Не родись красивой. Манекенщица - Мария Королева

— Нина, а я тебя жду, — улыбнулся он.

— Да? А что случилось? — Она сняла пальто и присела за стол напротив него.

— Боюсь, случилось ужасное. Впрочем, смотри сама. — Он протянул ей стопку свежих газет. Это были популярные бульварные издания — «Желтизна», «Скандалы нашего города», «Супер-новости». «Сплетня».

— Ну и что? Я на первой полосе? — пошутила Нина.

— Как ты догадалась? — Он даже не улыбнулся. — Ты почитай, почитай. И скажи мне, что они врут.

«Известная манекенщица Нина Зима — обманщица и лесбиянка», — прочитала Нина вслух. — Но это же бред, — сказала она, — неужели вы поверили каким-то дешевым газетенкам?

— А ты дальше читай.

— «Нашему корреспонденту Ксении Мазуриной удалось узнать, что Нина Зима на самом деле носит фамилию Орлова. Она приехала в Москву из небольшого уральского городка Егорьевск, где стала местной королевой красоты. Нина работала в мелком модельном агентстве «Феникс». Мы поговорили с его президентом Александриной Шустряк, которая сообщила нам, что Нина особых успехов не делала. Вдобавок Ниночка подрабатывала эскортом, то есть за деньги сопровождала богатых мужчин. Однажды один из ее многочисленных богатых любовников избил ее. Тогда она сделала пластическую операцию, сменила фамилию и стала топ-моделью. Но это еще не все. Несколько лет назад нашу Нину отправили на престижный международный конкурс «Модель года». Понадеялись, так сказать. И зря. Потому что Нина на конкурсе русских девушек опозорила. Она умудрилась закрутить роман… с другой конкурсанткой, Аной Стааленсен из Норвегии. Фотография страстно целующихся топ-моделей обошла почти все испанские журналы…»

— Но кто, кто мог нас сфотографировать? — вырвалось у Нины.

— Так значит, это правда. А я-то надеялся, что ты будешь все отрицать, — устало вздохнул Штиль. — Что ж, Ниночка. Очень жаль, что у нас с тобой вот так все не сложилось. А ведь из тебя могла бы получиться неплохая телеведущая. Надеюсь, ты понимаешь, что такое не прощается. У нас авторитетная программа. Так что сегодня вместо тебя снова работает Ксеня. Я ей уже позвонил.

Нина пожала плечами и снова надела пальто. И, только выйдя за порог телецентра она вдруг поняла — да эту статью написала сама Ксюша! Бывшая ведущая Ксения Мазурина. Целое расследование провела, чтобы устранить соперницу. Хотя история Нины шита белыми нитками. Просто никто никогда не интересовался ею настолько, чтобы узнавать, откуда она родом. Конечно, о ней всегда сплетничали журналисты, но их интересовала исключительно Нинина личная жизнь. А насчет биографии — все они отчего-то верили ей на слово.

Ясно одно — Нина опять осталась без работы, второй раз за этот месяц. Неприятная статистика.

В этот вечер ее телефон не умолкал ни на минуту. Позвонила Олеся Сазонова.

— Нина, так вот ты, оказывается, какая, — упрекнула подруга, — меня ругала, а сама! И с Аной переспать успела, и эскортом раньше занималась!

— Дурочка, с Аной я не спала. А что касается эскорта, был грех. А тебя ругала, потому что хотела предостеречь!

— Так это правда? — потрясенно спросила Леся.

— А ты как думала?

— Я думала, опять газеты врут, — призналась подруга, — поэтому тебе и позвонила. Но… я могу тебе чем-нибудь помочь?

— Убить всех главных редакторов этих изданий и изъять тираж из продажи, — мрачно пошутила Нина.

Прорвалась и Александрина Шустряк.

— Ниночка? — Как ни странно, Нина сразу узнала голос президентши. — Я тут одну газету прочитала, и это был такой шок для меня, я так рада.

— Серьезно? — насмешливо спросила Нина, но Аля сарказма не почувствовала.

— Конечно, — серьезно подтвердила она, — ты ведь всегда была одной из моих любимых моделей. Нинуша… я чего звоню… а может быть, перейдешь в мое агентство? В первый состав, а? Клянусь, лучшие кастинги будут твоими.

— Ты имеешь в виду лучшие мужики? — усмехнулась Нина.

— Ну зачем ты так… Да, я не слишком хорошо с тобой обращалась. Но это из ревности.

— Из-за чего?

— Ну помнишь, тебя все время заказывал один предприниматель, Иван Калмык!

— Не помню.

— Так вот, это мой бывший муж. Он меня бросил, я ревновала… короче, Нина, возвращайся обратно. Кстати, Олег Верещагин передает тебе привет!

— Я подумаю, — сказала Нина, чтобы закончить разговор.

Позвонил ей, кстати, и сам Иван Калмык.

— Нинуля? Это Иван. Знаешь, я раздавлен, потрясен, — с ходу начал он.

— Неужели?

— Понимаешь, я вел себя как придурок. Конечно, я тебя прекрасно помню. Как мы с тобой в зоопарк ходили.

— Ты ведь шел туда, чтобы увидеть Эльвиру, — против собственного желания ревниво сказала она.

— Ну и что? Ты мне понравилась. Я к тебе всегда иначе относился, не как к остальным Алиным протеже. Недаром она не хотела мне твой номер давать, все других подсовывала. А когда я тебя потом увидел, в том спортивном клубе, Нина, я влюбился, честное слово… Снегурочка!

Странно все-таки устроено женское сердце. Такое холодное порой, словно могильный мрамор. Ни цветами его не растопишь, ни замысловатыми комплиментами. А вот от одного слова вдруг растает, точно льдинка в бокале с тепловатым мартини! Снегурочка…

— Нина, умоляю, давай встретимся. Пожалуйста, давай!

— Хорошо, — тихо сказала она, — можешь приехать.

Он сразу трубку бросил, — видимо, боялся: вдруг Нина передумает. А она заметалась по квартире — надо бы прихорошиться, прибраться, что-то приготовить… Нацепила вечернее платье от Диора, потом передумала — слишком это будет нарочито выглядеть. Надела джинсы домашние и соблазнительную маечку с глубоким декольте. Туалетной водой самой дорогой побрызгала ложбинку на груди, губы подкрасила — чтобы влажно блестели, загнула и без того длинные ресницы. Распустила волосы, потом обратно собрала их в коротенький хвостик. Посмотрела на себя в зеркало — опять распустила.

А он явился через сорок минут — запыхавшийся и взбудораженный. Со сногсшибательным букетом и коробкой пирожных из венской кондитерской — заварные колечки с кремом, хрустящие корзиночки, тающие во рту эклерчики… Нина суетливо поставила чайник на плиту. А Иван, не дожидаясь, пока он закипит, схватил возлюбленную за плечи, притянул к себе и… Нина почти ничего не запомнила; она словно в полуобмороке была. Кажется, он взял ее на руки, а она сопротивлялась, как и положено женщине: «Отпусти, уронишь!» Не отпустил. Положил на японский низенький диванчик (Нина так и не успела его заменить — сначала руки не доходили, а потом привыкла). Кажется, она сама стянула через голову маечку, а он в это время никак не мог развязать галстук, потом долго путался в собственных брюках. Кажется, он сказал, что любит ее, а она впервые назвала его Ванечкой.

А про чайник они совсем забыли, вся вода выкипела, а сам чайник почернел.

Он остался до утра. Нина проснулась рано