С первого взгляда (СИ) - Дарья Линк
Думаю, говорить о том, что и у меня, и у моего новоиспеченного парня чай пошел носом, говорить не стоит. Одному Никите хорошо. Он как разглядывал нас со свойственным ему любопытством и неодобрением, так и продолжал пялиться, ожидая, куда же этот разговор заведет.
Чего и стоило ожидать. Собственная мама мне только что прорекламировала парня, даже не подозревая, как я с этим самым парнем познакомилась и где. Спасибо хоть рот ему не раскрывает, чтобы зубы показать. У нас же так на рынке несчастных коней продают? Такого там с руками бы оторвали.
Весело то оно весело, но не в том случае, когда на тебя и него устремлены злые и, возможно, проклинающие взгляды отца. А как я, спрашивается, хотела? Все-таки единственную дочь скоро из семьи уведут создавать новую ячейку общества, если верить его рассказам той старушке…
– Мечта, значит? – грозно шипит мужчина на свою жену, звонко ставя кружку на стол.
Божечки… Это что, ревность? К кому?! К этому двухметровому бугаю, который все время после моего возвращения с лестничной площадки мою ногу своей взмокшей ладошкой под столом сжимает? Не смешите меня!
– Петя! Ты прекрасно понял, о чем я говорила, так что не начинай, – отмахивается родительница, продолжая строить Сашке глазки.
Хотя… Согласна, моя мама еще очень даже ничего. Стройная, всегда ухоженная, с подкрашенными черным карандашом глазками и сияющей помадой на губах. В Светлом домашнем платьице и с ее строгой осанкой, которой обучали родители в детстве, чуть ли гладильную доску не привязывая к позвоночнику. Я бы тоже такую женщину к своему парню приревновала.
Но я – это я, а вот дергающийся от внезапно пробившего озноба Зайцев – это уже совершенно другой разговор.
– Петр Арсентьевич, – сквозь зубы представляется отец, даже не протягивая парню руку для рукопожатия.
Как-то уже поздновато для знакомства…
– Александр.
Как бы мне сейчас хотелось сказать, что обстановка вокруг разрядилась до более приемлемой, но… Не могу! Практически ничего не изменилось, кроме того, что теперь другую мою ногу держали у себя в плену, а отца мама спустя время утащила от стола к широкому дивану для «личного» разговора.
Только старший братец остался наблюдать за нами, словно за зверушками в зоопарке. Ему не хватает только попкорна и сладкого химозного напитка, чтобы сполна насладиться сложившейся ситуацией. Следит за мной , поглядывая исподлобья светлыми глазенками, и не моргает, видимо, стараясь разглядеть на моем лице каждую морщинку.
– С одной стороны, я бы безумно хотел узнать, что это произошло недавно, но с другой… Что-то мне подсказывает, что ответ будет более устрашающим, чем я предполагаю. Так что я, наверное, тоже пойду. Добьюсь от тебя ответа в другой раз.
И отсалютовав нам полной кружкой с чаем, удаляется к себе в комнату, слишком громко захлопывая дверь, заставляя нас обоих вздрогнуть от неожиданности и взглянуть друг на друга.
В голове пустота. Согревающая жидкость приятно обволакивает горло, бурным потоком доходя до урчащего желудка, но язык так и не двигается, чтобы сказать хоть слово.
Как все прояснить? Прямо сейчас начать издалека, чтобы рассказать своему нынешнему парню о бывшем? Что за бред…
Но и сейчас думать не приходится. Этот самый понимающий и невероятно внимательный молодой человек, просто настоящий мужчина, смотрит на меня так, словно понимает все без слов. Будто ему не нужны никакие оправдания и объяснения, ведь ему и так известно все о моей жизни.
Даже мурашки от него такого пробегают по коже, что невероятно хочется поежиться.
– Что-то случилось? – шепчу нервно, чтобы наверняка греющие уши родители нас не услышали.
Хочется хоть что-то разглядеть в его небесно-голубой радужке, подтверждающей мои самые страшные опасения, но там лишь тихое спокойствие, утешающее меня в который раз за все наше короткое, но бурное знакомство. Он мягко накрывает мою ладонь, лежащую на столе, своей, и прикрывает веки, растягивая губы в милой улыбке.
– Это лучше ты мне скажи. Чего дергаешься, словно нас поймали с поличным?
– Ну… Это…
– Лерка, в твоей голове я еще не научился разбираться, поэтому пока помоги мне сама. Я тебя внимательно выслушаю, – бормочет тихо, наклоняясь как можно ниже, чтобы оставить на горящей щеке мимолетный поцелуй.
Вот и как в такой ситуации я могу хоть слово вымолвить, когда все мои мысли крутятся исключительно вокруг мягких алых губ, аромата освежающего можжевельника и сильных, с выступающими венками рук, спускающихся по предплечью вплоть до локтя в приятном ласкающем жесте…
– Никогда не думала, что твое полноценное знакомство с моими родителями пройдет так. Мне ужасно стыдно, – выпаливаю на одном дыхании и наклоняюсь к чужому плечу, чтобы спрятать пылающее лицо.
Саша смеется и даже не скрывает этого. Хохочет в голос, ласково проводя ладонью по моему затылку в успокаивающем жесте. Но это ни капельки не утешает. Ощущение, что смущение только растет в геометрической прогрессии, вместо того чтобы идти на спад! Так и хочется треснуть по симпатичной мордашке в отместку за эти явные смешинки в голубых глазах, но мне хватает сил только сильнее вдавить свой лоб в изгиб его шеи и вдохнуть поглубже, наслаждаясь приятным ароматом.
– Тебе не должно быть стыдно. Уж точно не за своих родителей и не за сложившуюся ситуацию, – в чужом голосе слышна сталь, и мы оба осознаем, что причина находится в одном конкретном человеке, что так легко из наших жизней уж точно не исчезнет. – Но мне понравились слова Людмилы Алексеевны. Я же и правда мечта! – воскликнул, тут же проглатывая очередной смешок.
– Зайцев! Смешинку проглотил?
Я тут нервничаю сижу, корю себя за все, а он забавляется…
– Именно ее, Солнце. Поэтому перестань переживать и смирись с тем, что у тебя самая прикольная семья, которую я когда-либо видел, – и добавляет шепотом: – Особенно мне нравится то, как за нами постоянно наблюдают и прерывают.
Стоит ему только это сказать, как на диване, всего в нескольких метрах от нас, папа подрывает со своего места и тычет в нашу сторону пальцами, тогда как мама старается его успокоить
