Митридат Великий, «последний эллин» - Станислав Николаевич Чернявский
Их стал опасаться даже сам Митридат. Его войска были разбиты, Фимбрия наступал, в сатрапиях воцарился хаос. Вот тогда-то Эвпатор и запросил мира. Видимо, Архелаю были предоставлены самые широкие полномочия.
Заметим, что Митридат правильно выбрал персону для переговоров — Суллу, а не Фимбрию. С Суллой можно было иметь дела. К тому же это был единственный римлянин на Востоке, который имел хоть какие-то полномочия. Суллу считали бунтовщиком римские «демократы». Но Фимбрия был изменником с любой точки зрения: он убил консула-«демократа» и враждовал с Суллой. К тому же Митридат, помирившись с Суллой, автоматически сталкивал его с Фимбрией, а значит, спасал свое государство, лишенное войск.
Была ли опасность, что Сулла выдвинет непомерные требования? Вряд ли. Эвпатор прекрасно знал, что римский полководец желает мира, чтобы иметь возможность вернуться в Италию. Было ясно, что после замирения с Понтом он обратится против своих врагов в Италии. В результате, надеялся Митридат, римляне перережут друг друга в гражданской войне и сил для немедленного покорения Понта у них не останется. Между прочим, так и случилось.
Эвпатор делал все, чтобы выиграть время. Он мужественно сражался как политик и дипломат, пытался выговорить приемлемые условия. Например, хотел сохранить Пафлагонию. Сулла проигнорировал это требование. Надо отдать должное римскому полководцу: он умел соблюсти государственные интересы и проявить твердость.
Митридат попытался блефовать. Он велел передать, что получил бы гораздо больше, если бы договорился с Фимбрией. «Фимбрия, — рассердившись, заметил на это Сулла, — понесет наказание. А сам я перейду в Азию и тогда посмотрю, нужно ли заключать мир с Митридатом или лучше вести войну до победы».
Так говорит об этом эпизоде Аппиан. Плутарх расписывает его еще более яркими красками. «А я-то думал, — кричит Сулла у Плутарха, — что он поклонится мне в ноги, если я оставлю ему правую его руку, которою он погубил столько римлян».
Плутарх говорит, что Архелай попросил отпустить его к Митридату под честное слово, чтобы он мог уговорить царя принять все условия мира. Сулла поверил и отпустил, а сам в это время напал на страну медов — еще одного фракийского союзника Митридата. Меды были разбиты. Сулла вернулся в Македонию. Подле города Филиппы его поджидал Архелай, который к тому времени вернулся из Понта. Посол-полководец сообщил, что все улажено, но Митридат просит Суллу о личной встрече. Сулла согласился.
Сам Митридат в это время находился в Пергаме. К его владениям приближался Фимбрия. Плутарх пишет, что Эвпатор оставил Пергам и укрылся в Питане. Там его Фимбрия и осадил.
К счастью, Питана имела выход к морю. Митридат собрал в гавани большой флот и наладил снабжение своей осажденной армии морским путем. Фимбрия оказался бессилен против понтийцев, как прежде Сулла при осаде Пирея.
Тогда римский мятежник стал искать поддержки Луция Лициния Лукулла. Тот как раз вернулся в Малую Азию после своей неудачной миссии в Египте.
Приключения Лукулла
Напомним, что Сулла послал Лукулла в Египет за флотом еще в то время, когда продолжалась осада Афин и Пирея. В море на Лукулла напали пираты. Сам он спасся, но сопровождавшие его суда были захвачены. Наконец Луций Лициний торжественно сошел на берег в Александрии. Навстречу ему вышел весь египетский флот в великолепном убранстве. Фараон Птолемей IX Латир (Бородавка — его прозвали так за бородавку, которая красовалась на царственном носу) предоставил ему кров и стол в своем дворце. Ранее туда не допускался ни один иноземный полководец. Владыка Египта осыпал гостя подарками. Предложил совершить поездку по Нилу и посетить Мемфис. Словом, обхаживал Лукулла как родного.
От путешествия по Египту Лукулл отказался. Он, мол, прибыл не разглядывать местные красоты, но как государственный деятель. Его цель — переговоры о важных делах.
Тогда фараон прислал ему целых 80 талантов серебра — весьма крупную сумму. История умалчивает, чего он добивался при помощи этой взятки. Скорее всего, речь шла о каких-то территориальных приобретениях.
Лукулл отклонил подарок и стал требовать военной помощи против Митридата. От этого, в свою очередь, уклонился Латир. Он предоставил римлянину морской конвой до Кипра, а на прощание подарил перстень, украшенный смарагдом «огромной цены», как пишет Плутарх. Лукулл и тут отказывался, но фараон заметил, что на перстне нанесено его царственное изображение. Лукулл принял дар, чтобы не рассориться с Птолемеем окончательно и не стать жертвой его козней на море.
В свободных греческих городах на юге Малой Азии римлянин кое-как набрал эскадру. Те из них, что поддержали Митридата, римляне называли пиратскими городами. Те же, что пошли на сделку с Лукуллом, получили звание добрых друзей. Хотя грабежами на море занимались те и другие.
Пираты хотели подкараулить Лукулла на Кипре и устроили засаду, но Лукулл распространил слух, что намеревается зазимовать на острове, приказал готовить зимние квартиры и продовольствие, а корабли вытащил на берег. Пираты успокоились. Но как только подул попутный ветер, хитрый Лукулл приказал спустить суда на воду и на полной скорости вышел в море. Знать, эскадра его была невелика, коли он так боялся пиратов.
Он благополучно достиг Родоса, получил здесь еще несколько кораблей и отправился в Эгейское море, уговорил изменить Митридату граждан Коса и Книда, а затем сразился на море с самосцами, но без большого успеха. После этого напал на Хиос и очистил остров от войск Митридата. Заодно освободил Колофон, а тамошнего тирана Эпигона — видимо, вождя городской черни — захватил в плен.
Немудрено, что Фимбрия захотел склонить Лукулла на свою сторону. Предложение было заманчивым. Если бы удалось запереть Митридата в Питане с суши и моря, царь оказался бы в полной власти римлян, а Фимбрия превратился бы в героя. Ведь получалось бы тогда, что именно он нанес Митридату решающее поражения и закончил войну! Если бы Эвпатора удалось провести в триумфе по улицам Рима, Гаю Фимбрии могли простить даже мятеж и убийство консула. Это был последний шанс для бунтовщика.
Но Лукулл остался верен Сулле. Он не хотел иметь ничего общего с гнусным преступником. Фимбрия получил отказ, и Митридат смог
