Предатель. Больше не твоя - Аелла Мэл

Пытаюсь собраться с мыслями, но они разбегаются, как испуганные птицы. Нужно взять себя в руки. Нельзя показывать свою слабость. Нельзя дать ему понять, как сильно он меня ранил. Я должна выдержать этот бой, должна сохранить работу, которая стала моим спасением.

Глубокий вдох. Ещё один.

— Так, запоминайте, лохушки, — раздаётся голос Светы из центра кабинета. Катя с Алексеем проходят на свои места, а я закрываю глаза, не желая слушать её глупости.

— Эмиль мой! — заявляет она с уверенностью.

— С чего бы ему быть твоим? — парирует Катя. Лучше бы она промолчала.

— С того, что я так решила. Он тот ещё кавказский хищник, и один его взгляд заставляет стонать от желания. Есть, конечно, маленький минус — шрам, но ничего. Уговорю его позже сделать пластическую операцию.

Шрам? Я не заметила. Я видела только его глаза.

— Светуль, — ласково начинает Алексей, — ты, наверное, забыла, что они не женятся на наших. Возможно, его невеста ждёт где-то в горах.

— А может, и жена, — ехидно усмехается Катя.

— На мне женится! И никакая жена или невеста не помеха для меня. Он будет моим, чего бы мне это ни стоило!

— Ты у него хотя бы спроси, хочет ли он быть твоим, — смеётся Алексей. — Может, ему понравится Катя или Диана, которая, между прочим, немного похожа на нерусскую.

— Заткнись! — слышу, как что-то ударяется о стену.

— Больная! — восклицает Алексей.

— Катя, ты меня услышала? Не смей подходить к Эмилю и тем более строить глазки!

— Да поняла я, поняла, — хмыкает Катя. — Мне жизнь дорога, чтобы связываться с тобой.

— Вот и умничка! Диана?

Не реагирую на неё. Молча делаю длинные вдохи и выдохи, успокаивая себя. Пытаюсь прийти в себя после ошеломительной встречи. Мысли путаются, сердце всё ещё колотится как сумасшедшее. Нужно собраться. Нельзя показывать свою слабость.

— Я с тобой разговариваю! — резко хватает меня за плечо и разворачивает к себе. С трудом удаётся устоять на ногах, но в этот момент во мне просыпается та самая злость, которую я так старательно прятала глубоко внутри.

— Оглохла что ли, идиотка? — набрасывается на меня Света, уперев руки в бока.

— Послушай сюда, — шиплю я, глядя ей прямо в глаза. — Ещё раз распустишь свои руки — пожалеешь! Усекла?

— Что? Да ты вконец охамела! — орёт она в ответ.

— Хватит орать! — обрываю её. — Твой голос не самое приятное, что я слышала. Надоела уже со своими выходками. Нужен тебе Эмиль? Так иди и борись за него! Но ко мне не смей больше приставать. И прекрати устраивать эти визгливые концерты в кабинете!

— Диана, ты чего? — с недоумением спрашивает Катя.

— Что «чего»? — резко поворачиваюсь к ней. — Разве она не достала всех своими выходками? Как кость в горле со своим самомнением и писклявым голосом. Это рабочее место, а не телешоу! Каждый день одно и то же.

— Эмиль… — пытается что-то сказать Света, но я перебиваю:

— Я сказала, что делать с твоим Эмилем! Хватай его и уходите оба! Вы стоите друг друга. Идеальная пара, как две ядовитые палочки «Твикс»!

— Как интересно, — раздаётся холодный голос от входа. В дверях, убрав руки в карманы брюк, стоит Эмиль. Пиджак уже снят, рубашка небрежно расстёгнута. За его спиной маячит бледный Всеволод Николаевич.

— Эмиль Муратович? — смущённо пищит Света, опуская взгляд. «Ещё ножкой пошаркай, идиотка», — проносится в голове едкая мысль.

— Столько интересного можно узнать, всего лишь неожиданно нагрянув в кабинет, — его губы изгибаются в усмешке, но в ней нет ни капли теплоты. Арктический холод пронизывает до костей.

— Я ничего плохого не говорила, — бледнеет Света. А я уже не могу сдерживаться. Насмешка в его глазах раздражает до предела. Сам его вид выводит из себя. Руки чешутся расцарапать это лицо, уничтожить раз и навсегда, вырвать все воспоминания о нём.

— Я знаю, Светлана, — произносит он, растягивая губы в улыбке и делая пару шагов вперёд.

— Отлично! — восклицаю я, перегибаясь через стол и хватая свою сумку с телефоном. — Тогда счастливо всем оставаться, а мой рабочий день на сегодня завершён. Всем доброго вечера!

Вылетаю из кабинета как ошпаренная, сбегаю по лестнице вниз. Через секунду я уже на улице. Делая глубокие вдохи, быстрым шагом удаляюсь от здания. Не хочу здесь ни секунды задерживаться. Убежать, спрятаться от всего мира, остаться одной. Но нельзя.

Если позволю себе эту слабость, буду рыдать до самого утра. А мне нельзя. Бабушка дома ждёт, и по моему зареванному лицу всё поймёт. Она знает, что только один человек способен довести меня до истерики. Нельзя, чтобы она узнала о его возвращении. Никак нельзя. Я не могу потерять бабушку из-за этого человека. Не позволю ему и близко подойти к ней.

Уволиться. Завтра же напишу заявление и уйду, даже не оглядываясь. И плевать, что больше никто не возьмёт на такую работу. Вернусь в ресторан, буду мыть посуду, полы — что угодно, лишь бы быть от него подальше и никогда больше не видеть.

Глава 3

Утром на работу иду как на эшафот. Каждый шаг даётся с трудом, будто ноги налились свинцом. В здание вхожу, сжимая кулаки так сильно, что ногти впиваются в ладони. Всю ночь пролежала без сна, перебирая в голове варианты. Уволиться? Да, хочется. Но нельзя.

У меня кредит, и нужно найти новое место с такой же зарплатой. Если будет меньше — не потяну содержание нас с бабушкой. Подработка? Тоже не вариант. Я дала слово бабушке, что больше не вернусь к работе посудомойки или официантки.

— Пришла наша языкастая, — язвит Света, как только я переступаю порог кабинета. — Заявление на увольнение подписывать?

Катя и Алексей тоже смотрят с ожиданием. Понимаю их — вчера я повела себя глупо. Не стоило говорить того, что сказала, но Света сама довела. Я была не в том состоянии, чтобы выслушивать её бредни о будущих отношениях с Эмилем.

А он… Тоже хорош. Будто в мире мало других проблемных компаний — нет, ему понадобилось купить