Синдикатер - РуНикс

Данте кивнул, положив руку ему на плечо в знак благодарности. Дайнну не нравилось, когда его трогали, но выражение его лица не дрогнуло. Данте повернул его лицом к столу, представляя всех.

«Все, это Блэкторн, генеральный директор Blackthorne Group. Один из моих старых деловых партнеров», — объявил Данте, наконец привлекая всеобщее внимание. Лайла хотела закричать, что это ее мужчина, но ей было любопытно, любопытно увидеть, во что он играет. Дайн ничего не делал, не спланировав это на десять шагов вперед. Была причина, по которой он был на вечеринке в тот вечер, причина, выходящая за рамки простого светского мероприятия. Это могло быть просто желание увидеть ее, но он мог сделать это в любое время в частном порядке. Эта публичная презентация была по особой причине, и она не могла дождаться спросить его, когда у нее появится возможность, понять, как интересно работает его разум.

Морана первой протянула ему руку. «Морана Виталио».

Дэйнн пожал ей руку один раз. «Теневой Порт Виталиос, я полагаю?» — спросил он, как будто он и так не знал о ней всего. Лайла задавалась вопросом, почему Морана не узнала его голос, если встречала его раньше. Даже без ее предвзятости и того, как его голос влиял на нее, она могла признать, что у него был такой отчетливый голос и легкий акцент, что любому человеку с работающими ушами было бы трудно не узнать его. Может быть, он как-то модулировал свой голос, когда встречался с ними как Человек-Тень? Зная его способы обращения с технологиями, она не удивилась бы, узнав, что он использовал какой-то модулятор, хотя он никогда не делал этого с ней — ни как Человек-Тень, ни как Блэкторн, ни как Дэйнн.

Морана кивнула на его вопрос. «То же самое».

Дайн сохранил на лице очаровательную улыбку. «Вы там хорошо поработали. Я бы хотел обсудить с вами некоторые деловые начинания позже?»

«Конечно», — Морана вежливо улыбнулась в ответ. «Мой партнер Тристан и я бы с удовольствием договорились о встрече позже».

Лайла хотела посмеяться над тем, как тонко Морана сказала незнакомому мужчине, что она с братом Лайлы. Но Лайле это понравилось. Ей понравилось, что у ее брата в жизни была такая верная, умная, красивая девушка.

Альфа наклонился вперед, чтобы пожать ему руку. «Альфа Вилланова. Это моя жена, Зефир».

«Приятно познакомиться», — кивнул Дайнн им обоим. «Довольно далеко от Лос-Фортиса».

«Мы семья», — заявил Альфа, и Лайла почувствовала улыбку на губах, когда он это грубо сказал. Из всех, кого она встретила в группе — за исключением Тристана — именно Вилланова и их работа, а также тот факт, что Зенит любила их обоих, привлекли Лайлу именно к ним.

Ее улыбка застыла на губах, когда, наконец , его взгляд остановился на ней.

Электричество пробежало вверх и вниз по ее коже, когда их глаза встретились — его несоответствующий ее зеленый — после стольких лет. Черт, она скучала по нему, скучала по интенсивности его взгляда, скучала по запаху его кожи. Его маска, которую он носил безупречно с тех пор, как подошел к столу, дрогнула, легкая трещина на секунду, которую увидела только она, потому что знала, что ее нужно искать. Его глаза усилили интенсивность, вбирая ее в себя.

«А вы?»

Ох, черт.

Он смотрел на нее вот так, задавал ей этот вопрос своим голосом — когда она знала, каково это — вонзаться его пирсингом в ее киску, а его член знал, каково это — плакать ее стенки вокруг него, когда они знали, как один целовал, стонал, сжимал другого в муках страсти — когда никто вокруг них ничего не знал, это ее чертовски заводило.

Она сглотнула, не зная, что ответить.

Твоя фламма не была ответом, который она могла дать здесь. Ее называли Луной, но она думала о себе как о Лайле, обе стороны ее существования вместе, девушка, которую она не знала, и девушка, которой она себя считала.

«Сестра Тристана Кейна», — ответила она, высказав единственную правду, в которой могла открыто признаться перед всеми.

Его глаза немного вспыхнули, прежде чем одна из его фальшивых очаровательных улыбок озарила его лицо. «Ну, сестра Тристана Кейна...» он взял ее за руку, глядя на нее, «... это удовольствие».

Его губы коснулись тыльной стороны ее руки на слове «удовольствие », выпустив стрелу возбуждения прямо в ее сердце. Она каким-то образом сохранила нормальное дыхание, прикосновение его губ обожгло кожу ее руки, опалив ее так, что она удивилась, как она не дымилась.

Он отпустил ее руку, и она тут же положила ее себе на колени, сохраняя в памяти воспоминания о его губах на своей коже, их глаза все еще были соединены.

«Почему бы тебе не присоединиться к нам?» — предложила Амара, теперь уже скорее тепло, чем вежливо.

Он отвел взгляд и повернулся к Амаре. «Спасибо».

И он сел рядом с ней.

Лайла сдерживала сердцебиение или, по крайней мере, пыталась это делать. Ее взгляд упал на Зефир, которая одними губами произнесла «горячо», обмахиваясь веером, заставив ее рассмеяться.

Его рука легла ей на бедро, его собственническая хватка прожгла ткань на звук, душив ее в горле. Она пожалела, что не выбрала платье с разрезом, чтобы почувствовать кожу на своей коже.

Персонал кейтеринга подошел и принял заказы. Многие гости вышли на танцпол, дети все покинули вечеринку.

Его рука оставалась неподвижной, не двигаясь, ничего не делая, пока он говорил обо всем и обо всем со всеми, задавая вопросы, на которые он уже знал ответы — Морана о каких-то кодексах, о которых он слышал слухи, Альфа о подпольной боевой схеме, Зефир о ее новом балансе между работой и личной жизнью, Данте о старых предприятиях Лоренцо Марони. Благодаря какой-то женской интуиции Лайла внезапно осознала, что Амара пристально смотрит на ее мужчину, пристально, чего она не понимала и не любила.

«Мы встречались раньше?» — внезапно спросила Амара, прерывая разговор, который он вел с Данте. Стол остановился, глядя на Амару, затем все вместе на Дайнна, который сидел с озадаченным выражением на лице. Фальшивое озадачение, потому что Лайла помнила, как он рассказывал ей, что встречался с Амарой много лет назад.

«А мы?» — спросил он, как спросил бы любой нормальный человек, если бы встретил кого-то много лет назад. Боже, он был так хорош в том, насколько убедителен, напоминание о том, насколько он реален с Лайлой, согрело ее.

Амара нахмурилась. «Не знаю.