Акимбеков С. Казахстан в Российской империи - Султан Акимбеков

Потому что казахи потеряли ценность для империи в политическом смысле и стали очередным её субъектом, как и Средняя Азия. Но в то же время, подобно среднеазиатским территориям, казахи сохранили свою специфику, которая предопределила их отличие от остального российского общества. Если для оазисов Средней Азии спецификой были традиция организации оседлого мусульманского общества с давними государственными традициями и соседством с внешним исламским миром, то для казахов это был кочевой образ жизни.

На это можно в принципе возразить, что в России на середину XIX века проживало много других кочевников. Но все они были с одной стороны, сравнительно малочисленны, с другой — проживали среди русского населения. В то время как казахи занимали огромную территорию, были соседями со Средней Азией и при этом имели государственную традицию. Кроме того, казахи сохраняли в своей общественной системе чингизидскую элиту, пусть даже в заметно ослабленном варианте, которая была напрямую с ней связана.

В обоих случаях — и в ситуации со Средней Азией и с Казахской степью, — российская администрация предпочла сохранить внешнее, преимущественно военное управление, что означало всё же изоляцию этих двух территорий от основной России. Кочевой образ жизни в одном случае и традиции оседлой мусульманской государственности в другом были другими факторами, работавшими на поддержание такой изоляции. Кроме того, в составе империи казахи в итоге оказались в составе нескольких структурных образований. Это были бывшее Букеевское ханство в составе Астраханской губернии, Туркестанское генерал-губернаторство и образованный в 1868 году Степной край. Очевидно, что это было связано с явным нежеланием создавать одно большое территориальное образование с преобладающим казахским кочевым населением. Для России во второй половине XIX века это было бы неприемлемо, потому что фактически привело бы к созданию отдельной территории по этническому признаку. Напомним, что после восстания 1863 года Польша в составе России стала называться привисленскими губерниями. Собственно, и казахи в итоге оказались в составе трёх административных образований. Хотя, в случае с казахами может быть и другая причина. «Соединение всей Сибирской степи в одну область по громадности пространства поставит администрацию ея в невозможность действовать с успехом»[507].

В 1865–1867 годах над вопросом об организации управления в казахских степях работала Степная комиссия под руководством Ф. Гирса. По итогам работы этой комиссии, собственно, и было подготовлено Временное положение об управлении в Уральской, Тургайской, Акмолинской и Семипалатинской областях. В связи с этим весьма интересна объяснительная записка по поводу оценки ситуации в степи, подготовленная комиссией Гирса. В записке довольно критически оценивали ситуацию. Особенно серьёзной критике подверглась судебная практика. В частности, речь шла о излишнем бюрократизме, который появился у подчинённых сибирскому губернатору казахов согласно требованиям Устава 1822 года. «Бюрократизм, сложность обрядов производства дел, теория улик на основании XV тома Свода законов уголовных, явно находящаяся в противоречии с бытом народа и местностью, сделали прежний суд наш, как гражданский, так и уголовный, орудием упадка нравственного нашего упадка. Киргизы вполне убеждены, что суд этот ведёт скорее к сокрытию, нежели к наказанию виновных»[508].

Напомним, что Сперанский хотел распространить российскую бюрократическую систему во всех её подробностях на Казахскую степь. Но в степных условиях было заведомо невозможно организовать бюрократические процедуры с соответствующим документооборотом. Поэтому комиссия рекомендовала восстановить народный казахский суд, подчинить общему суду всех обитателей степи, за исключением казахов и одновременно предоставить им возможность обращаться в русский суд[509]. Данное предложение было очень интересным. Потому что продолжение линии Сперанского на бюрократизацию суда в Казахской степи согласно общим имперским требованиям означало, что российские власти в первую очередь должны были создать казахскую бюрократию. Причём не только в суде, но и в целом в системе управления.

То есть им пришлось бы обучить достаточное количество казахов для службы в качестве бюрократов и создать самоподдерживающую систему их подготовки. Во-первых, это потребовало бы от России серьёзных затрат на обучение и подготовку. Во-вторых, перед российской администрацией встал бы вопрос о том месте, которое такая казахская бюрократия занимала бы в общей имперской системе.

К примеру, в случае с британскими колониями такой проблемы не возникало. Та же Индия была для Англии далёкой колонией и создание индийской бюрократии было связано с прагматическими задачами организации управления местным населением. Соответственно, англичане создавали всю систему подготовки кадров для местного населения — от школ до университетов, выпускники которых направлялись для прохождения службы в индийскую администрацию, созданную по образцу английской. Это касалось и судебной системы. Расходы на всю образовательную подготовку осуществлялись из бюджета Британской Индии.

Однако комиссия Гирса признала, что после Устава Сперанского не было сделано, собственно, ничего для подготовки кадров и для создания администрации по российскому образцу. Согласно тому же Уставу по мере организации приказов предусматривалось открытие при них школ, на которые выделялось 500 руб. Но в итоге к 1867 году ни одна школа в приказах открыта не была, за исключением одной центральной казахской школы в Омске, где могли учиться только 20 учеников[510]. Затем за двадцать лет, с 1846 по 1865 годы, в Омской военной гимназии прошло обучение только 13 учеников — казахов[511]. Среди них был Чокан Валиханов. Понятно, что это была капля в море и никакой самоподдерживающей системы на этой основе создать было нельзя.

В то же время комиссия Гирса отметила, что в Казахской степи было довольно значительное количество мусульманских школ. Например, в Каркаралинском округе было 23 такие школы с общим числом в 412 учеников. В городе Семипалатинске 8 школ, где училось 420 мальчиков и 280 девочек. «Не надо долго ездить по степи, чтобы убедиться не только в сознании киргизами необходимости учения, но даже в существовании у них уже довольно обширного, по своей распространённости народного татарского обучения»[512]. Очевидно, что отсутствие европейских школ в той части Казахской степи, которая в период с 1822 по 1867 годы находилась под российским управлением, означало, что нельзя говорить ни о какой системе подготовки для появления казахской администрации по российскому образцу.

Соответственно, комиссия Гирса предложила вполне логичное с её точки зрения и наименее затратное решение — вернуть народный казахский суд, а русский суд оставить для русского же населения и тех преступлений, которые затрагивают интересы империи. Цена вопроса имела для российских властей большое значение. Поэтому для них главное преимущество местного самоуправления и судопроизводства