Ловцы времени. Археологические открытия от Трои до современности - Эрик Х. Клайн

Когда римляне завершили установку орудий, началась настоящая осада. Иосиф Флавий рассказывает, что Сильва приказал затащить таран по насыпи и направить его на крепостную стену. Несколько солдат потянули назад канат, прикрепленный к массивному деревянному бревну с острым концом, а затем отпустили его. С грохотом таран ударил в стену. Должно было пройти не так много времени, чтобы в стене появилась брешь.

Однако защитники крепости подготовились: они построили внутри вторую стену – из дерева и земли. Флавий пишет, что вдоль внутренней стороны стены были уложены толстые деревянные балки, а затем такие же балки в нескольких метрах от них, так что получился широкий «коридор», в который засыпали землю. Именно он смягчал удары тарана, равномерно распределяя силу удара и поглощая энергию. Поэтому римлянам потребовалось гораздо больше времени, чем они ожидали, чтобы пробиться внутрь.

Когда разрушить внешнюю стену все же удалось, они оказались перед деревянно-земляной преградой. Ее они просто подожгли. Флавий сообщает, что, когда огонь потух, уже наступила ночь, и римляне отступили в свои лагеря, чтобы утром завершить захват.

Этой краткой передышкой воспользовались еврейские защитники крепости, чтобы принять решение – умереть, но не попасть в плен. По словам Флавия, предводитель осажденных Элеазар бен Яир обратился к каждому мужчине с призывом убить своих жен и детей, заявив: «В нашей власти умереть с достоинством, свободными людьми – чего не случилось с другими, кого застали врасплох».

Затем, как рассказывает Иосиф Флавий, мужчины бросили жребий и выбрали десятерых, которым было поручено убить всех остальных. Потом эти десять снова бросили жребий и выбрали того, кто должен был убить оставшихся девятерых, а затем покончить с собой. Таким образом, с точки зрения еврейского закона самоубийство совершил только один человек, хотя фактически оно было массовым. Когда на следующее утро римляне взошли на вершину Масады, их встретила гнетущая тишина. Только спустя некоторое время из укрытия в одном из водосборников вышли две женщины и пятеро детей. Именно они рассказали римлянам о случившемся, повторив, как утверждает Флавий, речь Элеазара слово в слово. По его словам, в ту ночь погибло 960 человек.

* * *

Эта драматическая история неоднократно пересказывалась вплоть до наших дней. После раскопок Ядина на Масаде Армия обороны Израиля проводила церемонии присяги для новобранцев прямо на вершине горы. Во время ночного ритуала у пылающего костра звучали слова клятвы: «Никогда снова, никогда снова» – чтобы подобное не повторилось.

Однако в рассказе Иосифа Флавия есть целый ряд слабых мест. Во-первых, если две женщины и пятеро детей действительно прятались в цистерне, они вряд ли могли слышать речь Элеазара бен Яира настолько отчетливо, чтобы затем пересказать ее дословно, как утверждает Флавий.

Во-вторых, с точки зрения римской тактики, если бы штурмовая группа уже пробила стену, римляне никогда бы не отступили в лагерь на ночь. Их военное искусство предписывало использовать любое стратегическое преимущество, даже если оно было достигнуто на исходе дня. То есть они немедленно вошли бы внутрь, не оставив времени на обсуждение плана, произнесение речи, голосование, убийства внутри семей, затем убийства десяти и наконец самоубийство последнего. Иными словами, все это физически не могло произойти в ту ночь так, как описано.

Скорее всего, события развивались предсказуемым образом: после разрушения стены римляне ворвались внутрь и устроили резню. Это была не добровольная смерть, а массовое уничтожение. История о самоубийстве могла быть придумана позднее – возможно, самим Иосифом Флавием, когда он уже жил в Риме и пользовался заметной поддержкой имперских властей. Ему, вероятно, поручили представить события в более благородном свете.

Кроме того, рассказ Флавия о Масаде почти дословно повторяет его собственный опыт. В 67 году н. э., в самом начале восстания, он командовал еврейскими войсками в Йотапате. Когда город пал, он и около сорока человек укрылись в пещере и решили умереть, убивая друг друга. В конце концов, остался только он и еще один человек, которого он убедил сдаться. Именно эту историю, случившуюся с ним самим, Флавий, возможно, и перенес на события в Масаде.

* * *

Именно из-за подобных вопросов, связанных с рассказом Иосифа Флавия – в том числе описания женщин и детей, якобы спрятавшихся в цистерне во время коллективного самоубийства, – Ядин и решил отправиться на Масаду. Он стремился провести раскопки, чтобы выяснить, удастся ли подтвердить или опровергнуть древнюю историю.

Некоторые находки Ядина и особенно его интерпретации до сих пор вызывают ожесточенные споры. Архитектура и сами предметы, найденные в ходе раскопок, не оспариваются – разногласия касаются именно того, как их следует толковать. Например, среди находок были пряжки для ремней, дверные ключи, наконечники стрел, ложки, кольца и другие железные предметы, много керамики и монет. Ядин посчитал, что все эти предметы принадлежали еврейским защитникам Масады, и, возможно, так оно и было – однако часть находок могла быть оставлена римскими осаждающими или даже более поздними жителями или случайными обитателями крепости.

Кроме того, были найдены фрагменты свитков, включая обрывки из Книги псалмов: один содержал части псалмов с 81-го по 85-й, а другой – стихи из заключительной главы, Псалма 150, с призывом: «Хвалите Господа… Хвалите Его со звуком трубным». Были обнаружены и фрагменты небиблейских текстов, один из которых оказался дословно идентичен свитку, найденному в Кумранских пещерах. Это породило предположение – как у Ядина, так и у многих последующих ученых – что между защитниками Масады и жителями Кумрана могла существовать какая-то связь.

Возможно, самой значимой находкой Игаэля Ядина на Масаде были человеческие останки – хотя их оказалось менее тридцати (а не девятьсот шестьдесят, как утверждал Иосиф Флавий). У некоторые из них сохранились волосы, рядом лежали кожаные сандалии. Именно эти тела стали предметом наибольших споров в последние годы. Двадцать пять тел были найдены в пещере недалеко от вершины южного обрыва. В 1969 году им устроили государственные похороны – несмотря на протесты Ядина, который утверждал, что невозможно с уверенностью сказать, были ли это еврейские защитники Масады, римские осаждающие или люди, жившие здесь в какой-то иной период.

Еще три тела были обнаружены рядом с небольшими банями на нижней террасе северного дворца. Амнон Бен-Тор, нынешний руководитель раскопок в Тель-Хацор, утверждает, что он лично раскопал эти три скелета и называет этот день самым волнующим в своей профессиональной жизни. В своей книге Ядин придает этим останкам особое значение и вспоминает: «Даже самые циничные из нас стояли в оцепенении, с благоговением глядя на то, что мы