Сваха - Егорина Ленина

Музыкант нашелся, но сказал, что принесет свою музыкальную коробку сразу в зал. Ибо уже были попытки кражи. И тоже обошлось дешево-сердито. Веселея обещала позаботиться о том, чтобы его заявление о краже старинного, струнного, национального, дорогого ему инструмента, именующегося балалайкой, было расследовано со всяческим тщанием, рвением и быстротой.

Меня же загребли в местную кутузку вместе с Танией Власовной. А начиналось все довольно невинно.

Раз уж мы никак не могли ничем таким помочь, то решили идти развешивать листовки. Бабушка подавала, я клеила на дверь салона, фонарные столбы, доску объявлений… Даже один пес был украшен пригласительным. Ну а что?! Бегает везде, люди его любят и подкармливают. Вот и поработает на благо Малых Колоколов. Присмотрелась к спинам патрулирующих стражников, но бабушка отговорила.

Но потом мы разошлись и замахнулись на двери администрации. Зря. Или не зря. Смотря как посмотреть.

— Криво. — оценила мои старания бабушка. — А вообще, наклей еще один лист рядом. Некоторые не понимают с первого раза и приходится повторять дважды.

Второй лист украсил дверь и немного залепил табличку. "Старший дознаватель" осталось, а имя-отчество было заклеено. Вышло, будто мы лично его приглашаем на потанцульки. Причем настаиваем, раз листовок тут две.

— Тания Власовна, а этот дознаватель женат?

— Этот да. — ответила она. — А вот двое его сыновей нет. И оба работают где-то здесь, но где не знаю.

Л — логика!

Дальше мы пошли по коридорам к другим дверям. Навстречу попались двое мужчин, но они только поздоровались и не выгнали нас. На втором этаже в другом крыле решили решили тоже повандальничать. Вот я упираюсь от усталости одной рукой о дверь кабинета, вот заношу вторую с намазанным клеем листом и дверь открывается внутрь. Ну не успела я одернуть руку! Не успела я! Листовка точно попала в лицо высокому мужику в строгом костюме без опознавательных знаков.

— …! — выругался он, шевеля объявление дыханием.

Интересно, это ему понравилось или он так ошеломлен? Следующий выкрик "стража" прояснил мои сомнения.

Прибежали двое малознакомых мне стражника и исполнили приказ залепленного. Нас увели обратно в отделение правонарушений и закрыли в комнате-камере.

— А неплохо тут живут граждане арестанты. — оглянулась я по сторонам.

Две широкие лавки с матрасами и подушками по две стороны от двери-решетки, под закрытым окошком под потолком стол и маленькая туалетная кабинка справа. Ну как туалет… дырка в полу. Но это меня не испугает!

Бабушка с небывалым энтузиазмом осматривает и ощупывает все вокруг. Про дырку в туалете сказала, что надо приобщить местный контингент к тем удобствам, что теперь есть в наших домах. Даже выразила желание проинвестировать некоторые изменения.

— А кто нас сюда упек? — спросила, усаживаясь на шконку.

— Секретарь градоправителя. — пожала плечами бабушка. — Мутный и привередливый мужик. Неженат, детей нет. Такой вообще не привлекает к себе внимания. Мир его ценит за то, что он живет на работе и в курсе всех мало-мальски заметных событий.

— Ну теперь-то и о нашем событии будет в курсе. А зачем вы предложили заклеить именно его дверь? Могли б найти кого и поспокойнее.

— Тогда бы мы не попали сюда. — как маленькой пояснила мне Тания Власовна. — Я уже давно просила Велеса провести мне экскурсию по местным казематам, а он только и отвечал, что это не место для интеллигентной меня. Здорово же я придумала?

— Вы — мой кумир! — честно ответила я.

Два часа нас никто не трогал. Тишина в коридоре стояла странная. Будто есть кто-то, но этот или эти кто-то сидят тихо и прислушиваются. Нас это не испугало. У кого имеется шустрый ребенок (у бабушки сын, внуки и правнук, а у меня трое в прошлом, Димулька в настоящем и… я) — тому и жуткий монстр покажется милым пупсиком! Ути-пути, как говорится.

Когда нас сюда упекли, то никто не проводил досмотр. Решили, что от дамочек, которые являются не последними людьми Малых Колоколов, ждать ничего такого не приходится. Да и ненадолго мы тут. И не солидно это все как-то. А вот в моих многочисленных кармашках найдется много всякого. В том числе тетрадочка с грифелями и кулек засахаренных орешков.

Сидим, грызем и составляем план субботнего мероприятия. Решили найти еще и простых музыкантов. Попроще чтоб. Гармонь там, гитара… Симфонический оркестр ни к чему совершенно. И украсить бы помещение нужно. Цветочки, флажки или бумажные фонарики. Чтобы сразу было понятно, что здесь происходит нечто! Еще б диско-шар, но зеркала никто бить для этого не будет.

— Простите, — раздалось откуда-то — А что у вас там такое обсуждается?

— А вы где?

Я подошла к решетке и сунула моську между прутьев. Насколько это было возможно. Ничего ж не видно! Напротив нас только глухая стена. В первую же камеру нас запихнули. Направо были решетки, но слишком далеко. Даже глаза устали косить. Вот бы как у улиток — раз и вытянул да посмотрел. Представила. Ужас!

— За стеной. — ответили мне. — Тут выступ и не видно.

— Какой-то праздник намечается? — добавился второй и тоже мужской голос. — Я слежу за датами и ничего в ближайшее время не предвидится.

Тания Власовна подергала за рукав и глазами показала, что не надо нам рассказывать ничего и никому ЗДЕСЬ. Я только вздохнула. Ну ведь тоже люди сидят и им тоже хочется туси-джуси. Жа-а-алко!

— Вечер в хату, господа! — поздоровалась я. Где бы ни была, а нужно быть культурной. — Не праздник, а просто вечер встреч с песнями и танцами. — кратко пояснила соседям-сидельцам.

— Песнями? — обрадованно переспросил первый. — А вам не нужны певцы? Я через два дня освобождаюсь и желаю подзаработать. Мне б только на выходные чтоб хватило, пока банк закрыт. Потом уже оттуда заберу свое кровное и заживу как человек.

— Алмас, ты чего выбалтываешь? — вклинился второй.

Знакомое имечко. Да и голоса тоже. Быстро прокрутила в памяти свое похищение и вспомнила, что Алмас поет фальцетом. А второго зовут…

— Рубэн? — уточнила почти уверенно.

— Я ж говорил, что это она! — радостно воскликнул Алмас.

По коридору прошелся возмущенный гул. Сидельцы жаловались на нарушение тишины и требовали соблюдать установленный режим. Божечки, как это умилительно!

Бабушка больше не отвлекала меня от переговоров, а очень даже начала прислушиваться и что-то записывать.

Выяснилось, что амбалоподобная парочка уже отработала каторгу в горах и их вернули в город, где были осуждены. Так как за ними смогли доказать только мою кражу и