Уральский следопыт, 1979-04 - Журнал «Уральский следопыт»
Во-вторых, прогноз составлялся под столь же сильным впечатлением знакомства с работами К. Э. Циолковского, прежде всего, со знаменитой серией его калужских брошюр 20-х – начала 30-х годов.
«Будущее Земли и человечества», «Цели звездоплавания», «Эфирный остров», «Растения будущего», «Животное космоса», «Монизм вселенной» – даже сейчас каждому было бы интересно полистать книжки с такими интригующими названиями. Но ныне мы, так сказать, избалованы «литературой о будущем». А теперь представьте себе молодого человека, который снимает с библиотечной полки неведомые ему дотоле книжки, покрытые пылью более чем четверть вековой давности, и перед ним внезапно раскрываются миры, о которых ни сам он, ни окружавшие его люди не имели ни малейшего представления. Не удивительно, что все его последующие представления о космическом будущем человечества сложились под сильнейшим влиянием учителя из Калуги.
Впрочем, еще удивительнее, что идеи Циолковского не устарели ни за те четверть века, которые отделяли последние его труды от начала космической эры, ни за первые два десятка лет этой эры. Феномен в истории мировой науки поразительно редкостный! Мало того, чем шире развертываются космические исследования, тем яснее становится, что развиваются они в общем и целом именно по стратегии Циолковского, задуманной почти за столетие и разработанной за три четверти века до этого.
Напомним вкратце основные черты – этапы этой стратегии: пробные ракеты в космос, освоение околоземного космического пространства, обитаемые опорные станции-лаборатории на околоземной орбите (мы сейчас, к концу 70-х годов, как раз достигли начала этого этапа), такие же станции на окололунной орбите, облегчающие разведку поверхности Луны, постепенное покрытие Луны обитаемыми опорными станциями-лабораториями, разведка и такое же последующее освоение Марса, Венеры, спутников планет-гигантов Солнечной системы, строительство «ожерелья эфирных островов-городов» в поясе астероидов (из «Подручных» материалов: в качестве материально-сырьевой базы используются сами астероиды), пробные ракеты за пределы Солнечной системы, запуск к другим звездным мирам гигантских ракет, на которых десятки поколений людей, сменяя друг друга, могли бы достигвть все новых и новых планет, пригодных для освоения.
Эта принципиальная схема, многократно рассмотренная Циолковским с разных сторон, оказалась обладающей колоссальным эвристическим зарядом и, видимо, долго еще будет питательным источником творческих умов.
Как известно, К. Э Циолковский представлял собой «генератор» качественно новой научной информации не только в области освоения космоса. В его рукописях зафиксировано несколько десятков самых разнообразных естественнонаучных и научно-технических открытий, начиная с изобретения принципиально нового алфавита и соответствующей пишущей машинки, принципиально нового типа локомотива или преобразователя солнечной энергии, и кончая идеей плавучих океанских городов-островов (перешедшей на кульманы инженеров-конструкторов в 60-х и ставшей реальностью в 70-х годах), а также полной реконструкции планеты Земля (включая сушу, Мировой океан и земную атмосферу) с целью сделать ее пригодной для комфортабельного обитания примерно одного триллиона человек.
Из научного наследия Циолковского явствует, что им открыты три возможных пути освоения человечеством Солнечной системы, правда, отнюдь не исключающие один другого (и никто еще пока не открыл четвертого и не доказал принципиальной неосуществимости открытых).
Первый путь – размещение на Луне, Марсе, Венере, Меркурии, Плутоне, а также на спутниках Юпитера, Сатурна, Урана, Нептуна и на крупнейших астероидах обитаемых научно-исследовательских станций и заводов-автоматов по переработке космического сырья с сохранением за Землей роли главной базы и единственного основного местообитания человечества.
Второй путь – монтаж искусственных планет земного типа сначала на Марсе и Венере (синтезируя там атмосферу и гидросферу по типу земной), а затем используя с той же целью массу остальных планет Солнечной системы, которой должно хватить на сооружение примерно 300^400 таких планет, как Земля. Если же использовать «облегченные» конструкции меньшей массы, создавая привычные условия земного притяжения другими способами (которые теперь общеиэзестны), то число искусственных обитаемых планет может исчисляться тысячами и тысячами.
Третий путь – создание сколь угодно широкой цепи «эфирных островов» (то есть все тех же искусственных планет облегченной конструкции) в поясе астероидов на материвльно-сырьевой базе послед них. Логическое развитие этой идеи приводит к мысли о принципнальной возможности в этом поясе сплошной обитаемой сферы с Солнцем внутри нее. Это та самая сфера, которая мною условно была названа «Мета-планета» [1] и которая получила всемирную известность в начале 60-х годов под названием «сфера Дайсона» (по имени выдающегося американского физика Ф. Дайсона, который, видимо, понятия не имея о работах Циолковского, самостоятельно додумался до той же идеи почти полвека спустя).
[1 См. «Техника-молодежи». 1961, № 10.]
В том же русле идет ныне на Западе широкое обсуждение идей молодого американского физика Д. О'Нейла (тоже, как и Дайсон, вряд ли даже слышавшего о существовании Циолковского) о «космических городах», почти в точности воспроизводящих идею калужского мечтателя об «эфирных островах», то есть сводящихся ко все той же мысли об освоении Солнечной системы путем сооружения небольших обитаемых планет «облегченного типа».
Но вернемся к нашему изложению, в начало 60-х годов.
В первой половине прошлого десятилетия освоение (и соответствующее осмысление) ближнего космоса пошло такими темпами, что к середине 60-х (всего несколько лет спустя!) сделалось уже невозможным говорить о нем столь же категорично, как во второй половине 50-х. Романтизм мечты начал постепенно сменяться реализмом знания. Как известно, знание всегда обратно пропорционально категоричности суждений: чем больше знаний – тем меньше категоричность, и наоборот. Этот закон сказался и здесь, только действие его проявилось не сразу.
Вот почему в окончательной, опубликованной редакции «Контуров грядущего» (1961-1965) все этапы и конкретные шаги ожидаемого в сфере космоса были благоразумно опущены и заменены более «обтекаемой» формулировкой в том смысле, что «многое из того, что сейчас еще кажется неосуществимым, уже на протяжении следующих десятилетий перейдет из области научной фантастики в область точных научно-технических расчетов, а многое из того, о чем говорилось выше, станет явью уже при жизни нынешнего поколения».
Мы не стали бы упоминать о таких деталях, если бы они не были типичны для представлений того времени о космическом будущем человечества. В других книгах – и советских и зарубежных – тон был еще мажорнее. Достаточно сослаться в качестве иллюстрации Цариашго оптимизма на нашумевшую тогда книгу английского ученого и писателя-фантаста А. Кларка «Черты будущего!» (1962, русск. перевод 1966). Вот как прогнозировались там перспективы освоения космоса:
Космические лаборатории – до 1970, посадка на Луну – до 1980, ракета с ядерным двигателем – до 1980, высадка на планеты – до 1980, заселение планет – 2000, аппараты для зондирования межзвездного пространства – 2020, управление гравитацией – 2050, субсветовые скорости – 2070, полет в межзвездном пространстве
