Разреши мне любить - Ольга Сергеевна Рузанова
– Вряд ли. Он никогда не простит меня, Настя. И чувств у него давно нет.
– Посмотрим…
– Я ни на что не рассчитываю.
В этот момент просыпается Арсений. Глядя на Юлю сонными глазками, вдруг широко улыбается и тянет руки, требуя, чтобы его вытащили из коляски.
Глава 40
Варя
Пробуждение выходит резким и неожиданным. Как выныривание из глубины и жадный глоток воздуха. Подскочив в кровати, я откидываю одеяло и ощупываю сама себя – кожа горячая, влажная. Терпкий запах выделений ударяет в нос. Между ног болезненно ноет, а сбившееся белье мокрое насквозь.
– Нет!.. Мать вашу!.. Только снова не это!
Убрав прилипшие ко лбу липкие пряди, я срываюсь с места и несусь в ванную. Одной рукой настраивая прохладную воду в душе, второй впопыхах срываю с себя одежду. Грудь дергается от еле сдерживаемых рыданий. Почему в такие постыдные моменты мне безумно жаль себя?..
Я их ненавижу! Ненавижу и боюсь, когда с моим телом происходят эти штуки. Это всегда случается одинаково – сначала я вижу Лешку во сне, холодного, далекого и неприступного. Пытаюсь к нему приблизиться, трогаю, обнимаю и шепчу нежные слова до тех пор, пока его ледяная корка не дает трещину, и мы не меняемся местами.
Затем жаркие поцелуи, секс и… это.
Зажмурившись и задержав дыхание, я встаю под холодные колючие струи. Кожу тут же стягивает и усыпает миллионом мелких мурашек. Меня начинает трясти. Даже бегущие по щекам горячие слезы не спасают хоть сколько-нибудь ситуацию.
Самое ужасное, что Лешка приходил ко мне во снах даже во времена, когда я жила в Лондоне. Это такой ужас, но, изменив Станису накануне свадьбы, я продолжала регулярно изменять ему в своем подсознании. Сейчас должно было стать проще, но нет. Быть с ним вот так, в мечтах, больнее, потому что я понимаю, что именно в эту минуту он может с упоением трахать свою Алю.
Сдернув мочалку с крючка, выливаю на нее половину бутылки геля для душа и принимаюсь с остервенением тереть замерзшую кожу. Пусть я лучше буду пахнуть ванилью, чем своим стыдом.
Вылезаю из душевой, когда зуб на зуб перестает попадать. Закутываюсь в махровое полотенце и на цыпочках тихо крадусь в комнату. Уже там промокаю им волосы и одеваюсь в теплую пижаму. Лечь, чтобы уснуть, желания больше не возникает.
Вместо этого я включаю ноутбук и, пока он грузится, иду на кухню, чтобы заварить для себя чай.
Мне есть, чем заняться, чтобы прогнать из головы неправильные мысли. В прошлый свой визит Настя, узнав, что у меня диплом искусствоведа и что я порой пишу статьи на заказ, вдруг предложила мне познакомиться с Кравцовой Мариной, сестрой ее мужа, работающей в одном из престижных столичных глянцевых изданий.
Я была в шоке от ее инициативы, иначе не знаю, как объяснить то, что сразу согласилась. Потом долго тряслась в страхе, что разочарую эту Кравцову, что ее не устроят ни мои практически нулевой опыт работы, ни уровень компетенции. И что тем самым я будто опозорю Лешку.
Марина позвонила сама уже вечером следующего дня. Задавала вопросы, а я от волнения несла в трубку настоящий бред. Рассказала, какие предметы изучала в нашем вузе, и что потом мне пришлось брать академ и заканчивать учебу в Лондоне практически дистанционно.
Она вежливо выслушала и, не пообещав ничего конкретного, дала пробное задание – написать статью на тему «Женская красота в работах сибирских художников».
Воодушевление и азарт захватили меня целиком. Первые два дня, пока собирала материал, я не могла нормально ни есть, ни пить. Спала урывками и писала две ночи подряд. Сейчас статья готова, на сто раз вычитана и вылизана, но взять и отправить ее Кравцовой у меня не хватает духу.
Я пообещала себе, что сделаю это завтра утром.
А сейчас… Сейчас, поставив перед собой большую чашку ароматного травяного чая, я читаю то, что написала, еще раз. Прочесываю глазами каждую букву и, не удержавшись, вношу еще две правки. Финальные.
До пробуждения Ромки остается три часа, поэтому я заставляю себя лечь и засыпаю на удивление быстро.
А утро начинается традиционно – с каши с ягодами и чая с молоком. За суетой время до полудня пролетает незаметно, а потом приходит мама. Сегодня один из двух ее выходных, которые она посвящает мне и своим внукам.
– Ну, что? Как там дела с твоим разводом? – спрашивает она, разделывая курицу на порционные кусочки, – С детьми быстро решилось.
Я не рассказывала ей о нежелании Станиса разводиться, потому что боюсь, что она тут же встанет на его сторону и снова начнет давить на меня.
– Я подписала доверенность на адвоката. Теперь он будет заниматься моим разводом.
– Адвокат? – удивляется мама, – Это ж наверное кучу денег стоит?
– Нет… не очень дорого…
– Снова Денежко платит?
– Да.
Стыдно ли мне? Да, стыдно. Ситуация, если не знать подробностей, неприглядная. Я пытаюсь развестись с мужем с помощью бывшего любовника. Однако я больше не могу сопротивляться проникновению Лешки в абсолютно все сферы моей жизни. Он мне не муж, не друг и не сожитель, но поддержки за эти пару месяцев я получила от него в десятки раз больше, чем за два с половиной года от Станиса.
Только сейчас я поняла эту разницу – когда учитываются мои личные потребности, и когда они учитываются только при условии, если совпадают с потребностями Бжезинских.
И нет, я не жалуюсь, потому что никогда ни в чем не нуждалась. У меня были лучшие одежда, еда и условия жизни, но отдельным человеком, личностью я себя не чувствовала. Приятным приложением к Станису – да.
– У тебя телефон звонит, – говорит мама, врываясь в мои размышления.
– Это Лешка, – говорю я, взяв его в руку.
Никак не могу привыкнуть видеть его имя на экране. Сердце сразу пускается вскачь, а пульс взлетает до небес.
Выйдя из кухни и быстро заглянув в комнату, где играют мальчишки, я принимаю вызов и прижимаю телефон к уху.
– Привет, – раздается в нем тут же.
Я срываюсь на дрожь, потому что именно таким я запомнила его голос в моем последнем сне.
– Привет.
– Какие планы на сегодня?
– Планы?.. – уточняю недоуменно.
– На днях открылся большой детский развлекательный центр. Думаю, пацанам там понравится, – произносит Леша.
– Оу… они будут в восторге.
«А я тем более» – проносится в голове.
– Я заеду после того, как они
