Крылья для двоих. Развод - Елена Левашова
– А она с нами посидит. Ты тоже садись, Тим.
Ну, прямо настоящая семья – дружная и счастливая. Маришка шумно тянет сладкий чай из блюдечка, а мы с Тимуром ужинаем, украдкой друг на друга поглядывая…
– Лидусь, тебе звонит… свекровь, – касается моего плеча Тим, когда я складываю посуду в раковину.
– Боже… Может, она что-то знает? Ответить?
– Да. И ничего не бойся.
– Слушаю, Елена Васильевна, – отвечаю, вкладывая в голос твердость и спокойствие.
– Добрый вечер, Лида. Можешь завтра явиться к нам.
– А как же…
– Нам удобно завтра. В воскресенье мы семье планируем поехать в область.
– И… И Ванечка поедет? Я могла бы посидеть с ним, пока вы будете в отъезде.
– Обсудим завтра. Ждем тебя к девяти.
Сердце в пляс пускается от радости… Я визжу и крепко обнимаю Тимура.
– Интересно, они не в поселок Аграрный собрались? Как бы узнать, Лидочка? – целует он меня в щеку. – Я рад, что ты увидишь сына.
– Узнаю. Я прямо спрошу, вот и все.
Глава 56
Лидия.
Сердце от счастья того гляди из груди выскочит… Сегодня я увижу сына. Интересно, он меня не забыл? Вспомнит маму или… Даже думать не хочу об этом. Как с ним обращаются? Хорошо ли кормят? С кем он спит? Господи, вот как не засыпать Елену Васильевну вопросами?
Я ведь просто не смогу… Молчать и проглатывать все. Делать вид, что не замечаю… А, вдруг он похудел? Или покрылся сыпью? Или…
Вопросы теснят грудь. Стараюсь успокоиться, отдышаться… Тимур уехал на работу с рассветом. Мама возится с Маришей, стараясь меня не дергать. Кручусь пред зеркалом, мысленно подгоняя время… Только разве это что-то решит?
– Дочка, садись завтракать. Не надо идти голодной. Да и мало ли чем они тебя накормят? Не доверяю я Волгиным.
– Мам, они не будут меня травить, – отвечаю, в сотый раз расчесывая волосы.
– Кто их знает? Как бы узнать при их поездку? Если это Аграрный, значит, едут к Волошиной. Нечисто там все… Ох…
– Мам, постараюсь расположить Елену Васильевну. Прикинусь белой и пушистой. Она утратит бдительность и начнет мне доверять.
– Не такая она и глупая, чтобы на такое вестись. Будь осторожна, дочка.
Вызываю такси и лечу к Ванюшке будто на крыльях. Сердце трепещет, на глаза слезы наворачиваются. Только бы в обморок не грохнуться…
Водитель странно на меня косится, когда я выпрыгиваю из машины… Дрожащими пальцами жму на кнопку домофона и хриплю в динамик:
– Это я, Лида.
Никто не отвечает. Лишь калитка клацает и со скрипом распахивается. Во дворе все по-прежнему. Опавшие листья разноцветным ковром укрывают дорожку, в песочнице валяются пластмассовые формочки, покачиваются от порывов ветра качели. Пахнет переспевшими сливами и виноградом. Все такое знакомое, но уже чужое…
Открываю дверь, встречаясь взглядом с сыном… Ванечка удивленно распахивает глазки и застывает… Не узнал все-таки? Боже, только не это…
– Ванечка, родной. Ваня, – всхлипываю, присаживаясь на колени и распахивая объятия.
Он хлопает глазками, а потом начинает реветь…
– Мама… Мамочка!
Узнал, все-таки… Родненький мой, хороший, любимый… В сердце ярким, благоухающим цветком распускается любовь… По телу мурашки бегут. К щекам кровь приливает… В проеме застывают Елена Васильевна и Ростик…
Не мешают нам наслаждаться моментом, молчат…
– Ванечка, хороший мой, как ты? – целую его в нос, щеки, сладкий лобик.
– Мамоська, ты не уйдешь? Мама…
Сбрасываю обувь и подхватываю его на руки. Только тогда немного прихожу в себя. Пытаюсь отдышаться, но получается плохо… Чувств слишком много. Волнения, бездонного счастья, предвкушения…
– Здравствуйте, – прочистив горло, произношу я.
– Привет, Лидочка. Проходи к столу, мама пирог испекла, – елейно произносит Ростик.
– Да, Лида. Я приглашаю, – выдавливает Елена Васильевна.
Постарела… Вокруг глаз морщинки углубились, седина проступила. Раньше она вовремя красилась.
И макияжем не пренебрегала.
– Идем чай пить, Ванечка? – чмокаю сына в щеку.
– Да, мам. Папа, ты с нами будес?
– Да, сыночек.
Ростик не изменился почти. Красивый, холеный, статусный мужик… Наверняка баб меняет как перчатки. Смотрю на него, а в душе ничего не екает… Чужой человек. Бывший любимый и единственный…
Вроде не осталось к нему никакой любви, а больно до сих пор… Сердце-то все помнит? Наверное, только время способно утихомирить мою боль. Унять воспоминания о счастливых днях и ночах, разговорах в тишине, заботе и томительном ожидании рождения сына…
Нам не нужно часто встречаться… Слишком больно. И Росту, судя по его виду, тоже.
– Хорошо выглядишь, Лидочка. Похудела, похорошела, – смущает меня бывший.
– Спасибо, ты тоже. Елена Васильевна, как ваше здоровье? Что у вас новенького произошло?
– Новенького? – вздыхает она. – Работаем, внука воспитываем. Решили в выходные в пригород съездить. Хотим дачу посмотреть.
– Мама считает, что городской климат вреден для ребенка, – закатывает глаза Ростик.
– Наверное, твоя мама права, – отвечаю, угощая Ванечку кусочком пирога. – И где присматриваете, если не секрет?
– Аграрный. Это поселок в области. Там хвойный лес и река, никаких заводов и мелких производств. Экологически чистый район, – добавляет Елена.
Сердце в пляс пускается… Ну, не может быть столько совпадений. Волошина родом оттуда. Может, они к ней едут? Убить или… В очередной раз заставить молчать.
По спине прокатывается ледяная волна ужаса… Как реагировать на это? Как не выдать себя?
Глотаю чай, делая вид, что безумно хочу пить. Пробую пирог. Отвлекаюсь на сынишку, коротко целуя его в нос, и лишь потом отвечаю:
– Никогда там не была, но вам виднее. Я могу присмотреть за Ванечкой до понедельника, если вы не против. Я…
– Вступила в права наследства. Знаем, – безэмоционально произносит Елена Васильевна.
– Это было волей вашего отца. Он сам так решил. Не вижу причин отказываться.
– Не буду спорить, Лида. Если бы я была на твоем месте, то отказалась от того, что попало в мои руки по ошибке. Папа выжил из ума, он… – захлебывается словами она.
– Елена Васильевна, ваш отец был в здравом уме. Моя совесть чиста. Так что… Давайте закроем
