Я один вижу подсказки 13 - Никита Красавин

Эти три орды веками убивали друг друга в бесконечной войне за территорию. Но в видении они стояли рядом, их ненависть была направлена не друг на друга, а на общего врага.

— Они объединяются!

— Что?

— Впервые за тысячу лет.

— Когда?

— Уже сейчас!

Вторая сцена была ещё более пугающей. Голограмма показала стены Цитадели, по которым ползли тысячи существ: муравьи карабкались по отвесным поверхностям, пауки использовали паутину для штурма, а арахниды пробивали бреши в земле, роя туннели.

Защитники Цитадели сражались отчаянно, но волны атакующих казались бесконечными.

— Цитадель в огне?

— Они повсюду.

— Когда это будет? Через год? Через два?

— Нет… через семь дней!

Третья сцена оборвала последние надежды. Там, где когда-то стояла величественная Цитадель № 77 — дом для сотен тысяч людей — теперь виднелись лишь дымящиеся руины.

Когда видение закончилось и шар погас, в кабинете воцарилась гробовая тишина. Можно было услышать тиканье часов на камине и чьё-то тяжёлое дыхание.

Внутри каждого присутствующего бушевала настоящая буря эмоций. Первой реакцией было недоверие.

Это всего лишь одна из возможностей, — думали они. Пророчества могут ошибаться. Мало ли что может случиться за неделю?

Но сомнения быстро сменялись ужасом: а что если это правда? Всё, что они строили годами, всё наследие их семей и предков, весь их мир — всё это может исчезнуть через семь дней.

И тогда приходила третья мысль, самая соблазнительная и постыдная одновременно: бежать. Собрать самое необходимое, покинуть Цитадель и искать спасения где-то далеко. В конце концов, жизнь дороже любых принципов и обязательств.

Тяжёлая тишина, повисшая в воздухе, была нарушена неожиданно. Когда казалось, что все присутствующие погрузились в мрачные размышления о неизбежном бегстве, раздался твёрдый мужской голос:

— Как будем бой вести?

Все головы повернулись к источнику звука. Иван Нарышкин, мужчина с широкими плечами, смотрел прямо перед собой — у него даже мысли не было о побеге. Наоборот, в его взгляде читалось, будто он уже находится на поле боя.

— Вести бой? — голос Анастасии Куракиной прозвучал почти с издёвкой. Маг выпрямилась в кресле. — Кто выстоит против трёх орд одновременно?

— Я!

— Ты? — Анастасия фыркнула. — Мечник тупоголовый. Так иди и уничтожь их!

— Пойду. И уничтожу. А что ты будешь делать?

— Спасать людей.

— Нет, ты хотела сказать — спасать свою задницу?

— Ха!

Анастасия возмутилась, она не могла с этим мужланом говорить нормально. Каждый раз он её так бесил, что она просто выходила из себя. Но вопрос был серьёзным, и она была готова сражаться за свою точку зрения.

— Сам видел, что сражаться бессмысленно. Люди погибнут! Лучше открыть врата и увести всех в безопасное место!

— Да? — Иван наклонился вперёд, и его голос стал опасно тихим. — Безопасное место? И ты меня называешь тупоголовым мечником? Это ты тупоголовая магичка! Для нас нет более безопасного места, чем наша Цитадель!

— …

— Или ты думаешь, нас где-то ждут с распростёртыми объятиями? Мы говорим не о сотнях людей, не о тысячах, а о почти миллионе! Возможно, мы вместе с ними даже пустошь не пересечём.

— …

— Орды быстрее людей. Они почуют запах человечины за километры. Если за стенами Цитадели ещё есть шанс дать бой, то в открытой пустоши его уже нет.

Иван обвёл взглядом всех присутствующих и сказал:

— Вот и думайте. Остаёмся здесь и сражаемся, или бежим на верную смерть!

Глава 12

Подсказка

В зале повисла пауза. Все знали историю о «хорошем примере». Цитадель номер 78, их ближайшие соседи, — теперь всего лишь груда камней.

Тридцать лет назад на них напали две орды, объединившиеся ради общей цели. Тогда люди выбрали бегство.

Из почти миллиона жителей выжили только самые сильные. Те, кто умел сражаться, бежать быстрее остальных и скрываться лучше других.

Около миллиона человек погибло в пустошах — растерзанные монстрами или умершие от голода. Эта трагедия до сих пор оставалась болезненной темой для всех цитаделей.

— То-то…

— Хотите, чтобы всё закончилось так же?

— Не думаю, что у нас будет лучше.

Тут в разговор вмешалась Елена Мещерская, глава союза Алхимии.

— Но у нас есть фора в целую неделю, — осторожно сказала она. — Мы можем…

— Мы можем подготовиться к битве и уничтожить орды! — не дал ей договорить Иван. — Не забывай, что сейчас мы сильнее, чем когда-либо. Людей без профессий в цитадели почти нет — только непробуждённые дети. У нас самая сильная цитадель за всё время!

Говоря про «силу» цитадели, он имел в виду и свою собственную силу, что сейчас они как никогда готовы и должны этим воспользоваться.

Спор разгорался с каждой минутой. Голоса становились громче, аргументы острее, а эмоции — горячее. Странно было наблюдать, как одни и те же доводы использовались обеими сторонами.

Сильные люди действительно могли как повысить выживаемость в пустошах, так и усилить оборонительные способности цитадели.

— Наши маги могут создать защитные барьеры!

— …

— У нас есть артиллерийские установки на стенах!

— …

Кабинет наполнился гулом десятков разговоров, и казалось, что хаос уже начался прямо здесь, за овальным столом.

Но среди всего этого шума была одна фигура, которая молчала. Ярослава Некрасова по-прежнему сидела в своём кресле — красивая и невозмутимая.

Её пальцы медленно постукивали по столу, единственный признак того, что она вообще что-то слышала.

Все изредка бросали на неё взгляды, ожидая, когда их Правитель наконец скажет своё слово.

За внешним спокойствием Ярославы скрывался настоящий ураган эмоций. Если бы не эти люди вокруг, не их доверие и ожидание, она давно бы сорвалась.

Хотелось смести рукой все документы со стола, швырнуть тяжёлое кресло в стену, закричать так громко, чтобы весь этот кошмар исчез.

«Больше года…» — думала она, стискивая руки под столом так сильно, что костяшки побелели.

«Я строила, планировала, сплачивала людей, укрепляла Цитадель. Каждый день, каждая реформа, каждое решение — всё, чтобы создать безопасное, сильное место».

«И теперь всё это будет разрушено?»

«…»

«Как же это несправедливо!»

Эти сильные эмоции не могли долго держаться в ней. Поэтому они вырвались наружу в виде невнятного звука:

— Гмм…

Лёгкий звук привлёк внимание всех спорящих. Разговоры смолкли. Все взгляды устремились на Ярославу.

— Да?

И тогда она выдала:

— Мы не будем бежать!

Сначала никто не понял, но когда смысл дошёл, по залу прокатился почти неслышный вздох удивления.

Первым поднялся Марк Леванов. В отличие от остальных, в его взгляде не было страха, только беспокойство.

— Ярослава, мы останемся,