Топит в тебе - Ана Сакру

– Макс, честно скажи, она тебе нравится? – после нескольких минут тишины Люба резко взрывается, – Это серьёзно? Если серьезно, то высади меня прямо тут, и покончим с этим! – дергает ручку двери и почти открывает.

– Ты больная?! – рывком возвращаю ее на место, вильнув рулем, и бью по блокировке, запирая двери.

Нам сигналят. У меня сердце от нездорового адреналина во всем теле колотится. Охренеть.

Люба плачет. Но я так испугался в моменте, что мне ее слез мало. Хочется головой в лобовое впечатать, чтобы думала, что творит!

– Люб, что за концерт?! С хрена?! – ору на нее, отдышавшись.

– Потому что… Потому что я тебя люблю-ю-ю, – ревет. Бл… Опять это. По живому. Искромсала уже все, – И я так больше не могу, не хочу. Я пошлю отца! Я обещаю. Я как раз все решила и хотела сказать. Что давай попробуем! Серьёзно. По-настоящему… Прихожу, а ты с Барби этой бесячей. Ненавижу ее! Если ты хочешь с ней, а не со мной, то так и скажи, просто скажи! – всхлипывает навзрыд.

Меня уже вместе с ней трясет. Часто моргаю, потому что перед глазами будто плывет. Голова раскалывается. Давление звенит в ушах.

Из-за общей надрывности смысл слов Любы до меня доходит тяжело. И потому я просто молчу. Она будто заваливает меня кирпичами, непосильно нагружая психику.

Люба длинно судорожно выдыхает и резко обрывает поток слов. Медленно успокаивается, затихнув. Рваные всхлипы становятся реже и глуше, в салоне пряно пахнет слезами.

Меня как тряпку выжали. Какой секс, я уже по макушку заебался.

Заехав во двор, занимаю свое парковочное место и глушу двигатель. Так и сидим молча в машине, смотря перед собой. Люба протягивает руку и накрывает мою ладонь холодными пальцами.

– Макс, я знаю, что все получится в этот раз. Дай нам шанс, – шепчет.

Шумно выдыхаю, внутри холод. Такой, что кости ломит и зубы стучат. Это от чувства давления.

– Что, я вдруг стану хорошим для папочки министра? – устало тру лоб, жмурясь.

Обычно бы Люба начала огрызаться на это, но сегодня все действительно идет не так, как всегда.

Я не знаю, что щелкнуло в Малевич и насколько в этом вина моей случайной ночи с Душкой, но вместо агрессии Люба мягко и ласково шепчет, гладя мою ладонь.

– Я все решу с ним, Макс. Правда.

– До этого не могла решить, – замечаю глухо.

– Я устала так жить. Разве ты не устал? – заглядывает мне в глаза.

Устал, да. И я так долго мечтал об этом. Так долго, что сейчас очень горько и пусто. И лишь глубоко-глубоко где-то тлеет надежда и радость.

Надежда – вообще страшная штука. Из-за нее ты терпишь то, что даже представить себе не мог никогда.

– Ок, – выталкиваю из себя с трудом.

– Да? – Люба расцветает мгновенно. Ее полные слез глаза довольно вспыхивают.

– Да…

Всхлипнув, она улыбается сквозь слезы и, сбросив ремень безопасности, перелезает на мои колени, чтобы начать целоваться.

19. Лида

Периферийным зрением я прекрасно уловила, как Макс обернулся на меня, прежде чем спуститься по лестнице и покинуть вип балкон. Его требовательный, полный ожидания взгляд был словно ледяная стрела с горящим наконечником.

В груди все сковало морозом от него, а на сетчатке остался ожог, и, кажется, навечно. Мне потребовалась вся сила воли, чтобы не повернуться и не посмотреть в ответ.

И как только его светлая макушка исчезла при спуске по лестнице, я обессиленно откинулась на спинку дивана и прикрыла глаза, уже совершенно не слушая Димин рассказ.

Боже, ну что он от меня хочет?

Сделать такой же неадекватной как Малевич? Я начинаю подозревать, что это не она стерва, а Колобов способен слепить неврастеничку из любой!

Я физически ощущаю, как меня подташнивает на его качелях, на которые я так неосторожно забралась вчера ночью.

Я то, наивная, думала, что между людьми все по-другому происходит.

Что просто либо "да", либо "нет".

И морально я сразу была готова к любому варианту. Особенно к "нет". Я не дурочка и понимала, что шансов на "да" мало…

И вроде бы я получила свое "нет". И даже практически смирилась с ним, пока мы ехали в его машине сюда.

Вот только "нет" Макса какое-то очень странное.

Зачем эти предложения подвезти на глазах у Малевич? Чтобы просто ее позлить? Возможно… Но для чего он вообще меня притащил сюда? Я в итоге так и не поняла. И этот почти-поцелуй у него дома…Этот взгляд сейчас…

Ой, к черту его!

Это все вдруг слишком больно! Оказывается, находиться на расстоянии от Колобова гораздо приятней, чем попасть в его орбиту, где меня всего за сутки перекрутило так, будто я попала в жернова.

Голова раскалывается, виски ломит, в груди кровоточит дыра. И мне тупо хочется домой, а не продолжать сидеть среди людей и слушать их болтовню и оглушающую музыку.

Но Дима обещал меня подвезти, я согласилась, и теперь придётся ждать, когда как минимум закончат выступать его воспитанники.

– Все хорошо? Может тебе что-нибудь заказать? – интересуется Дима, мягко трогая мое плечо.

С трудом размыкаю тяжелые веки. Вижу мужское лицо достаточно близко. Симпатичное, располагающее лицо. Голубые глаза, прямые брови, правильный нос, твердая линия гладко выбритого подбородка и улыбающиеся небольшие губы, за которыми виднеется белоснежный ряд зубов.

Дима высокий, даже повыше Макса и моего брата. Старше них. По нему видно, что он уже мужчина, а не парень с ветром в голове и беспорядочными половыми связями в анамнезе. Он выглядит… надежно…И сейчас смотрит на меня с явным романтическим интересом.

А я… У меня на сетчатке ведь до сих пор горит клеймом взгляд совсем других голубых глаз. И это нечестно наверно… Вот так.

Я тушуюсь на секунду, но потом плюю на все. В конце концов, это ведь просто флирт. И я никому ничего не обязана.

– Хочу спуститься к сцене, в толпу, – слабо улыбаюсь, и это дается мне с большим трудом.

Пусть там еще более шумно, зато не придется ни с кем разговаривать. Да и музыка “Крашис” мне действительно нравится, а их лиричный инди-рок как раз самое то под мое разбитое состояние. Я бы с удовольствием поорала с ними в фанатской толпе.

– Давай, я с тобой, – тут же предлагает Дима, вставая с диванчика и подавая мне ладонь.

У него красивые музыкальные пальцы и ухоженные ногти, на автомате замечаю. А еще нет кольца.