Щегол 1-11 - Василий Горъ

сели возле чуть соседнего зеленого великана и, вытянув натруженные ноги, с интересом уставились на начавшуюся суету. Да, перемещения энергетических структур давали в разы меньше информации, чем хотелось бы, но суть происходящего была ясна. Особенно Уфимцевой — она, страшно обозленная настолько неуважительным приемом, язвительно комментировала процесс:

— Тебе, уродец, крупно повезло: вон, грохнулся с высоченного забора, поймал тушкой кучу дров, а сломал, судя по «затенениям» в энергетике, всего ничего — только ногу, пару-тройку ребер и ключицу! А почему? Потому, что ленишься держать защиту или, как вариант, считаешь, что тебе, герою, она не нужна! Кстати, ты сейчас наверняка похож на рыбу, выброшенную на берег — разеваешь рот на зависть любому бегемоту, а орать от боли не можешь, ибо с воздухом беда… О, начал жестикулировать! Ага, мы в этой стороне! И уже не в духе. Поэтому ты очень скоро задохнешься… Хотя не факт: Ксения Станиславовна, высунувшаяся в окно, кажется, узнала симптомы… Ну да, послала за нами Назара. А он-то нам зачем? Этот мужичок ни в чем не виноват! Хе-хе, а вот и Виктор с Таней зашевелились. Видимо, во дворе стало слишком шумно…

Не знаю, насколько шумно было во дворе заимки, но суетились там знатно. Впрочем, не все — Ксения Станиславовна неторопливо спускалась с первого на второй этаж по внутренней лестнице сруба; двое ее «мутантов» спокойно занимались своими делами во дворе, Якуб обретался в бане, а последний, четвертый Слуга, выполняя полученный приказ, шел к нам. Но крайне неспешно. Что однозначно свидетельствовало о терках между ним и другими слугами целительницы с Дворцовыми. Об этом же тонко намекнуло и последующее поведение «мутанта» — вместо того, чтобы передать просьбу хозяйки криком прямо от ворот, он подошел к нам, уважительно поклонился, вежливо поздоровался, спросил, как добрались, и только после этого, по-простецки почесав затылок, поинтересовался, не могли бы мы снять умение, задушившее часового!

— В принципе, можем… — так же спокойно и размеренно ответил я. — Но он повел себя настолько по-хамски, что мы не ушли в Большой Мир только из-за того, что надеялись тут застать Ксению Станиславовну.

— Она эту просьбу и передала.

— Это меняет дело… — заявил я, увидел в глазах Слуги искорки искренней благодарности, повелительно шевельнул рукой и добавил: — Передавайте ей большой привет и наилучшие пожелания. А мы посидим тут еще пару минут и, вероятнее всего, уйдем в Большой Мир. Ибо оскорблены до глубины души инструкциями, полученными Одаренным, увидевшим нас первый раз в жизни, и считаем, что продолжать сотрудничество с личностями, не помнящими добра, бессмысленно.

Услышав этот монолог, Назар потемнел взглядом, попросил разрешения вернуться к своей госпоже, дождался оного и поспешил обратно. До Ксении Станиславовны дошел секунд за сорок и, судя по реакции большей части «силуэтов», столпившихся возле все еще трупа, передал мои слова в полный голос. Веретенникова тоже отожгла — согласно кивнула и… прервала процесс реанимации! А Виктор с Татьяной наплевали на все и вся, вынеслись за ворота без охраны и рванули к нам еще короткими, но довольно частыми рывками.

Допрыгали быстро, оглядели наши угрюмые лица, и разделили роли — Таня, «как и положено женщине», замерла за левым плечом своего парня, а он забил на вежество и начал разговор с обещаний:

— Я пока не знаю, что за инструкции он получил, но заставлю крупно пожалеть всех, кто заставил вас засомневаться в добром отношении рода Воронецких. Порукой тому мое слово!

— Я тебя услышал… — «нехотя» кивнул я, «заставил» себя успокоиться и поздоровался: — Привет, ребят. Прошу прощения за то, что встреча не удалась, но приказ стоять, не шевелиться и молчать до появления начальника караула взбесил до невозможности.

— Этот приказ прозвучал после того, как ты представился?

— Именно.

— Мило… — процедил он, поиграл желваками и с хрустом сжал кулаки: — Настолько, что я… я скоро вернусь! Танюш, побудь с ребятами…

Она повиновалась. Но стоять на месте и не подумала — увидев, что Света похлопала по траве рядом со своим бедром, отрицательно помотала головой, опустилась на колени в метре от меня и поделилась Страшной Тайной:

— В этот раз мы тут не одни, а с государыней. Так что вашим обидчикам крупно не повезло: Людмила Евгеньевна вас уважает и вывернет наизнанку тех, кто имел наглость оскорбить!

Я сделал вид, что удивлен, и напомнил, что змеи-теневики откладывают яйца с середины июля по конец августа.

Ростопчина зябко поежилась:

— Будете смеяться, но мы в этом уже убедились: вчера в десять пятьдесят вечера со стороны змеиных оврагов донеслись звуки такой жуткой грызни, что государыня отправила на разведку двух самых высокоранговых теневиков. По их словам, в артефактные ловушки вляпалась здоровенная змея и сдохла. А над ее трупом воюет чуть ли не половина Пятна!

— Змей было две. Сдохли обе. А зверья и птиц было немного — семь «троек», шесть «четверок» и три особо наглые «пятерки»! — уточнил я.

Девчонка напряглась:

— Вы что, ходили к оврагам⁈

Оля пожала плечами:

— Так обещали же…

— Заодно вынесли все живое… — добавила Света. — Чтоб не мешалось вам под ногами.

— А почему его не вынесли Дворцовые? — хмуро спросила Татьяна.

На этот вопрос ответил я:

— Не знаю. Может, им было лениво? Или они сочли, что чем больше вы боитесь этих зверушек, тем больше цените труды особо доблестной охраны?

Девчонка задумчиво прищурилась и ушла в свои мысли. А в реальность вернулась после того, как к нам вернулся ее благоверный, вскочила на ноги и завелась:

— Вить, ребята были в змеиных оврагах и походя вырезали все живое. Да, Игнат выполнил обещание, данное твоему деду. Но сделал это фактически только что. А почему вчера это зверье не вырезали Дворцовые⁈ Из-за лени? Страха⁈ Желания держать в страхе нас, дабы набивать себе цену?!!!

Парень нахмурился, потер подбородок и решительно поймал мой взгляд:

— Тут моя бабушка. Уже лютует. А мне бы хотелось посмотреть на место вашего боя. Покажете?

Я коротко кивнул и посмотрел на его зазнобушку:

— Тань, ты с нами, или как?

— Если возьмете, то с вами.

— Тогда слушай внимательно…

…Перестраховывался зря: за время нашего отсутствия к месту побоища подтянулись хромая росомаха пятого ранга и ястреб шестого. Первую я взял на себя я — «украсил» сферой умиротворения, отфутболил оплеухой к дереву, прижал к стволу и подержал, пока не здохнулась. А птичку «поломала» Света, приложив воздушным кулаком и превратив в пешехода. И пусть Витя с Таней ее победу не заметили, ибо во все глаза смотрели на беснующегося ЗВЕРЯ, она не расстроилась —