Малиновый Барон - Мими Каррера

После ухода родителей, через минут пятнадцать в двери позвонил Елизар. На меня снова накатило приятное волнение. Поправив невидимые складочки на платье, я открыла ему дверь, немного прячась за нее.

— Привет, — первым поздоровался Елизар, расплываясь в улыбке и делая шаг ко мне, когда я закрыла за ним дверь.

Правой рукой он держал пакет, но не с малиной, а с фруктами, как позже выяснилось. Левой он притянул меня к себе и, как только я успела сказать ему в ответ «привет», поцеловал.

Прервав томительный и между тем пылкий поцелуй, я погладила его ладошками по груди и потерлась носиком о его, встав на носочки. И то, ему пришлось нагнуться, ибо он для меня был высок.

— Вижу, тебе, куда лучше, — немного самодовольства, все же в нем присутствовало. — Ты как идешь на поправку, одежды на тебе становится меньше, — поцелуй в шею, голос тише, дыхание чаще. — Вчера топик и шортики, сегодня платье, — провел рукой по ноге, задирая подол платья выше.

— Ты против? — прошептала ему на ухо и накрыла его ладонь своей, тем самым, прекращая движение вверх.

Елизар посмотрел на меня хищным взглядом и прежде чем отстраниться, поцеловал в нос.

— Идем, завтракать будешь.

Пока мы шли на кухню, я успела полюбоваться внешним видом Елизара.

Сегодня он был одет в светлые потертые джинсы и белую майку. На запястье у него был золотой браслет, а на безымянном пальце — кольцо. Его рукам шли украшения. Не было в нем ничего лишнего, все смотрелось гармонично и со вкусом. А он у Елизара имелся. Не могу его назвать заядлым модником, но одет он всегда от иголочки и вещи у него явно брендовые.

— Может, я уже успела позавтракать, — надавив на плечи Барона, тем самым, заставив его сесть за стол, я уже было повернулась к нему спиной, как он развернул меня и усадил на себя, сказав прямо в губы:

— Не успела.

Наш поцелуй длился несколько минут. Во мне уже давно проснулся голод, но совершенной иной. Собственно, Елизар был «голоден» не меньше меня.

Только когда мы вдоволь нацеловались, мы, наконец, приступили к трапезе. Завтрак был легким: ароматный омлет, горячие бутерброды, кофе и фрукты, которые принес Елизар.

Завтракала я, сидя на коленях Баронова и при этом кормила его тоже. Все это выглядело забавно и романтично.

— Спорим, ты раньше даже не думал, что когда-нибудь будешь меня кормить, — я снова эротично лизнула указательный палец Елизара, когда он положил мне в рот клубнику. — Я же тебя порой так выводила из себя, — облизнувшись, только теснее прижалась к нему, обняв его ногами.

— В такие моменты, мне очень хотелось тебя отшлепать, — ухмыльнулся и отправил мне в рот половину дольки апельсина, вторую — себе.

Я засмеялась и потерлась щекой о его слегка колючую, при этом мурлыкая. Сегодня, мне как никогда хотелось нежности и ласки. Готова весь день сидеть у него на руках, и чтобы он также крепко прижимал меня к себе, показывая, как я ему нужна.

— Почему ты пришел сегодня так рано? — обняв его, а положила голову ему на плечо, балдея от его парфюма и него самого.

— А ты не рада? — Его рука погладила меня по волосам, а вторая, забравшись под мое платье, придерживала за ягодицы.

— Рада, — посмотрела в его глаза. — Очень. — Едва ощутимо прикоснулась к его губам. — Но, может, у тебя сегодня есть дела. — Провела пальцем по его скуле, ощущая приятное покалывание из-за его щетины.

— Если и есть, то подождут. — Он прикоснулся губами к моему лбу. Убедился, что он холодный и поднялся из-за стола вместе со мной на руках.

Поставив меня на пол, Елизар принялся мыть посуду после завтрака. Мне понравилось то, как он хозяйничал, и делал это потому, что не хочет, чтобы я себя хоть как-то напрягала. Подойдя к нему вплотную, я обняла его со спины. Елизар ничего не сказал. Я так и стояла, прижавшись к нему, пока он не закончил мыть посуду. После чего он вытер руки и, повернувшись ко мне, взял за руку и повел в мою комнату, в которой мы пробыли до самого вечера, катаясь, время от времени по постели, при этом обнимаясь и, периодически разговаривая между поцелуями. Потом мы переместились в зал, и прежде чем улеглись на диване, бурно выбирали фильм, который планировали посмотреть. Елизар хотел фильм один, я — другой. В итоге, оба плюнули и решили смотреть мультик «Ледниковый период».

В комнате не было жарко. Из открытого окна веяло прохладой; ветер колыхал портьеры, ненавязчиво внедряясь в нашу идиллию. На улице тем временем погода начала портиться. Солнышко скрылось за тучами, изредка пробиваясь сквозь них. Ветер усилился, окутывая деревья с богатыми зелеными кронами, заставляя шелестеть листья громче. Скорее всего, пойдет дождь.

Сегодняшний вечер напомнил мне вечер в Ялте, который плавно перетек в бурную ночь. Воспоминания во мне всколыхнулись с новой силой и в низу живота снова запорхали бабочки.

Все больше просыпалось желание слиться с Бароном не только в поцелуе. А он сегодня, будто специально не особо ко мне приставал, мотивируя тем, что я все же болею, и не стоит меня перетруждать более интимными ласками. Но я с ним была не согласна. И когда Елизар пошел на кухню за соком, я отправилась следом. Позволив своему ненаглядному утолить жажду, я не в силах больше ждать, притянула его за шею к себе, впившись в его губы требовательным поцелуем. В этот раз инициатором была я, и темп поцелуя тоже задавала я.

Елизар что-то промычал мне в губы и, подхватив меня под попу, усадил на кухонный стол. Пока он задирал мое платье, я возилась с пряжкой ремня, судорожно пытаясь ее расстегнуть.

Где-то вдали сверкнула молния; послышался раскат грома; желание почти достигло наивысшей точки.

Баронов опрокинул меня на стол, нависнув сверху, когда я потянула его майку вверх.

— Ай-яй-яй, Малина, — усмехнулся и укусил меня за мочку уха. — Не успела толком оправиться, как уже пристаешь, — провел языком от уха до шеи.

— А ты я вижу, не против мне сдаться. — Запрокинув голову назад, я запустила пальцы ему в волосы, растрепав их, когда он рисовал языком на моей груди, стянув платье до талии.

— Сейчас сдаваться будешь ты, — он придвинул меня ближе к себе, обхватив мои бедра. И только собирался опустить джинсы, которые я уже в нетерпении старалась стащить с него, как позвонили в дверь.

Мы оба уставились друг на друга, не понимая, кого