Уроки вежливости для косолапых - Виктория Победа

Я улыбаюсь и качаю головой. В этом вся Тонька.

— Ну, как прошел урок? — отпивая чай, интересуется Тоня.

Я вздыхаю и смотрю на подругу.

— Могла бы и предупредить, подруга называется, — сверлю ее взглядом.

— В смысле? — она сводит брови к переносице.

— Что это за детки.

— Да обычные дети, как все, — пожимает плечами Тоня, — ну может чуть более шумные, чем остальные.

— А ну да, профильный предмет, — закатываю глаза.

— Чего?

— Математика, говорю… Ты же ведешь математику.

— Угу, — Тонька уже смотрит на меня с опаской, — у тебя температура, что ли, Соколова.

— Да нет у меня никакой температуры, — отмахиваюсь, — просто…

— Что просто?

— Ну у них же явно завышены оценки по большинству предметов. Мне сегодня Воскресенская практически прямым текстом выдала, что биология не столь важна для физико-математического класса. Второстепенный предмет и мне, видите ли, не нужно перегибать.

— Но ведь это так, — пожимает плечами Тонька.

— Что прости?

— Ладно, Марин, ну не кипятись ты. Мы же не просто так их тестируем, когда они сюда поступают и распределяем по классам исходя из их предрасположенности.

— То есть химикам с биологами математику в таком случае знать не надо, да? — щурюсь, глядя на подругу.

— Ну это другое, — хохтнув, заявляет подруга.

— А, ну да, королева наук.

— Ладно тебе, Марин, просто относись к этому немного проще, у тебя есть профильные старшие классы, а этим достаточно базы.

— Так у них и базы нет, Тоня, — вздыхаю возмущенно, — если бы…

Я замолкаю, когда мой взгляд останавливается на входе в буфет. Точнее на фигуре возле этого самого входа.

Огромной, широкоплечей фигуре.

На секунду мы встречаемся взглядами, а после, спохватившись, я спешно отворачиваюсь.

— Ты чего? — интересуется Тонька, собираясь обернуться.

— Не поворачивайся, — цежу сквозь зубы, а сама кошусь на вошедшего мужика.

Кажется, особого внимания на меня он не обратил. Слежу, как он подходит к холодильниками и что-то говорит буфетчице.

— Да что такое-то? — не выдержав, Тонька все же оборачивается. — Оо, эээ… не, подруга, я, конечно, советовала тебе найти мужика, но туда даже не думай, — снова повернувшись ко мне, посмеиваясь произносит Тонька.

— Ч… что?

— Говорю, не думай даже смотреть в ту сторону, Буров не по твою душу, — она подмигивает.

— Б… Буров? — я чувствую, как округляются мои глаза.

— Ах да, я все время забываю, что тебя кроме химии с биологией ничего не интересует.

— Погоди, а Саша Буров…

— Ну да, — она пожимает плечами, — это его дядя.

— Д… дядя?

— Марин, он мужик симпатичный, конечно, но ты это, притормози…

Нет, ну я просто не могла так вляпаться. Это бред какой-то. Кошмар наяву.

А может я сплю?

— Тоня.

— И вообще, работу и личную жизнь смешивать не стоит, — в свойственной ей манере продолжает тараторить Тонька.

— Тонь, помолчи.

— Что? — она моргает удивленно.

— Это он.

— Кто он?

— Ну медведь…

— Соколова, ты бредишь, что ли, — она протягивает ладонь к моему лбу.

— Да перестань ты, — шиплю я, отстраняясь, — этот тот мужик из клуба, ну тот с которым я…

Пока на лице подруги сменяются десятки эмоций, я снова кошусь на здоровяка.

К счастью, кажется, он меня не узнал. Впрочем, признать во мне роковую красотку из клуба сейчас задача практически непосильная. В который раз хвалю себя за то, что не имею привычки краситься на работу и в повседневной жизни предпочитаю очки и собранные в пучок волосы.

— Ты… то есть… охренеть, — запинаясь выдает Тоня, — ты хочешь сказать, что ты с ним, что ты с Буровым? Охренеть…

— Да тише ты.

— Ты уверена, что это он?

— Да, Тоня, я, блин, уверена!

— Пипец…

Глава 8. Меньше знаешь — крепче спишь

— Не то слово, Тонь, не то слово, — вжав голову в плечи, будто это хоть как-то должно было помочь мне скрыться из поля зрения здоровяка, произношу практически шепотом.

Лишь бы не узнал. Лишь бы только не узнал.

— То есть подожди, — Тонька хватается за виски, несколько раз моргает, потом вздыхает громко и продолжает: — ты уехала из клуба с Буровым, провела с ним ночь и сбежала от него утром?

— Обязательно было это говорить? — смотрю на подругу с укором.

Все это даже в моей собственной голове звучало ужасно. Я, правда, думала, что хуже уже просто быть не может, но, как оказалось, жизнь любит сюрпризы.

Когда я успела так засорить свою карму, что высшие силы решили отыграться на мне по полной программе?

А впрочем, очень удобно, конечно, винить провидение в своих ошибках.

— Ну а что, — недоуменно говорит Тоня, а я аккуратно слежу взглядом за мужчиной.

Работница буфета как раз выносит большой поднос с новой партией любимых Тонькиных пирожков. Медведь тем временем просовывает руку под пиджак и вынимает из кармана бумажник, потом с невозмутимым видом берет из рук буфетчицы протянутый бумажный пакет с пирожками.

Я сама не знаю, зачем наблюдаю за этой сценой вместо того, чтобы отвернуться и просто дождаться пока он уйдет.

А Буров, словно нарочно, совсем не торопится, убирает бумажник на место, потом медленно заворачивает край пакета и ставит его на столешницу. Следом достает из кармана брюк телефон. Судя по всему, несколько секунд читает какое-то сообщение и кладет мобильник в карман.

Уходить все еще не торопится, наоборот, вдруг начинает осматриваться, бросает взгляд на наш столик.

Да вашу ж мать!

Я снова сталкиваюсь с ним взглядом.

Тонька продолжает что-то говорить, я слов не разбираю, но начинаю отчаянно кивать, сместив взгляд на подругу.

Однако, как ни стараюсь сосредоточиться на словах Тоньки, все равно ощущаю на себе пристальный взгляд. Хоть тресни, даже не глядя на Бурова, я уверена, что он продолжает смотреть в нашу сторону.

Неужели все-таки узнал?

Да ну нет, нет же. Не мог просто!

Я в тот день изменила не только собственным принципам, но и привычкам. Тонька тогда на славу постаралась, чтобы сделать из меня совершенно другого человека. Я даже волосы распустила, чего уже давно не делаю, а подруга хорошенько поколдовала над макияжем, сотворив тем самым из скромной училки женщину-вамп. И это я не преувеличиваю ни капли. Я когда на себя в зеркало взглянула, первое о чем подумала — срочно все смыть.

Но Тоне каким-то совершенно чудным образом удалось уговорить меня оставить все как есть, она ведь старалась, и потом, красиво ведь вышло, ярко, но не вульгарно. С этим, безусловно, нельзя было не согласиться. Что-что, а вкус у Тоньки всегда был отменный.

Еще в школе она то и дело колдовала над макияжем одноклассниц и девчонок