Так бывает... - Надежда Михайловна
Выглянула в окно, на бугре продолжались танцы. Юра, бережно обнимая свою Люсеньку, вел её в танце, и столько нежности было у него на лице, только слепой бы не увидел, что он полностью покорен Людой.
— А и Слава Богу! А вот Гошкина чего-то не такая — он мужик видный, и все какие-то модельки на него клюют, надеялись мы с Ноем, что пара из них с Людой выйдет. Но не дотягивает он до Юрки... Внешне — да, мужчина — дух захватывает, а Юра — это монолитная скала. Ох и мужик! За такого душу продашь!
Люба Сойкина, шустрая, неунывающая девчушка жила себе с мамой и папой до тринадцати лет спокойно — училась хорошо, занималась в танцевальном кружке, увлеклась фехтованием, ходила три раза в неделю в бассейн, и как-то не заметил ребенок, что родители сильно отдалились друг от друга.
Это потом она вспомнила, что уже не было совместных разговоров по вечерам, то папка задерживался, чаще мама была 'в командировках', совместных же походов в кино, на каток или ещё какое мероприятие не было, всегда она ходила с кем-то одним из родителей. Сколько бы так было... но Его Величество Случай все расставил по местам. Закладывали парк на месте бывшего пустыря, школьники приняли активное участие в посадке деревьев, было весело и здорово, домой решили идти пешком, срезая путь между домами-новостройками. Возле некоторых домов уже были оборудованы детские площадки, и в на горках-качелях копошились мелкие ребятишки. У Любы развязался шнурок на кроссовке, она нагнулась завязать его, выпрямилась, спеша догнать своих, — навстречу ей бежал мелкий мальчик, задорно смеясь и оглядываясь назад, явно убегая от кого-то.
Споткнулся и начал падать, Люба успела его подхватить, он уставился на неё любопытными глазенками.
— От бин, запнувся! — а за спиной раздался до боли знакомый голос:
— Сынок, ты не ушибся? Сколько раз я тебе говорил, смотри под но...ги? Любанька? Ты что... здесь делаешь? — потерянно спросил её папка.
— Папка! — потянулся к нему мальчишка, — меня деичка помала!
А папка и девочка онемев, смотрели друг на друга.
— Люба, Любаня, я тебе все сейчас объясню, — заторопился отец.
Люба в заторможенном каком-то состоянии поставила мальчишку на землю и молча пошла вперед, все убыстряя шаг, потом побежала. Куда она бежала — сама не помнит, задыхаясь от слез и обиды, очнулась возле офиса, где работала мать. А здесь ещё одно неприятное открытие поджидало девочку. Закончился рабочий день, и народ шумно повалил с работы. Любу трясло, она ждала маму, пусть мама скажет, что все неправда, что папка только её, а тот мальчишка... это все приснилось.
Мама вышла, когда Люба уже отчаялась, подумав, что мать ушла пораньше. Но нет, её сияющая, вся такая счастливая мамка, выпорхнула из дверей с каким-то дядькой, который прямо на крыльце начал её целовать, сколько бы так продолжалось, но у Любы вырвался вскрик.
— Дочка? Ты почему здесь? Почему не в бассейне?
Люба, заикаясь, выдавила:
— Мам, мам, я видела папку с маленьким мальчишкой... и он...
— Ах, это! — поморщилась мать. — Видишь ли, мы с твоим отцом давно чужие люди.
— Как чужие? — с ужасом глядя на мать, едва шевеля губами, спросила дочка.
— Мы хотели тебе все объяснить, когда ты подрастешь, чтобы поняла, что иногда люди женятся не на тех, а потом встречают свою настоящую любовь... вот как мы с дядь Толей. Я хотела сразу, ещё пять лет назад тебе все рассказать, но твой отец... - она поморщилась. — Он уговорил меня подождать хотя бы до четырнадцати твоих лет, переживал, как ты это воспримешь, вот и делали видимость семьи, из-за тебя.
Любаня расширившимися от ужаса глазами смотрела на спокойную мамку.
— А теперь, раз ты все знаешь, будет легче всем. Я живу у дядь Толи, у отца тоже новая семья. Ты как хочешь, можешь жить у нас, а можешь у отца. Толик, милый, ты же не против? — промурлыкала мама.
— Нет, дорогая, но уверен — ей будет лучше с отцом.
У матери зазвонил телефон.
— Вот, легок на помине! Да? Да, вот рядом стоит, да, я все ей сказала. Как восприняла? Пока спокойно. Хорошо, давай побыстрее, у нас встреча назначена. Сейчас подъедет твой отец, пообщаетесь с ним, а мы, извини, опаздываем.
Мама погладила её по голове, сунула ей какие-то деньги и, сев в машину — упорхнула.
А зареванная девчушка без сил опустилась на асфальт. В один миг её безмятежная жизнь разрушилась, она даже не плакала, просто сидела, раскачиваясь, как китайский болванчик...
Папка приехал быстро, поднял её и понес в машину.
— Дочка, я не знаю, что тебе сказать. Так вот получилось — твоя мама, она...она давно собиралась уйти к своему...
— Сколько? — спросила девочка.
— Что сколько?
— Сколько лет вы меня обманывали?
— А? Ну, мама твоя ещё в первом классе хотела тебе все сказать, я не дал. Поехали ко мне? Там твой братик, ты его видела, будешь жить у нас...
Нет! — покачала головой зареванная убитая дочка, — отвези меня к бабуле.
— Но... давай успокоишься, переночуешь у нас и тогда.
— Пап, — сорвалась на крик дочка, — пап, отвези меня к бабушке, сейчас!!
Отец вздохнул и развернулся, поехали к бабуле — матери отца, живущей на другом конце города. Та, едва взглянув на внучку, полезла с кулаками на отца:
— Сволочи!
— Мам, потом!! Дочка!!!
А дочка кулем оседала на пол. Очнулась она уже в больнице, она категорически не хотела видеть своих родителей две недели пролежав там, стала жить у бабушки.
Если отец постоянно приходил в больницу, приезжал к бабуле, осунулся от переживаний, то мать только звонила иногда, задавая дежурные вопросы:
— Как дела? Как учеба? Что новенького??-
Люба так же дежурно отвечала:
— Все нормально!
Отец в конце-концов достучался до дочки, она стала понемногу с ним разговаривать, да ещё и бабуля пояснила — отец до последнего надеялся, что все наладится, ради дочери. Потом, когда уже стало понятно, что ничего не склеить,
