Приручить "Демона" - Рада Мэй

Замок на входной двери был сорван, а сама она, рассохшаяся, с остатками блёклой голубой краски, едва держалась в петлях. Потянула за ручку. Дверь жутко скрипнула, заставив невольно вздрогнуть, и я вошла в полутёмное, пропахшее сыростью и плесенью помещение, машинально нащупывая в сумочке электрошокер.

Лампочки в комнатах имелись, но ни один из выключателей не сработал. Пришлось осматриваться при том скудном естественном освещении, которое давали несколько разбитых окон. А там, где было совсем темно, выручал фонарик на смартфоне.

Ту самую комнату я узнала сразу, несмотря на царящий здесь беспорядок. Часть вещей перевёрнута и разбросана, ещё часть отсутствует совсем, но это точно была она.

Вот на этих двух диванах мы засыпали, предварительно наревевшись за день. Правда, я днём слёзы старалась сдерживать, зато ночью, когда никто не видел, давала им волю. Вот на этот низенький столик человек в маске ставил тарелку с бутербродами и коробочки с соком - единственную пищу, которой нам приходилось довольствоваться, не считая невкусных зелёных яблок.

Да уж, не самые приятные воспоминания. Исключительно ради них сюда точно приезжать не стоило.

Выйдя на улицу, я испытала заметное облегчение и внимательно осмотрелась по сторонам. Ближайший к бывшей жилплощади Левченко дом, точнее низкая, чисто выбеленная времянка, находился примерно в тридцати метрах от него и выглядел не так плачевно. На окнах даже старенькие занавески имелись.

Я поправила парик (не соваться же к потенциальным злоумышленникам без грима - вдруг узнают и прибьют на месте) и решительно постучала в окно. Потом ещё и ещё раз. Увы, на стук никто не отреагировал, а звонка тут вообще не было.

Пришлось идти к следующему дому. Он выглядел гораздо презентабельнее и солиднее. В наличие имелись пластиковые окна, зелёная металлочерепица и железные ворота. А на стене рядом с ними обнаружился и звонок.

Тут мне повезло больше. Вышедшая за калитку полная женщина лет пятидесяти в синем пуховике и калошах объяснила, что её соседку, одинокую старушку Елизавету Кирилловну Волкову, дальние родственники недавно оформили в какой-то дом для престарелых. Нет, их контактов у неё нет, и сами они здесь пока не появлялись.

На вопрос о семье Левченко она ответить затруднилась. Рассказала, что родителей Михаила уже нет в живых, жена от него давно ушла, а старшая сестра уехала из села сразу после школы. Поскольку близко моя собеседница ни с кем из них не общалась, другой информацией не владела. По её словам, тесную связь ещё с Левченко старшими поддерживала та самая Елизавета Кирилловна. Вот она может знать больше и об остальных членах семьи.

- А не знаете, случайно, где найти бывшую жену Михаила? - спросила, втайне надеясь услышать «Знаю». Увы.

- Нет. После развода она вместе с сыном сразу уехала. Куда - не знаю, - последовал неутешительный ответ.

Ах, там ещё и сын был! Значит, придётся поскорее найти эту Елизавету Кирилловну. Всё проще, чем каждого жителя Сосновки опрашивать. Не все же такие простодушные, как соседка Волковой, вдруг кто-то поинтересуется, с какой стати я семьёй Левченко интересуюсь и кем им прихожусь.

Приступить к поискам Елизаветы Кирилловны планировала на следующий день, но очередное неприятное событие этому помешало…

***

На следующий день я обзвонила имеющиеся в городе два дома-интерната для престарелых. Мне сказали, что пенсионерки Волковой среди их подопечных нет, хотя несколько жительниц Сосновки проживают.

Позвонив ещё в несколько таких учреждений из соседних областей, Елизавету Кирилловну я так и не нашла. Получается, либо старушки уже нет в живых, либо меня неправильно информировали насчёт её паспортных данных.

Решила проехаться по городским домам престарелых лично и расспросить сотрудников подробнее - по телефону это не слишком удобно.

По пути заехала к Козловой, выяснить, не вернулась ли она, наконец, из Мурманска. Узнав от Потапова её адрес, я периодически туда наведывалась, чтобы в очередной раз разочароваться. Сегодняшний день, к сожалению, не стал исключением.

На лестничной площадке перед квартирой Козловой громко ссорились полный лысоватый мужчина и высокая жилистая женщина. Судя по репликам, это были соседи Сусанны. Женщина обвиняла мужчину в том, что тот травит всех никотином, а у её маленького сына аллергия на табачный дым. Её оппонент в свою очередь возмущённо уверял, что курить давно бросил, и что это она сама «смолит» как портовый грузчик.

Я с трудом вклинилась в их бурный диалог и спросила, не вернулась ли Козлова.

- Нет! - резко бросила женщина и, прожигая мужчину негодующим взглядом, со злостью добавила: - Уж лучше бы наоборот: этот уехал, а она -приехала! Сусанка хоть и шалава, зато не курит!

Жалея о напрасно потраченном времени, я вбила в навигатор следующий адрес. Но доехать до первого дома престарелых не успела - позвонил лёгкий на помине Потапов и каким-то странным вкрадчивым тоном поинтересовался, как у меня дела.

- Вроде нормально, а что? - насторожилась я.

- Почему тогда на пары не ходишь? - недоверчивые нотки в голосе Кости продолжали напрягать.

- Потапов, не темни! Что случилось?

- У меня-то всё нормально, а вот ты, если верить прессе, чуть ли не при смерти, - огорошил он неприятной новостью.

Пришлось резко разворачиваться и искать ближайший газетный киоск.

В принципе рано или поздно это должно было случиться. Так что моя мысль о сливе информации оказалась не пророчеством, а всего лишь досадной закономерностью.

В «Вечёрке» появилась статья о моих недавних злоключениях - нападении и ограблении. Причём всё было настолько извращено и преувеличено, что меня, действительно, оставалось только от души пожалеть, если не оплакать.

Погибших Синявскую и Коренева тоже не забыли, намекнув, что на бывших жертв похищения вдруг ни с того ни с сего обрушились всевозможные беды