Наследие Рима. Том 2. Kрестовые походы - Олег Николаевич Слоботчиков

В январе 1282 г. Ги де Жибелет попытался по соглашению с тамплиерами внезапно захватить Триполи; именно он был пойман и доставлен к Боэмунду VII. Последний приказал бросить его живым в подвал, дверь которого была замурована и где он был оставлен умирать зверской смертью. Неистовство гражданской ненависти было таково, что эта дикая драма с восторгом была отмечена врагами дома Жибеле, а в Сен-Жан-д’Акре пизанцы устроили своего рода театрализованное представление, посвященное ее эпизодам.

В последний раз франки попытались сплотиться вокруг королевской власти, отдав «корону Иерусалима» – или то, что все еще называли этим именем – королю Кипра Генриху II. Большие торжества приветствовали прибытие Анри в Сен-Жан-д’Акр и его коронацию в Тире (15 августа 1286 г.), но этот молодой человек, страдающий эпилепсией и лишенный мужественности, был игрушкой его окружения и вскоре стал жертвой своих братьев. «Этот бедный киприот Людовик XVI», как его называет Йорга, не обладал ни одним из качеств лидера. В водах Сен-Жан-д’Акра Пизан и Женуа вели ожесточенные морские сражения (май 1287 г.). В Триполи после смерти Боэмунда VII (19 октября 1287 г.) население, отказавшись признать его сестру, образовало независимый муниципалитет. В любопытном манифесте буржуа Триполи провозгласили падение династии Боэмундов, перечислив свои недовольства ее тиранией и подтвердив свою волю управлять собой, «чтобы поддерживать каждого в своем праве и разуме», после чего они также поспешили заявить себя под протекторатом Генуи. Напрасно Великий Магистр Храма Гийом де Боже предупреждал этих гордых дипломатов, что времени для гражданских раздоров больше нет, что приближаются эскадроны мамлюков. Они небрежно ответили: «Не надо пугать этими слухами о войне!» Теперь там были мамлюки. В конце февраля 1289 года султан Калаун с сорока тысячами кавалерии и ста тысячами пехоты входил в Триполи.

20 апреля венецианцы и генуэзцы, чьи ссоры так сильно повлияли на ослабление старого графства, бросили французов на произвол судьбы и тайно погрузились на свои корабли со всем своим богатством.

Узнав об этом отступничестве, султан приказал начать штурм и принял командование. (26 апреля 1289 г.). Резня в «мамлюкском стиле» была ужасающей. «Жители, – пишет Абул Фида, – сбежали в сторону порта, но очень немногие смогли сесть на борт. Большинство мужчин были убиты, женщины и дети порабощены. Когда мы закончили убивать, мы сровняли город с землей. Рядом с городом находился островок, на котором стояла церковь Св. Фомы. Здесь укрылась огромная толпа. Мусульмане бросились в море верхом или поплыли к островку.

Всем мужчинам перерезали горло. Некоторое время спустя я пошел на этот островок и обнаружил, что он покрыт гниющими трупами. Оставаться там было невозможно из-за вони. От всего этого шумного населения торговцев, промышленных рабочих, врачей и школьников, гордости Леванта, не осталось ничего, кроме разложения этих трупов в течение нескольких месяцев, память о которых двадцать лет спустя все еще одерживала Абул Фида. Прискорбный, но слишком легко предсказуемый эпилог такой партийной страсти и политической слепоты.

* * *

Тем временем в Сен-Жан-д’Акр прибыл популярный итальянский крестовый поход, состоящий из паломников без военной подготовки или дисциплины, чье опасное рвение напоминало банды Петра Отшельника. Эти освобожденные и просвещенные толпы на закате крестовых походов принесут те же несчастья, что и вначале. В 1096 году им не удалось прервать священную войну из-за гнусной резни евреев, венгерских или греческих крестьян. Произошла резня того же порядка, что в 1291 году привела к последней катастрофе. Не без оснований ответственные лидеры коммуны Акры пытались успокоить ястребиное рвение народного крестового похода.

Не имея возможности конкурировать с мамлюками, паломники расселились по пригородам Акры и начали грабить и убивать безобидных мусульманских крестьян, которые несли свои товары на городской рынок. Затем, вернувшись в Акру, они организовали там «мусульманскую вечерню», устроив беспорядки на базаре и убив всех магометанских купцов, которых они там нашли. В своем преступном безумии они даже избивали в большом количествe сирийских христиан, которых по ошибке приняли за мусульман. Сирийские бароны были потрясены. Этой резней, совершенной в условиях режима перемирия, демагогия крестового похода нарушила публичный закон, переложила всю несправедливость на сторону христиан и дала мамлюкам возможность для ужасных репрессий. Действительно, султан аль-Ахраф Халил, который тем временем взошел на трон Египта, старался не упустить такую благоприятную возможность. В четверг 5 апреля 1291 года он начал осаду Сен-Жанд’Акра во главе 160 000 пехотинцев при поддержке 60 000 кавалерии и грозной «артиллерии» катапультов. Собрав вместе все христианские силы, франков из Сирии и Кипра, крестоносцев и новоприбывших паломников, итальянских моряков на причале, площадь Акре насчитывала из примерно тридцати пяти тысяч жителей четырнадцать тысяч пеших бойцов и восемьсот рыцарей или конных сержантов. Военные ордена, чья эгоистичная политика и ссоры в значительной степени привели к упадку франков, в решающий час оказались достойными своего происхождения. Этих мужчин можно было много в чем упрекнуть, но они благородно умели умирать. Ночью 15 апреля, пользуясь великолепным лунным светом, великий магистр храма Гийом де Боже и швейцарский рыцарь Оттон де Грансон, командующий войсками короля Англии, предприняли попытку вылазки в северном секторе, со стороны пляжа.

С тремя сотнями рыцарей они застали врасплох египетские аванпосты и достигли лагеря врага, но их лошади запутались в веревках палатки, был дан сигнал пробуждения, и они не могли, как они хотели, поджечь осадные машины. В том же апреле осажденные предприняли еще одну вылазку, но на этот раз темной ночью. В полночь все рыцарство в тишине собралось за воротами Сен-Антуан; но предупрежденные мамлюки были настороже.

В тот самый момент, когда по команде «по коням!» армия франков только что отозвалась эхом, весь мусульманский лагерь был освещен факелами, и десять тысяч мамлюков также были замечены едущими в седле. Рыцари вернулись в Акру под яростной атакой врага. На рассвете в пятницу, 18 мая, султан аль-Ашраф начал последний штурм. Сигнал подала большая батарея пушек. Мамлюки продвигались пешком глубокими колоннами, все затопляя. Проникнув между внешней и внутренней стеной, они одним прорывом заняли знаменитую башню Модит, откуда часть их устремилась к воротам Сен-Антуан. Именно на этой стороне было сосредоточено величайшее сопротивление. Маршал госпиталя Матье де Клермон на мгновение заставил врага отступить. Тамплиеры также выдержали штурм. Летописец их ордена, который был одним из героев этого ужасного дня, показывает нам их великого магистра Гийома де Божье, бегущего с дюжиной своих людей, чтобы