В объятиях его одержимости - Нина Северова

— Полежи со мной, — просит.

Снимаю ботинки, ложусь рядом. Обнимаю своё сокровище. Арина поворачивает голову в мою сторону, утыкается лбом в подбородок.

— Кто к тебе приходил в палату? — спрашиваю.

— Только Костя, мой врач. И ты. Больше никого. А что?

— Ничего, просто спросил. Отдыхай.

Арина быстро засыпает. Достаю телефон, набираю смс Мише: «Проверь, кто оплатил палату».

Через десять минут приходит ответ: «Дрёмов».

Сука.

Глава 39

Тимур

Смотрю в потолок больничной палаты, хочу курить. Но вместо этого прижимаю Арину к себе, нюхаю. Торкает похлеще никотина. Расслабляюсь.

Значит, Дрёмов ничего не понял из последнего разговора и решил идти до конца? А потянет последствия? Знаю, что нет.

Арина ворочается во сне, стонет. Целую осторожно в лоб, вся мокрая. Блядь. Врача может позвать?

— Тимур, — зовёт.

— Я здесь, — приподнимаюсь.

— Не уходи, — кладет руку мне на затылок, тянет на себя.

— Не собирался, — между нами миллиметр, одно дыхание на двоих. Арине явно нехорошо, дышит тяжело и прерывисто, футболка липнет к телу.

— Тимур, — хнычет.

— Тебе плохо? Давай врача позову, — опускаю ногу на пол.

— Не надо, просто… Побудь рядом, — тянет за шею, целует в губы, переплетаемся языками. Не похоже на обычный поцелуй, скорее признание. Арина горит, ощущаю её жар и странно себя чувствую от этого. Грудину разрывает от непривычных эмоций. Хочу ее вылизать, везде. Но не сейчас.

Этот поцелуй длится вечность. Медленный, смакующий, осторожный. Не хочу останавливаться. Арина отстраняется первой, поворачивается на бок и засыпает уткнувшись в мое плечо.

Спи, девочка, набирайся сил. Я буду тебя охранять.

* * *

— Ты чё не спал? — спрашивает Мишаня, когда сажусь к нему в тачку.

— Почти не спал, — закуриваю.

— А чё?

— Плохо Арине было, караулил всю ночь, — тру глаза.

— Охранял как цепной пёс? — лыбится.

Блядь, дал бы по роже, но настроение не то.

— Где сходка? — перевожу тему.

— У нас в кабаке. Нахуй на полигон ехать, внимание привлекать. А так и пожрать можно, — включает поворотники.

Молча киваю. С казахами лучше встречаться на виду, чтобы они не шмальнули тихо. Конечно, поводов нет для этого, но надо быть готовым ко всему.

— Батыр будет? — спрашиваю.

— Обещал. Если не он, то Асылжан.

— Это ещё кто?

— Новый помощник Батыра. Кайрата грохнули недавно, — Миша достает телефон из кармана, читает сообщение, лыбится. Даже не надо спрашивать кто пишет, на роже всё видно.

— Свои?

— Да, Батыр ему голову отрезал. За предательство. Не знаю, что там за лажа была, но казахи все зашуганные.

Слава про Батыра ходит дикая. Не человек, зверь. Почти всё решает силой и насилием. Я по сравнению с ним белый и пушистый. Ладно, разберёмся.

В кафе ещё нет гостей. Миша закрыл заведение для остальных, чтобы никакого казуса не случилось.

Столы накрыты, официанты наготове. Мы напряжены. Достаю телефон, пишу Арине сообщение: «Что тебе вечером привезти?». Не отвечает. Спит, наверное. Но всё равно бесит. Хочу всегда с ней быть в контакте.

— Приехали, — Миша встаёт из-за стола встречать гостей. Убираю телефон, иду за другом.

— Мишаня, здравствуй, дорогой, — первым заходит Батыр. Скалится, жмут руки. Охраны с ним человек двадцать. Пятеро зашли в кабак, остальные на улице ждут.

— Абай, — Батыр лениво подходит ко мне, жмём руки.

— Здорова, — хлопаю его по плечу. — Проходи, мы ждали.

Миша напряжён, собран. Есть у него эта черта, он в обычное время редкостный засранец. Но когда доходит до работы или чего-то важного, перестает быть шутом, сразу включается. Всегда в нем уверен.

— Абай, как на воле? — Батыр отпивает коньяк и смотрит в упор.

— Как в раю, — хмыкаю.

— Да, после отсидки первые месяцы как в другую реальность играешься, — кивает.

Батыр сидел трижды. Один раз в Казахстане, остальные здесь. Прошел допросы с пытками, одиночки и нападения. Мимо проходит официантка, косится на него. Батыр это замечает и кажется, загорается интересом к девушке. Блядь.

— Батыр, надо решить вопросы, — перевожу внимание на себя, пока он трахает Машу глазами.

— Так давай решим, — говорит наблюдая за официанткой.

— Чтобы не делить территорию, я предлагаю договор: мы не лезем к тебе, ты не лезешь к нам. Не продаешь дурь моим, никому. Ни за какие деньги. Если кто-то придет за покупкой — отдай человека мне, решать сам буду.

Батыр переводит взгляд на меня. Страшный тип. Он невысокого роста, но широкий в плечах. Косолапый как медведь, хромает на правую ногу. Он казах, глаза узкие, будто всегда с прищуром смотрит. Лицо всё в шрамах, нос перебит. Волосы черные как смола, густые.

— Отдаю тебе «Сириус» на кольце, вместе с Зубом и его девками, — откидываюсь на стуле. Взгляд держу. Я не слабак и Батыр это знает.

— Заманчиво, — улыбается, — И взамен ты хочешь, чтобы я наркоту твоим браткам не продавал?

— Пока, да.

Смеётся.

— Неплохо-неплохо, — скалится.

Молчит. Обдумывает. На самом деле нам нечего делить. Мы можем существовать параллельно и никогда не пересекаться. Но нужна гарантия.

— Согласен, — кивает наконец.

— Давайте отметим, — Мишаня включается, щелкает официантке. Маша разливает коньяк, дрожит перед Батыром. Он не трогает её, но смотрит облизывая.

— Как Арина себя чувствует? — Батыр неожиданно спрашивает и меня аж подкидывает. Какого хуя?

Видит мою реакцию, смеётся. Нихера не смешно. Ревность в момент душит. Откуда знает про нее?

— Остынь. Не претендую. Я должен ей, — достает сигареты из кармана пиджака.

— За что должен? — сжимаю кулаки.

— Зашила меня как-то и я не окочурился, — выдыхает в потолок. — Потом нашел ее, денег предложил. Не взяла. И от помощи отказалась. Но я возвращаю долги, тем более такие. Так что, — затягивается, — Считай у нее есть защитник.

— Я в состоянии сам защитить свою женщину, Батыр, — хочу дать ему по морде.

— И поэтому она лежит с почти пробитой головой? — хмыкает. Сжимаю стакан с такой силой, что он лопается в руках. Осколки режут ладонь, коньяк обжигает порезы. Плевать.

— Тимур, не стоит. Я лишь предлагаю защиту. Ей, не тебе, — встаёт. Подходит ко мне, кладет