Жань тихо рассмеялся у самого его уха, прокатываясь по нежной коже теплой волной дыхания.

— Уже хочешь отправить этого нашкодившего пса в конуру?

Его голос звучал ласково, он продолжал покусывать мочку уха Чу Ваньнина. Мужчина мелко вздрогнул, разом растеряв все слова, которыми собирался ответить.

— О, кстати. Я не знаю, предупреждал ли тебя этот придурок, но я чист. Я знаю, что он мог упустить эту деталь, и, скорее всего, не использовал защиту, когда… — Мо Жань смолк, тыкаясь носом в шею Чу Ваньнина.

Мужчина обхватил его руками, прижимая к себе — и парень едва заметно напрягся, потому что явно не ожидал, что его вот так вот обнимут.

— Я не думал об этом, — признался тихо Чу Ваньнин, — Но спасибо, что сказал мне об этом.

Говорить на эту тему стало несколько легче, когда Мо Жань перестал всматриваться в его глаза.

— У тебя и вправду плохо дело с самосохранением, — пробормотал Мо Жань несколько неловко. Чу Ваньнин мысленно с ним согласился — хотя все еще не был уверен, каким образом смог бы помешать тому, что происходило между ним и Тасянь-Цзюнем.

К счастью, пока ничего дурного не случилось, так что он не видел в этом какой-то катастрофически важной проблемы. Он молчал, ожидая, что еще скажет Мо Жань.

Когда парень взял бутылочку со смазкой из ящика, Чу Ваньнин проследил за его движениями.

— Нам понадобится флакон побольше, — кажется, это были размышления вслух. Он бросил широкую ухмылку в сторону Чу Ваньнина. Мужчина, услышав столь бесстыдное заявление, швырнул в голову парня подушкой.

Впрочем, по Мо Жаню ему попасть так и не удалось.

Парень поставил бутылочку и сконцентрировался на том, чтобы подготовить Чу Ваньнина к тому, что должно было произойти. Его теплые ладони прошлись по телу мужчины, задевая пальцами бедра и вырывая у того из груди напряженный низкий вздох.

Раздвинув колени еще шире, он слегка приблизился. Взгляд его опустился Чу Ваньнину между ног. Член его, казалось, напрягся еще сильнее от того, что он увидел. Чу Ваньнин снова закрыл лицо руками, но Мо Жань тут же блокировал его движение, вжав запястья в матрас.

— Я хочу видеть твое лицо, когда мы будем это делать.

Чу Ваньнин и раньше чувствовал себя уязвимым, когда Мо Жань разглядывал его — пусть в то время он и не знал, кем был его преследователь. Но сейчас… казалось, его понятие об уязвимости вышло на новый уровень. Он не мог не замечать, как возбуждали Мо Жаня реакции его собственного тела, когда тот его бесстыдно разглядывал. Он начинал дрожать — и член парня дергался в ответ. Он краснел — и Мо Жань облизывал губы, словно собирался его съесть.

Это было невыносимо.

Взгляд Мо Жаня остановился теперь на его лице, и Чу Ваньнин внезапно почувствовал себя перед ним раскрытой книгой.

Губы Мо Жаня приоткрылись, как если бы он собирался что-то сказать — но затем он снова их сжал, и переключился на смазку. Чу Ваньнин следил за тем, что он делает, а потому видел, как он налил немного вязкой субстанции себе на ладонь, а затем обильно смочил в ней пальцы. Это отличалось от того, что он ожидал, и он не был уверен, зачем вообще Мо Жань это сделал. Он оставался неподвижно лежать, пока парень очерчивал кончиками пальцев его промежность. Он едва был способен сдерживать звук вырывающегося ускоренного дыхания.

Пальцы Мо Жаня скользили и оставляли жар там, где касались кожи — и это совсем не напоминало то, как чувствовалось соприкосновение с игрушкой, когда она была покрыта смазкой.

— О чем так напряженно думаешь? — поинтересовался Мо Жань, возвращая внимание Чу Ваньнина на себя. Мужчина и думать забыл, что парень все это время продолжал наблюдать за ним — но теперь он видел, что в его взгляде читалась горячая смесь любопытства и желания.

Его пальцы тем временем продолжали скользить, и думать становилось все сложнее. Чу Ваньнин предпочел ничего не отвечать, и Мо Жань склонился к нему, опаляя поцелуем щеку.

— Все в порядке, можешь мне не отвечать. Скоро тебе станет так хорошо, что ты вообще перестанешь думать.

Чу Ваньнина пробрала дрожь предвкушения. Ему на самом деле не хотелось ничего решать. Он хотел, чтобы удовольствие пришло само собой.

Мо Жань снова вернулся к тому, чем был занят. Он не колебался ни секунды, когда его скользкие пальцы, описав вход, слегка надавили — и проникли внутрь.

Чу Ваньнин прикрыл глаза, отдаваясь ощущениям. Проникновение все еще не было для него комфортным, но он позволял своему телу прочувствовать его. На самом деле, Мо Жань и раньше это проделывал — но теперь в его движениях не было торопливости. Его пальцы были крупными и немного шероховатыми, они терлись о внутренние стенки, и ощущение было головокружительно приятным, в нем не было болезненного жжения. Чу Ваньнин и сам не понял, когда неосознанно заерзал, насаживаясь, пытаясь вобрать эти пальцы глубже. Мо Жань задохнулся и в следующее мгновение проник так глубоко, что легчайшее движение внутри заставляло теперь Чу Ваньнина изнывать. Бедра мужчины подрагивали от напряжения. Если бы он все еще мог думать, он бы нашел реакцию своего тела унизительной — но он был слишком глубоко в ощущениях, и все, что волновало его разум, сводилось к чистому удовольствию, которое ему приносили движения Мо Жаня.

— Так красиво… — прошептал Мо Жань, и в его голосе был трепет. Чу Ваньнин приоткрыл глаза чтобы взглянуть на юношу. Два пурпурных омута впивались в его лицо, словно никак не могли насытиться — так, будто Мо Жань никогда не устал бы смотреть на Чу Ваньнина в таком виде.

Пальцы парня снова задвигались внутри,