Семена Перемен - Егор Александрович Данилов
— Все в сборе. А ведь я знал, я знал, — прошипел он.
Веньян тем временем снова начал водить руками из стороны в сторону. «Сейчас!» — пронеслось в голове у Эрика. Он прыгнул вперед из своего укрытия и рванул к оратору, намереваясь то ли сбить его с ног, то ли вцепиться в шею. Сильный удар руки наотмашь опрокинул его назад — оратор заметил мальчика быстрее, чем тот успел до него добраться.
— Крысеныш, — проскрежетал Сервий. — Одним больше, одним меньше. Чаша сегодня дает мне столько сил, сколько потребуется.
Эрик подумал, что оцепенеет, но вместо этого последовал удар о землю. Впрочем, не такой сильный, как он ожидал. Его придерживала Бьёрг, возникшая рядом словно из ниоткуда.
— Буду защищать, — шепнула она на ухо. — Не бойся его.
Мальчик, покачиваясь, встал. Оратор был занят Веньяном и повернулся к Эрику спиной. Гуддар судорожно пытался сообразить, что делать. В глаза бросился кинжал, висевший на поясе у Сервия. Эрик кинулся к нему, преодолевая сопротивление связок.
Ручка кинжала оказалась холодной. Он выхватил его из ножен, занес для удара. Услышав движение за спиной, Оратор обернулся. Его лицо исказила маска злобы и удивления.
— Опять ты?! — заорал он, даже не пытаясь защититься от удара.
Клинок вошел глубоко. Оратор осел и захрипел от боли. На лице застыла испуганно-изумленная гримаса. Рядом охнул префект. Донесся крик Луция. Страшный, полный боли и страдания. Префект подскочил к оратору, выдернул кинжал у него из живота и нанес удар прямо в горло.
— Тварь, — сплюнул Кастор, отпуская клинок и бросаясь к сыну.
Эрик смотрел на руки. Они были в крови. Он убил человека. Забрал чью-то жизнь. Герои маминых сказок вечно делали это и казались Эрику настоящими мужчинами. Воинами, борцами за добро и справедливость. Но кровь была горячей и липкой. Противной на ощупь. Отдавала запахом свежей свинины, который тяжелым духом разносился вокруг лавки мясника с соседней улицы. Эрик часто ходил туда с мамой. Свинина была роскошью, поэтому они брали требуху и кости, чтобы приготовить что-то к ужину. Запах свежего мяса не нравился Эрику, но он не жаловался, а только старался не дышать полной грудью.
Мальчика замутило. В глазах застыли слезы. Силы покинули руки, и те обвисли вдоль тела бесполезными культями. Ноги подкосились, Эрик упал на колени, больно ударившись ими о землю. Густой комок на какое-то время замер в горле, но вскоре уверенно пополз вверх, и его стошнило. Тем самым волшебно-вкусным ягодным пирогом.
* * *
Эрик и Бьёрг сидели в просторном зале на втором этаже особняка Пинариев. К ним был приставлен ликтор из личной стражи префекта Кастора. Эрик так и не понял, охранял их этот ликтор или следил за тем, чтобы они никуда не сбежали.
Еще в саду стонущий Луций был передан Веньяну, который после случившегося выглядел уставшим и еще более сгорбленным чем обычно. Старик подошел к Эрику, похлопал его по плечу и загадочно сказал: «Случайности не случайны». В его взгляде читались благодарность и уважение, но ничего из этого произнесено не было. Кастор окликнул старика, и тот быстро удалился, сжав напоследок плечо мальчика. В саду появилось несколько охранников, которые окружили префекта и о чем-то тихо ему говорили. «Убить. Сейчас, пока они не сообразили, что случилось», — донеслось до Эрика.
Телохранители Кастора казались огромными. На поясе каждого висел короткий меч, но их тела, в отличие от городских стражников, были прикрыты только просторными туниками. Префект, облаченный в официальную тогу и бывший совершенно беззащитным перед лицом оратора, мгновенно пришел в себя и излучал вокруг такую уверенность, что было просто невозможно испытывать волнение, находясь рядом с ним. Казалось, ему по плечу любая проблема и на любой вопрос у него есть внятный ответ. Окружающие вытягивались, ожидая приказаний, и, получив, с готовностью бежали выполнять. Никогда раньше Эрик не сталкивался с таким человеком. Наблюдая за ним, мальчик вдруг понял, что Луций очень похож на отца. Что в сложной ситуации он ведет себя так же, максимально сконцентрировавшись на проблеме и умея мгновенно принимать решения.
Когда ликторы разошлись, а Луция унесли слуги, Кастор приблизился к Эрику, взглянул на него сверху вниз и сказал: «Мы поговорим с тобой позже, юный гуддар, но я рад, что у моего сына есть такие друзья. Сегодня ты помог нам всем, и мы не останемся в долгу». Эрик промычал что-то невнятное, а Кастор развернулся и пошел прочь уверенной походкой, так, словно ничего не случилось. Вскоре к детям подошел молодой ликтор в помятой и заляпанной кровью тунике. Он-то и проводил Эрика и Бьёрг внутрь особняка.
Ожидание в зале продлилось недолго. Вскоре к ним вышел Кастор.
— Я не успел представиться. Меня зовут Кастор Пинарий, я префект Патеры и отец Луция.
— Эрик, сын Герхарда, — машинально ответил мальчик.
— Бьёрг, — прозвучало рядом.
— Луций будет жить, но, к сожалению, он потерял один глаз. Мы пока не знаем, вернется ли зрение ко второму.
— Как? — вырвалось у Эрика.
Кастор не стал комментировать и просто продолжил:
— Так или иначе, но и я, и Веньян, мы оба, потрясены тем, что случилось. Мы не понимаем, как ты смог противостоять оратору. Сервий — один из сильнейших представителей Культа Чаши. Многие пророчили ему стать доминусом. Если тебе есть, что сказать, лучше скажи.
— Я… я н-не знаю.
— Веньян говорит, что ты чувствуешь потоки энергии. Это так?
— Н-ну, я… н-наверно. Я н-не понимаю…
Эрик смешался, потому что на самом деле ничего не понимал ни в какой энергии и все что мог — это отличить одни камни от других.
— Хорошо, предположим, ты действительно ничего не знаешь и не очень понимаешь, что произошло, — согласился Кастор и перевел взгляд на Бьёрг. — А ты, юная леди? Что можешь сказать ты?
— Разве что-то нужно говорить? — пожала плечами девочка. — Если очень-очень нужно, то я скажу, что тот толстый мужик мне не понравился. Он хотел сделать очень плохие вещи, и я рада, что у него это не получилось.
— Тут я согласен, — кивнул Кастор.
В зал ворвался встревоженный либер в тунике ликтора.
— Началось! — выкрикнул он возбужденно.
— Что?
— В гуддарских районах погромы. Культисты жгут жилые дома. Воздух трещит от тех сил, которые они выпустили на волю!
