Сама невинность для магната - Ольга Грон
Я здесь, потому что он сам так захотел.
Потому что я ему нравлюсь — как минимум. И он меня желает…
С остальным буду разбираться позже. Время покажет, что он на самом деле ко мне чувствует. С завтрашнего дня моя жизнь, уже ставшая привычной, изменится. И мы с Германом не будем видеться ежедневно.
— И где это я похудела? В каком месте? — делаю самое невинное лицо.
— Вот сейчас и посмотрим, — подходит он ко мне. И начинает плавно, методично поглаживать по спине, бедрам, талии, сжимает ладонями ягодицы…
Вот только трогает он меня вовсе не с целью что-то доказать. Постепенно его прикосновения становятся более интимными и горячими. И я сама включаюсь в процесс, касаясь его в ответ — насколько позволяет моя скромность. Мы снова начинаем целоваться, совершенно позабыв о недопитых коктейлях. И мое тело откликается на каждую ласку, каждое движение этого невероятного мужчины.
Сама не знаю, как оказываюсь на столе с раздвинутыми ногами, а Касаткин — между ними. И поскольку на мне сегодня надета юбка, она сразу же сползает к талии, и напряженная горячая плоть мужчины здорово ощущается даже через два слоя ткани — его брюки и мое белье.
Через минут пять он отодвигает полоску трусиков в сторону и принимается ласкать меня пальцами прямо в таком положении. И я чувствую, насколько сильно его хочу. Я вся промокла, между бедер полыхает пожарище. И это пламя распространяется по всему моему телу, не спрашивая разрешения.
Неистовый огонь можно погасить только сексом, на который Герман и нацелился. Впрочем, и я тоже.
— Мм, такая горячая ягодка, — шепчет он, продолжая меня раздевать.
Моя блузка улетает на подоконник, потом Герман приподнимает меня, чтобы снять юбку, — и та оказывается на спинке стула.
Туфли я сняла еще в прихожей, так что быстро остаюсь перед Германом в одном лишь кружевном нижнем белье, которое уже находится не на своем месте, ведь лифчик он тоже успел приспустить.
Чувствую себя развратной самкой, что течет при одном лишь виде самца, и поражаюсь своей же реакции. Со мной такое вообще впервые.
— Продолжим здесь или в спальне? — игриво спрашивает Герман, снимая с себя футболку. И я обращаю внимание на выпуклость в области паха.
На мгновение закрываю глаза, чтобы пережить момент и прийти в себя.
Это ведь для меня всего второй раз. Наверное, опять будет больно…
— В спальне, — шепчу распухшими от поцелуев губами.
— Тогда не будем терять время, — увлекает он меня в сторону дверей.
Зная, что в доме никого нет, я не испытываю особого стеснения. И все равно неловко идти по гостиной в обнаженном виде. Ну почти. Белье все еще на мне.
Но рука Германа на моей талии несколько снимает напряжение.
Минута — и мы в знакомой комнате. За окном алеет закат, и это выглядит чертовски романтично. Мягкий свет уходящего сентябрьского дня заливает помещение через приоткрытые жалюзи на окнах. Температура здесь идеальная — ни холодно, ни жарко.
— А давай примем ванну вместе? — неожиданно предлагает он.
— Уверен, что это хорошая идея?.. — кошусь в сторону ванной комнаты.
— Да. У меня ведь большое джакузи. Мы поместимся там с легкостью.
И вот мы уже лежим в воде в окружении пузырьков. Он — внизу, а я — на нем. При этом мы до сих пор так и не добрались до самого сладкого. Прелюдия растягивается уже на час, и мне самой невтерпеж дойти до главного.
Но сперва Герман поднимает меня и усаживает на бортик. Разводит в сторону мои бедра и касается кончиком языка набухшей влажной плоти. Мой клитор под его напором начинает пульсировать так, что я сама это чувствую. И Герману явно нравится моя реакция. Он дразнит меня все сильнее.
И пока он меня ласкает, кажется, я вот-вот взлечу к небесам — в переносном смысле, конечно. Но это и впрямь потрясающее ощущение. А когда к языку добавляются два пальца, игриво проникая в меня, я и вовсе выгибаюсь назад, упираясь руками в отделанную керамогранитом декоративную полку.
Откуда-то изнутри поднимается горячая волна, и ее приливы качают меня из стороны в сторону. Все пространство вокруг меркнет, остаются лишь пальцы Германа и его язык, который проделывает со мной нечто невероятное.
Как на автомате, глажу мокрые волосы Германа, его мускулистые плечи…
Но он все-таки решает остановиться на самом интересном. Выходит из ванны сам и поднимает меня. Обхватываю руками его шею, обняв ногами бедра. И он несет меня в комнату. Опускает на постель, а сам оказывается сверху.
Его твердый член упирается в разгоряченное место, которое будто и не мое вовсе. Я еще ни разу не получала подобных ощущений. И даже не подозревала, что могу так откликаться на оральные ласки. Может, это и был тот самый пресловутый оргазм? Я понятия не имею, каков он на самом деле.
Герман с легким нажимом толкается в мое жаркое лоно. И я удивляюсь, насколько легко оно его принимает на сей раз.
Конечно, поначалу чуть-чуть больновато. Но боль очень быстро проходит, и вскоре я получаю настоящее наслаждение. Мне нравится чувствовать его внутри, нравится ощущение мужского веса над своим телом, его власть…
Наверное, я уже схожу с ума, раз у меня возникли эти мысли…
— Алина, солнышко… Ты такая сладкая… Я долго не выдержу, — шепчет он мне в ухо, продолжая делать неторопливые толчки.
А я… я просто не знаю, что ответить, и удивленно хлопаю ресницами.
Однако Касаткин вдруг решает сменить позу. Приподнимается и подкладывает мне под ягодицы маленькую подушечку. Теперь я ощущаю мужскую плоть еще круче, чувствую, как он упирается во что-то внутри, и прикусываю губу.
Герман начинает ласкать пальцем клитор — и меня накрывает окончательно. Все тело — будто природная стихия, которой управляет ОН. Оно вибрирует, подчиняется Касаткину, словно создано, чтобы он это со мной делал.
Пульсация между ног становится невыносимо острой. И я уже кричу, не сдерживая порыв страсти. Потому как не совсем понимаю, что происходит.
Почувствовав мое состояние, он замедляется, позволив мне насладиться моментом сполна. А я еще с минуту не могу очнуться, пребывая в какой-то эйфории.
Новые необычные ощущения туманят разум, затмевают все остальное. И они не заканчиваются — лишь немного слабеют, когда Герман продолжает входить в меня. В конце
