Его Мишень - Евсения Медведева
– Лева! – прикрикнул я. – Дела у меня, пиз**ц какие важные. Поэтому слушай план: накидать Петрова, увеселить до зелёных сопелек, чтобы он даже не чухнул, что меня не было, а потом домой доставить в целости и сохранности. А я завтра все улажу. Лёва, друг… Я слово даю, что завтра все будет чин-чинарём!
– Тебе помощь нужна? – внезапно Лёва перестал рычать и понизил голос.
– Нет. Справлюсь, но спасибо.
– Ладно, будет сделано в сопли… Бедная моя печёнка, а я только матушке пообещал не пить…
Лёва даже договорить не успел, как я вырубил телефон. Голова загудела, а руки сжались в кулаки, потому что прямо сейчас через затемненное стекло бара я смотрел на Сеню. Девушка сидела за круглым столиком, пила какую-то бурду кислотно-жёлтого цвета, выбрасывая соломинки из бокала прямо на пол и так весело хохотала…
Ох, как бы я хотел, чтобы она просто умом тронулась и смеялась над собственными пьяными мыслями… Но нет! За соседним столиком сидел какой-то хер моржовый, и что-то нашептывал ей, склоняясь все ближе и ближе. И как только его уродский шнобель коснулся её пушистых волос цвета молочного шоколада, у меня внутри все взорвалось!
Глава 31.
Неконтролируемая ярость уже несла меня в темное помещение бара. Я практически раскидывал посетителей, не сводя взгляда с цели. Пальцами сжал длинный мясистый нос, поддел за ноздри и не без удовольствия потянул мужика наверх.
– Привет, милая, – я обнял за плечи растерянную Ксюшу, прижал к себе и поцеловал в макушку. – Скучала?
– Отпусти, мужик! – хрипел мой «улов», стараясь встать на цыпочки, чтобы облегчить боль. – Я ж не знал, что баба занята.
– Отпустить? Отпустить?! – я даже говорить не мог, захлебываясь в гневе, что раскаленной лавой текла по венам. Меня трясло от одной только мысли, что мог не найти её, как сумасшедшего. Перед глазами все плыло, я продолжал прижимать голову Сени к себе, как пилюлю успокоительную, но не помогало… Лишь когда она стала хватать меня за руку, пытаясь обратить на себя внимание, смог вдохнуть, осознав, что и не дышал до этого…
– Гера! Гера, отпусти! – Сеня лупила меня по груди, пытаясь вырваться из мертвой хватки. Отпустить? Мышцы стали каменными, пальцы стали сжиматься, а на душе хорошо становилось от усиливающихся криков ублюдка. – Отпусти его, Гера… Его! Не меня…
– Как скажешь, – отшвырнул упырка, по пути вытерев пальцы о его футболку. В нашу сторону уже летела охрана, перекрывающая музыку шипением своих раций и редкими вспышками мата. Как только я повернул голову, мужики колом замерли… А потом и вовсе исчезли с глаз моих долой, признав в разбушевавшемся посетителе начальника.
– Ну, чё пьем? – я отпустил Ксюшу, пробежался пальцами по скуле, шее и опустил ладонь на плечо, чтобы и дёргаться не смела. Нет у меня настроения на фокусы эти. Поднял бокал, жижа в котором больше была похожа на химозную незамерзайку, собственно, и пахла соответствующе, поэтому и отправилась в цветочный горшок, как удобрение пушистому искусственному фикусу. Ему все равно…
Сеня молчала… Смотрела на меня своими огромными карими глазами, иногда смахивая слезы, что мешали фокусироваться. Бросил предупреждающий взгляд на стонущего мужика, тот аж взвизгнул и исчез в толпе, освобождая пространство для мысли. Вот так хорошо. Зона со столиками у окна опустела, посетители так тонко чувствовали мою потребность к уединению, решив переместиться в другую часть бара.
Высадил сигарету, бросив окурок в стакан, прикурил новую и только тогда ощутил спокойствие, разливающееся по телу. Крепко сжимал её за плечо, чтобы не вздумала убежать, и смотрел в окно. Небо стало затягиваться чёрными грозовыми тучами, вдалеке сверкали молнии, а ещё через мгновение на пыльные улицы города обрушился ливень. Даже через окно был слышен визг прохожих, хаотично разбегающихся, чтобы спасти выходные наряды. Люди щемились к фасадам зданий, бросались наперерез жёлтым машинам с шашечками, заполняли козырьки магазинов и ресторанов. Город стал стремительно пустеть, обнажаясь для пузырящихся дождевых потоков.
– Я вот всё думаю… думаю…
– Нельзя так много думать, Гера, голова лопнет, – внезапно огрызнулась Ксюша, пряча улыбку в ладошке. И эта её почти детская выходка взбесила меня ещё хлеще, чем те ноздри, в которые можно теперь кабачки вставлять будет! Смешно ей? Смешно? Стиснул челюсть, чтобы не взорваться фонтаном мата или просто не сжать её маленькое личико в своей руке, потряхивающейся от гнева. Дыши, Гера… Дыши…
– Если позволишь, я всё же воспользуюсь своими скудными извилинами, – махнул администратору парой купюр, подсунул их под пустой бокал и закурил, подмигнув понятливому парнише. Затянулся резко, наполнил легкие ядом и затаился. Не помогло… – Какого хуя ты, девочка моя, постоянно убегаешь?
– Что, не нравится? – Сеня пьяненько качнулась, не попав локтем по столу, и практически рухнула на меня, утыкаясь моськой в грудь. – Ты сам меня научил бояться. Как собачку дрессировал… Ментор он, видите ли! Ты секс-террорист!
Девочка моя перестаралась… Не с характеристикой, нет… С громкостью, сцуко, своего эротично-страстного голосочка. Толпа танцующих, а также тихие алкоголики за стойкой бара резко обернулись в нашу сторону, как по щелчку.
– Приятно познакомиться, – громко рассмеялся я, обводя взглядом каждого. Потребовалась пара секунд, чтобы посетители посмеялись и вновь вернулись к своим делам.
– Черт! – запищала она, сползая в кресле так, чтобы её не было видно за широкой велюровой спинкой. Закрыла лицо ладонями, пряча красные пятна смущения. – Я постоянно попадаю из-за тебя в странные ситуации.
– Ты не ответила на вопрос. Какого … ты убегаешь?
– Я не буду с тобой разговаривать! – Мишель соскочила со стула, прижимая те самые красные лодочки к груди и рванула к выходу. Её тонкая фигурка ловко лавировала между столиками и гостями, пережидающими непогоду, в очередной раз ускользая от меня.
Ну, нет… только не сегодня!
Рванул за ней, потому что иначе быть просто не могло. Толпа сама расступилась, выпуская меня под ледяной водопад. Костюм вмиг намок, в туфлях хлюпало, но я продолжал идти следом, изредка затягиваясь сигаретой, которая быстро потухла.
Сеня бежала по тротуару босиком, намеренно прыгая по лужам. Хохотала взрыву брызг, оседающих на стройных ногах, улыбалась очумевшим людям. Всё равно ей было, что они думают, просто веселилась, как ребёнок. Я замер, не понимая, что делать: забросить её на плечо, как в прошлый раз, или плюнуть, оставив наслаждаться этим своим безумием?
– Не сможешь, Гера… – шептал, продолжая медленно идти следом. Жмурился, наслаждаясь игривым смехом, улыбался, наблюдая за её танцем с дождем. Ливень упругими струями скользил по лицу, шее, груди и мочил ткань, делая её послушней, чтобы дать мне время
