Фальшивый рыцарь - Милена Янг
Они садились и обсуждали проблему. Удивительно, как много всего мог решить обычный разговор. Приступов у него пока больше не было. Насколько ей было известно, Рэт добросовестно пил все лекарства. А еще он обмолвился, что начал посещать психолога.
Тревожность Мелани никуда не исчезла, но назойливые мысли отступили на задний план. Она старалась пользоваться советом, который много лет назад получила от своего психотерапевта.
«Чем больше ты кормишь страх, чем больше слушаешь его, тем более реальным ты его делаешь. Чем меньше ты даешь ему власти над собой, чем меньше обращаешь внимания, тем менее значительным он становится. Со временем он вообще может исчезнуть, оставить тебя в покое».
Конечно, ей не всегда удавалось следовать этому совету. Но в последнее время это получалось у нее намного легче, чем раньше. Возможно, все дело было в том парне, который как раз сейчас принимал душ.
Мелани улыбнулась своим мыслям и подошла к плите. Что там Рэт говорил насчет своего любимого блюда? Панкейки с кленовым сиропом? Она быстро справилась с панкейками и уже перекладывала их на тарелку, когда услышала громкий крик.
Кричал Рэт. Мелани вздрогнула.
«Какого черта?»
Она, встревожившись, поставила тарелку с панкейками на стол, и в этот миг в кухню, как смерч, влетел Рэт.
Он был весь мокрый после душа, в наспех обернутом вокруг бедер полотенце, которое едва прикрывало его. Но внимание Мелани привлекло вовсе не его обнаженное тело. А его волосы. Пшеничные кудрявые волосы. Вот только пшеничными они больше не были.
– Ты притащила в ванную новый флакон? – возмущенно выпалил он и тряхнул головой. Капельки воды полетели во все стороны. – Смотри, что стало с моими волосами!
Мелани прикрыла рот ладошкой, стараясь не рассмеяться.
«Господи боже. Зря я смеюсь, но…»
– Очень даже красивые волосы. А как они сочетаются с браслетом! – Она восхищенно заулыбалась. – Просто загляденье.
– Ты смеешься надо мной? – оскорбленно ахнул Рэт. – Смотри внимательно! Они розовые! У меня розовые волосы!
– Вижу. Котенок, я купила эту краску для себя… Зачем ты вообще…
– Потому что она стояла там, где обычно стоит мой шампунь! – прошипел Рэт, глядя на нее со смесью ужаса, обиды и паники в глазах. – Из-за тебя я теперь похож на гребаную Барби!
Мелани имела наглость фыркнуть от смеха.
– Можешь не извиняться, я, честное слово, совсем не обижаюсь на тебя за то, что ты использовал мою краску, которую я с таким трудом раздобыла, – шутливо упрекнула она Рэта.
– Я больше никогда не выйду из дома, – простонал он, упал на стул и обеими руками вцепился в свои мокрые волосы. – Это конец. Конец всему.
– Довольно приятный оттенок, Рэт.
– Какое унижение… – Он горестно, безутешно вздохнул. – Моя жизнь кончена.
Мелани была готова поклясться, что увидела слезы в его глазах.
– Ты что, плачешь?
– Нет, что ты, смеюсь, – огрызнулся он и ринулся к зеркалу в коридоре. Словно хотел в очередной раз убедиться в том, что это не кошмарный сон. Увы. В зеркале отразился прекрасно сложенный, привлекательный парень с пыльно-розовыми волосами. Рэт издал стон, полный тоски, унижения и боли.
– Мой натуральный цвет испорчен! Как я теперь верну своим волосам прежний оттенок?! Я не переживу этого.
– Рэт, милый…
– Срочно завесь все зеркала! Видеть не хочу это дерьмо! – И он драматично махнул рукой.
– Успокойся, я тебя умоляю. – Она ободряюще коснулась его локтя. Рэт, поморщившись, поднял на нее глаза. – Я испекла тебе панкейки. Идем завтракать.
– Думаешь, я смогу проглотить хоть кусок, зная, что у меня на голове?! – негодующе отозвался он.
Мелани выдохнула, из последних сил сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. Ей не хотелось огорчать его еще сильнее. Наверное, стоило сразу сказать ему правду, но все это было так забавно…
– Малыш, это временная краска, – наконец призналась она.
Рэт замер.
– Что ты сказала? – с обманчивым спокойствием переспросил он. – Повтори, будь добра.
– Она смоется через пару дней. Я купила ее на пробу, посмотреть, подойдет ли мне.
Рэт резко выдохнул.
– Ты издеваешься?!
– Разве что чуть-чуть. – И она усмехнулась.
– Не знаю, наорать на тебя или поблагодарить, – раздраженно проговорил он, но было видно, что он расслабился. И даже улыбнулся ей краешком губ. – Так и быть, два дня я как-нибудь переживу.
– Хороший мальчик. – Она приподнялась на цыпочки и ласково потрепала его по щеке. – А теперь, надеюсь, ваше королевское высочество соизволит разделить со мной трапезу?
– Ладно, так и быть, окажу тебе честь. – Рэт ухмыльнулся, но вдруг задумался. – Раз ты любишь розовый цвет, а у меня на голове теперь розовый кошмар… – Он сжал пальцами окрашенную прядь. – Могу ли я считать, что ты от меня без ума?
– Конечно. Любовь до первого смыва краски, – рассмеялась она и потянула его за руку. – Идем уже.
* * *
Мальчик в теплой черной куртке держал за руки отца и Сару. Они втроем гуляли в парке после похода в зоопарк. Риз наконец-то полностью восстановился после лечения, и постельный режим был отменен, чему он не мог не радоваться. Ему порядком надоело лежать в кровати.
– А скоро вы поженитесь? – внезапно спросил Риз и невозмутимо взглянул на покрасневших Сару и Алекса.
Сара очень нравилась мальчику. Она была доброй, все эти дни не отходила от его постели, кормила с ложечки, укладывала спать, они вместе играли в слова, разгадывали загадки и даже посмотрели все части «Гадкого я». А еще Сара придумала для него принт с миньонами, которых он обожал, и теперь мальчик гордо носил сделанную ею футболку.
– Сынок, ты ставишь меня в неудобное положение, – смутился Алекс.
– По-моему, пап, вопрос очень даже простой. – Риз нахмурился.
Сара с трудом сдерживала улыбку. В свои четыре года Риз вел себя как мини-взрослый. Всегда серьезный, вежливый, очень воспитанный. Даже речь у него была очень правильная. Наверное, из-за того, что мальчику много читали. Вместо того чтобы играть со сверстниками, малыш большую часть времени проводил дома или в больнице.
Она и сама последние две недели каждый вечер читала Ризу. И да, он терпеть не мог сказки. Предпочитал слушать детективы или морские приключения. Вчера была очередь «Детей капитана Гранта». Риз слушал, как Сара ему читала, а потом они обсуждали каждую главу. С раннего детства чтение было его
