Разреши любить - Анна Джейн
Хотя, может быть, она просто боялась жить? А вот Яра любила жизнь. Она умела ценить ее. Умела наслаждаться мелочами. Не строила особых планов, но Стеша знала, что подруга хотела бы заниматься творчеством, выйти замуж за Игната и, может быть, даже родить от него ребенка. Они обсуждали это вскользь, и Ярослава засмущалась, когда Стеша в шутку сказала: «Я хочу быть первой, кого ты пригласишь на вашу свадьбу!»
Сейчас, после всего этого ужаса последних дней Стеша вдруг с неожиданной ясностью решила. Она должна закончить свою книгу. Хотя бы одну. И она посвятит ее Ярославе.
Она склонилась к ноутбуку - синеватый свет озарил ее лицо в полутьме комнаты. Не глядя на клавиатуру, Стеша начала печатать. Пальцы
привычно скользили по клавишам, на которые попадали срывающиеся со щек слезы.
«Посвящается Ярославе, которая всегда останется в моей памяти лучшей из всех подруг».
***
Ранним утром Серж находился в кабинете психотерапевта - сидел в знакомом кресле кофейного цвета, а напротив расположилась Татьяна Ивановна, которая внимательно слушала его, ни разу не перебив. Серж рассказывал ей о случившимся обычным голосом, который со стороны звучал спокойно и даже как-то равнодушно. Он будто пересказывал ей события фильма и переживания его главного героя, а не рассказывал о случившейся трагедии, которая унесла жизнь двух человек. Унесла жизнь девушки, которую Серж полюбил.
А потом он замолчал - будто некая сила оборвала его, заставив закрыть рот. И замер.
- Мне очень жаль, - прошептала Татьяна Ивановна, держа его за руку. - Мне безумно жаль, что так получилось. Примите мои соболезнования, Сережа.
В ее глазах за стеклами очков заблестели слезы, но она быстро взяла себя в руки. Начала говорить о том, как справиться со страданием, как принять утрату, как найти силы жить заново. Ее слова были бережными и тактичными - Серж чувствовал ее поддержку, и от этого лед, сковавший его душу, начинал трогаться. В конце концов, он опустил голову, чувствуя, как в глазах появляются слезы, а в горле - ком. Словно поняв это, психотерапевт пододвинула к нему салфетки, словно намекая, что в слезах нет ничего такого. И что он может плакать. Ведь это нормально.
Он действительно заплакал - разрешил себе это. И вспоминал Славу. Забавно, Игнат называл ее Ясей, а он - Славой.
- Что вы будете делать теперь, Сережа? - спросила Татьяна Ивановна в конце встречи.
-Я хотел уехать в Лондон, оставив Игната и Ярославу. Но... Теперь я не могу его бросить. Ему слишком тяжело, - признался Серж.
-Ему - это вашему другу? - уточнила она.
-Да. Когда Игнат сказал мне о том, что Яры больше нет, я... Знаете, какой была моя реакция? Я вдруг испугался, что он может что-то с собой сделать, - признался Серж. — Я ехал к нему и боялся, что Игнат себе навредит. А потом я понял одну вещь. Я не жалею, что Ярослава была не со мной. Она была с тем, кого любила сама. И была счастлива.
-Сережа, а знаете, когда вы станете счастливым? - вдруг спросила Татьяна Ивановна.
-Когда? - вымучено улыбнулся он.
-Когда разрешите себе любить. И быть любимым - по-настоящему.
После встречи с психотерапевтом Серж зачем-то поехал на кладбище, хотя холод стоял собачий и ветер дул промозглый. Он по памяти нашел могилы Ярославы и ее матери, цветы и венки на которых уже завалило снегом. И увидел смутно знакомого грузного мужчину, который стоял напротив и смотрел на могилы немигающим, будто оценивающим взглядом. В его руке был телефон - он будто делал фотографии.
Заметив Сержа, мужчина убрал телефон и поспешил прочь. Вскоре он скрылся за заснеженными памятниками.
Серж положил на могилу Ярославы ромашки и книгу, которую она хотела прочитать, но не успела купить. Они разговаривали как-то об этой книге, и он запомнил это. И зачем-то заехал в книжный, чтобы привезти Славе томик. Хотя, наверное, зря. Теперь у нее есть доступ в вечную небесную библиотеку. Она сможет прочитать любые книги - там, за гранью.
Сунув озябшие руки в карманы пальто, стоял напротив фотографии Ярославы и мысленно с ней разговаривал. Он все-таки признался ей в любви. Зачем, и сам не знал. Но стало легче.
Глава 15. Новая не-я
После демонстрации силы, которую Мне устроил проклятый Стас, прошла неделя. А может быть, две. Или даже три. Я сбилась со счета, да, если честно, и считать мне не особо хотелось. Я просто лежала целыми днями на кровати и делала то, что мне говорили. Как безвольная кукла. Рабыня.
Я смирилась. Это участь проигравших.
Меня меняли. Резали, зашивали, собирали заново. Мое лицо почти всегда было перебинтовано, я привыкла к запаху лекарств и боли. Я была сломана изнутри и позволяла делать с собой все, что хотели доктора. Но я так и не знала, как выгляжу. И не знала, что с мамой. И с Костей, у которого были проблемы с сердцем. И с моим Игнатом...
Медсестру Дарью я больше не видела и не знала, что с ней и ее сыном. Она пострадала из-за меня, и я корила себя за то, что втянула ее в эту страшную игру. Но у меня не было другого выхода.. Я не могла не использовать этот шанс. А еще я все время думала о маме, которая оказалась во власти Стаса. Каждое мгновение было страшно, что он начнет делать ей больно, и этот страх настолько сильно въелся под кожу, что стал частью меня.
Однажды утром мне дали увидеть свое лицо. Привели в один из кабинетов на этаже, разбинтовали, осмотрели и.. наконец подвели меня к зеркалу. С опаской - возможно, ждали, что я снова впаду в истерику, увидев новую себя. Но я ничего не делала. Не кричала и не умоляла спасти меня. Просто смотрела на свое отражение. Новое отражение. На
