Не твой герой - Сим Симович

– А что, если попробовать модифицировать формулу? – предложил я. – Добавить ингибиторы клеточного деления, чтобы процесс был более управляемым?

– Именно об этом я и думал, – оживился он. – У меня есть несколько идей. Хочешь поработать вместе?

Следующие четыре часа мы провели в интенсивной работе. Коннорс оказался блестящим ученым – его знания в области молекулярной биологии были впечатляющими. Мы разрабатывали новую версию формулы, добавляя различные стабилизирующие агенты и ингибиторы.

Я внимательно следил за тем, чтобы наши модификации не нарушили основную структуру мутагена, но при этом действительно сделали его безопаснее для применения на раковых клетках. Это была сложная задача – нужно было сохранить регенеративные свойства, но убрать трансформационный эффект.

– Попробуем добавить белки теплового шока, – предложил Коннорс, записывая новую формулу на доске. – Они помогут стабилизировать клеточные процессы.

– И антиоксиданты, – добавил я. – Чтобы предотвратить повреждение ДНК от свободных радикалов.

Мы работали как единая команда. Коннорс восхищался моими "интуитивными" прозрениями, не подозревая, что за ними стоят знания о природе мутагена. К концу дня у нас была готова теоретическая формула нового препарата.

– Завтра начнем тестирование на клеточных культурах, – сказал Коннорс, убирая записи в сейф. – Если все пройдет хорошо, через неделю сможем попробовать на лабораторных мышах.

– А потом на людях? – осторожно спросил я.

Лицо Коннорса потемнело:

– Возможно. Если FDA одобрит экспериментальное лечение. Но это может занять месяцы... – он замолчал, и я понял, что он думает о Трис. Месяцев у неё может не быть.

– Доктор, – сказал я тихо, – а что, если начать неофициальные испытания? Я имею в виду... если препарат действительно работает...

Он резко повернулся ко мне:

– Питер, это безумие. Мы не можем рисковать жизнью людей без должных исследований.

– Но ведь можно найти добровольцев, – настаивал я. – Людей, которым уже нечего терять. Пациентов в терминальной стадии...

Коннорс долго молчал, борясь с собой. Я видел, как в его глазах боролись долг ученого и отчаяние отца.

– Я... я подумаю, – наконец сказал он. – Но сначала нужно убедиться, что препарат безопасен хотя бы в минимальной степени.

Покидая лабораторию, я чувствовал удовлетворение. План работал. Коннорс начинал склоняться к идее экспериментального лечения, а это означало, что у меня появится возможность испытать модифицированную формулу на людях официально.

Но сейчас меня ждали другие дела.

Было около девяти вечера, когда я добрался до склада Williams Sons. Мои пять улучшенных мутантов должны были уже обустроиться здесь, но я хотел лично проверить, как идут дела.

Склад находился в промышленном районе Квинса, вдали от жилых кварталов. Трёхэтажное кирпичное здание постройки пятидесятых годов, окруженное высоким забором. Идеальное место для базы – достаточно изолированное, но с хорошими подъездными путями.

Я прошел через дыру в заборе, которую прорезал неделю назад, и направился к главному входу. Дверь была заперта, но замок поддался после нескольких минут работы отмычками.

Внутри меня встретил знакомый запах – смесь пыли, машинного масла и чего-то еще, что я не мог определить. Я включил фонарик и осмотрелся.

Главный зал склада был огромным – метров сорок в длину и двадцать в ширину, с потолками высотой около восьми метров. Вдоль стен стояли металлические стеллажи, большинство из которых пустовали. В дальнем углу виднелась небольшая пристройка – видимо, бывший офис управляющего.

– Карлос! – позвал я негромко.

Из-за стеллажей появилась фигура. Карлос выглядел... измененным. Он все еще был узнаваем как человек, но изменения были очевидны. Мускулатура стала более выраженной, движения – более плавными и быстрыми. Глаза блестели в темноте красноватым отблеском.