Развод. Будущий бывший муж - Анна Грин

Я задохнулась обидой.

Никогда не было такого, чтобы я увиливала или оттягивала что-то.

— Не было такого. Ты просто сейчас вообще не к месту свое либидо проявляешь. У нас дети дома! — хрипло произнесла я, хватая раскаленный воздух губами. — И вообще…

— И вообще, Карин, у тебя вечно что-то не так, место, время, поза. Тебе вот самое нормальное — под одеялом в кроватке в темноте, но, черт возьми, я выбирал себе женственную, сексуальную женщину с яркими чертами, потому что знал, что мне всегда не хватает и, соответственно, даже спустя пятнадцать лет я хочу тебе юбку задирать в машине, на приеме, в примерочной с тебя стягивать трусики!

Последние слова Валера почти прорычал, и я затравленно посмотрела на коридор, чтобы дети не услышали ничего.

— Но ты знал, что я не такая! Ты брал, блин, девственницу! — не выдержала я, ощущая липкое, неприятное что-то внутри, словно бы меня стыдили. И стыд этот выступал на коже красными пятнами.

— Вот именно! — хлопнул по столу Валера. — Я брал девственницу, чтобы специально под себя все сделать, чтобы показать и сразу задать уровень желания и когда я понял, что все идеально, ты огорошила меня тем, что раз у нас теперь ребенок, то нельзя настолько много проявлять желание! Нельзя, блин? Ты где росла, что считаешь, будто бы муж, трахая свою жену, выказывает ей неуважение?

— Да ты озабоченный псих! — резко выдала я, совсем потеряв границы воспитанности и уважения. Мне сорвало все стопоры, и я поняла, что на моем языке говоря, Валера меня все равно не слышит. Я от обиды прикусила губы и шагнула к коридору.

— Куда ты? — нервно спросил Валера. Я отмахнулась, потому что разговор снова скатывался на упреки и обвинения. А я их и в первый раз услышала. Я просто оказалась для мужа фригидной клушей и все. И никакие нормы морали этому не были помехой. Видите ли, я просто недостаточно его хотела. А как хотеть? Когда ребенок грудной на руках, молоко это, чёртово, которого прорва и оно постоянно застаивается, потому что Тим мало кушал, когда съемная хата и соседка чокнутая, стучащая по батарее клюкой, когда мать над ухом все время брюзжит, что я совершила ошибку. Как в такой ситуации хотеть?

Да я сдохнуть хотела, а не секса!

Я влетела с спальню и подхватила с тумбочки свою сумку. Дернулась к шкафу и вытащила коробку с документами, выдернула оттуда все детские, а потом только свое. Комом запихнула в сумку и в этот момент в спальню вошел Валера.

— Ты что творишь? — спросил муж, похолодевшим голосом, в котором электрическими искрами звенело напряжение.

— Догадайся, — фыркнула я и, поставив сумку на столик, дернула из нижнего ящика чемодан.

— Ну-ка прекрати мне тут этот спектакль, — пригрозил Валера и подхватил сумочку. Резко вывернул ее на кровать, подхватил документы и замер.

Я тоже.

В куче косметики, ключей, блистеров с таблетками словно вишенкой на торте лежал проклятый тест на беременность.

Валера облизал губы.

Я сжала пальцы в кулаки.

Муж медленно, словно опасаясь, поднял двумя пальцами тест и присмотрелся.

Он был дважды отцом, чтобы не понимать элементарных вещей.

А я поняла, что если он узнает еще и про третью беременность, то тупо посадит меня с детьми под замок.

Свое он не отдаст никогда.

Выгрызать будет, но не отдаст.

Валера медленно развернулся ко мне и с закаменевшим лицом уточнил:

— Это что?

Глава 7

Выхухоль, блин!

Валера сдавил в ладони тест настолько сильно, что я даже услышала хруст пластика.

В глазах мужа плескалась злость, непонимание и лютая обида.

Я опустила глаза, уговаривая себя не нервничать и не психовать.

Как только Валера поймет, что я беременна — никакого развода мне не светит. Утащит меня в загородный дом, поставит три ряда охраны, сядет вальяжно на кресло и будет наблюдать, как у меня растет живот.

Он такой. Когда я забеременела Тимом — было сложно, да, но муж как-то умудрялся все время показывать свое желание ребенка, он не разрешал мне поднимать ничего тяжелого, он сам ездил за продуктами, сам передвигал мебель и мыл полы.

А про Лидочку вообще молчу. Вот уж где я ощутила прелести беременной жены бизнесмена. Там и платная клиника, и двенадцать видов блюд на госпитализации, покупки, которые только можно было себе представить. На рождение Лидочки муж и подарил мне первую машину, иномарку, седан цвета розового перламутра.

Черт…

Слезы потекли по щекам от нахлынувших воспоминаний и того, как Валера радовался, что у него девочка. Его всего аж трясло, когда он узнал. Он ушел в загул на несколько дней со своими армейскими друзьями и потом я только видела фотки, где муж, стоя на столе, бил себя в грудь.

— Ты мне ничего сказать не хочешь? — его голос прошелся по нервам как нож по металлу, и я чуть было не зажала уши ладонями.

— Хочу… — хрипло призналась я, вытирая тыльной стороной ладони щеки.

— Ну же, говори… — подтолкнул меня Валера, наступая на меня и заставляя вжиматься в шкаф все сильнее.

— Поздравляю, ты в третий раз станешь папой, — произнесла я едко и, набравшись смелости, сложила руки на груди. Валера застыл как изваяние и посмотрел на зажатый в руке тест. — Снежана мне сегодня его подарила, представляешь?

Я понимала, что моя ложь рано или поздно вскроется, но лучше поздно. Лучше намного позже и тогда я успею собрать детей и уехать от мужа. Или выгадаю момент и его шмотки выставлю на лестничную площадку.

— Чего? — непонимающе уточнил Валера и туго сглотнул. С его лица сбежали все краски, а кадык нервно дернулся вверх. Я не понимала, почему у него была такая реакция, словно это было чем-то неожиданным.

— Ну, когда мужчина и женщина спят, у них бывают дети, прикинь, даже несмотря на предохранение, — ехидно сказала я, собираясь играть роль до конца, до победного.

— Не надо мне сейчас тут сказки рассказывать! — нахмурился Валера и туго сглотнул. — Мне не пять лет, чтобы не понимать откуда берутся