Хроники Короны. Восстание - Владислав Горревой

За широким, как и сам человек, столом восседал полный, безволосый мужчина в позолоченных очках. Настолько полный, что описываемый господин едва помещался в гигантском кресле. Он был одет в белую рубашку, зелёную бабочку и позолоченный пиджак. За ухо богатого Мистера цеплялась позолоченная серьга, а на столе на кипе бесполезных бумаг стояла милая и также позолоченная чашечка с совсем горячим карамельным кофе. Пара перьевых ручек вместе с заправительными чернилами возлегали чуть дальше. Позолоченная табличка говорила о том, что перед незваными гостями восседает сам Мистер О'Нилл, владелец роскошного с первой комнаты и скудного с третьей заведения. Личная фонарная лампа освещала пять подбородков мужчины в возрасте, который занимался чтением газеты и не обращал внимания на посетителей. В воздухе витал ароматный аромат.

— Добро пожаловать в съёмные комнаты Мистера О'Нилла. Приятного мне вечера, а вам преотвратительного. Вижу, что требуется номер, потому что вы перешагнули через порог “Съёмных комнат Мистера О'Нилла ”, поэтому могу предложить мерзкий, ужасный, обычный, хороший, роскошный, великолепный или превосходный номер, — мужчина наконец поднял необъятную голову и увидел, что перед ним стоят два подростка тринадцати кругов и более менее взрослая женщина. — Рад видеть вас в моём заведении. Это ваши?

Лорсан не совсем поняла вопрос оскалившегося толстяка.

— Наши кто? — постаралась уточнить мадмуазель.

— Ваши дети, разумеется, — поправился лысый господин в пиджаке.

— А, да, конечно же, мои, — солгала новоиспечённая женщина с семьёй.

— Что ж, решайте, какие апартаменты взять, — хмыкнул Мистер О’Нилл, потирая ладони и протягивая Лорсан список с классификацией комнат.

— Джим, выбери нам номер, пожалуйста, — леди передала список “сыну”. — Томас, помоги родному брату. Возьмите что-нибудь, где есть ванная комната, а то мы слишком перепачкались по пути в Тинсан!

— А почему это вы такие грязные? — загоготал лысый. — Неужели пытались утопиться? Или поджечь себя? В последнее время подобные методы самоубийства крайне популярны.

— Нет, сэр. Мы попали в небольшую переделку, но ничего страшного, — выпуталась Варди. — Всего-то какой-то хам на критане облил нас водой из лужи.

Пока Логан и Гринбейл изучали ценовую табличку, Мистер О'Нилл любовался Варди. Лорсан случайно заметила, как из его глаза выкатилась жирная слеза.

— Знаешь, дорогая, — расчувствовавшись, произнёс хозяин помещения. — Когда моя любимая женщина впервые предложила завести детей, она была как раз твоего возраста, только чуть помладше. Знаешь, ты мне так её напомнила! А потом моя любовь родила троих сыновей и пропала в Тумане. Такая печаль со мной приключилась. И вот я один вырастил моих драгоценных ребятишек. Кстати, ты случайно не хочешь замуж? Я что-то твоего паренька не вижу. Наверняка, ты брошенка.

Вопрос поставил Лорсан в тупик, но она не растерялась.

— У вас всё в порядке с головой, Мистер? — изобразила оскорбление девушка. — У меня уже есть верный муж, и, когда он сюда прибудет, то захочет разбить кое-кому лицо.

— Не хочешь, как хочешь, я просто предложил, а ты уж дальше решай, — пожал плечами О'Нилл. — Но ты подумай над предложением.

Варди победно посмотрела в сторону на своих сыночков и увидела, что они умирают от внутреннего хохота. Красное лицо Джима выдавало их обоих.

— Джим, дорогой, — сквозь зубы проговорила мать. — Ты уже выбрал нам помещение?

— Конечно, мамочка, — как ни в чем не бывало, прилежно оповестил мать Логан. — Можно нам, пожалуйста, роскошный номер на два часа?

— Конечно, — любезно ответил ему лысый толстяк. — С вас двадцать тумогустов… с каждого. Значит, отсюда выходит… шестьдесят тумогустов в сумме.

— Но ведь там указано, что двадцать монет на всех посетителей! — возмутился Джим. — Вы увеличили цену в три раза просто так!

— Либо платишь, мальчишка, либо проваливай и с собой забери братика и псевдо-мать. Думаете, я глупый и ничего не вижу? На входе висит табличка “Вход: двадцать плюс”, а твоей “мамаше” явно не двадцать. Снаружи вас как раз обольёт водой из лужи подходящий критан. У нас же в Тинсане осень, как-никак. Платите или проваливайте, ребятня, — грозно отчеканил изменившийся Мистер О'Нилл. — Меня не провести дешёвыми россказнями.

— Но у нас нет таких денег! — сблефовал Логан, мечтая найти компромисс и сохранить деньги.

— Если у вас нет денег, значит, идите отсюда вон! — рассвирепел хитрый господин. Он также блефовал.

— Грабёж, среди белого дня! — заявил Логан, который скрипя зубами отсчитал необходимую сумму и шумно положил её на стол.

— С вами приятно иметь дело, детишки, — ухмыляясь сказал толстяк. — Слуга Скотланд отведёт вас к роскошному номеру. Ключ получите от него. И чтобы через два часа я вас здесь не больше видел. Лично проверю! Вам прямо, направо по левому коридору, — добавил хозяин гостиницы, подмигнув.

И мужчина отвернулся к следующему посетителю, только что вошедшему в “Съёмные комнаты и всем плевать на название”, по одежде напоминающему традиционного фермера Короны. Естественно, лысый О’Нилл нацепил на лицо дружелюбную улыбку.

Дети отошли от богатого тюфяка подальше и принялись за поиски cлуги Скотланда, однако тот всё не появлялся, будто Мистер О'Нилл нарочно приказал ему спрятаться. Герои покинули прихожую и попали в крупную, словно местная оперная певица, комнату для чтения новостей, где три господина в моноклях разглядывали обеденный выпуск газеты “Подсмотрено, подслушано, не расслышано в Тинсане” и выдыхали в воздух чёрный, горький дым, исходящий от объёмных сигар. Трое носили бордово-жёлтые клетчатые штаны и зелёные пиджаки, воротником напоминающие крылья крайне острой по краям бабочки. Под пиджаками показались однотонные, полностью чёрные рубашки, а вокруг шей хилых Мистеров обвивались пурпурные галстуки. Они сидели на трёх стульях, какие пристраивают к барным стойкам, однако эти мужчины не болтали ногами в воздухе, как типичные посетители дурных заведений, а спокойно касались половиц ступнями, и скучно, довольно лениво посапывали, вероятно, из-за зимней погоды за окном. Пока Лорсан и Джим изучали комнату на наличие каких-нибудь брошюр или расписания прихода слуг, Томас отошёл в сторонку, обогнул троицу и поспешил к подоконнику, чтобы со скуки и интереса посмотреть на прохожих, как краем глаза осознал, что высокие, худые господа на мгновение сменили угрюмые мины на несомненное удивление и во всю