Госпожа Медвежьего угла - Светлана Богдановна Шёпот

На зиму животных и птиц здесь никто не оставлял. Их попросту нечем было кормить.

Зерно было слишком дорогим для жителей Камнесерда, поэтому селяне не могли позволить себе тратить его на домашний скот. Летом можно было обойтись травой, вот ею они скотину и кормили.

Насколько Валентина знала, Рожер птицу оставлял, а вот свиней покупал каждый год на ярмарке в городе.

К моменту, как кузнец вернулся из свинарника, Валя закончила с курицей.

– Чем вы обычно кормите Краха? – спросила Валентина, бросая взгляд на пса. Такой большой зверь должен был дорого обходиться хозяину.

– Остатками, – ответил кузнец и потопал в сторону дома. В одной руке он нес ощипанную куру, в другой – котелок.

Внутри дома было тихо и тепло. Правда, пахло горелым маслом, но тут уж ничего не поделаешь.

– Все в порядке? – спросила Гвендолина, когда они вернулись.

– Да, – ответил кузнец жене. – Позже Краха отпущу.

– Краха? – заинтересовался священник.

– Пес, – пояснил Рожер, опуская курицу на стол.

Как оказалось, пока их не было, священник озаботился поставить на печь второй котелок, наполнив его водой. Та к моменту их прихода уже начала закипать.

Валя сразу разделала курицу и бросила несколько кусков вариться.

Кружась по кухне, Валентина прислушивалась к тихому разговору между кузнецом и священником. Они снова обсуждали вероятность того, что кровопускания вредят Гвендолине. Валя не вмешивалась в разговор, посчитав, что свое дело она уже сделала.

Вскоре каша с мясом была готова.

Чтобы наполнить организм витаминами, Валя набрала квашеной капусты и сварила компот из крыжовника и яблок.

Для Гвендолины она предварительно отлила куриного бульона, добавив в него полоски мяса.

Лепешки печь не пришлось. Их остатки, которых им всем вполне должно было хватить, она нашла на краю стола под полотенцем.

– Готово, – объявила Валя и, подхватив тарелку с бульоном для Гвендолины, направилась к ее кровати. Она намеревалась для начала покормить женщину.

– Я сам, – заверил ее кузнец и забрал из ее рук еду, предназначенную для жены.

Валя не расстроилась. Улыбнулась хозяйке дома и позвала за стол священника, который, если судить по голодному взгляду, давно ждал этого момента.

Друзья, предлагаю вам обратить внимание на еще одну книгу нашего Литмоба. “Вязаное счастье попаданки” Ольги Иконниковой. В тексте вы найдете быт (ради него мы все здесь и собрались (*^‿^*)) и прогрессорство, умных и решительных героев, много романтики и любовь. Интересно? Тогда вам сюда https://litnet.com/shrt/9cql

Глава 21

После ужина все занялись своими делами.

Гвендолина продолжала отдыхать.

Священник достал из сумки небольшую книгу и сел около масляной лампы читать. Можно было предположить, что это Святое писание.

Рожер намешал в отдельном котелке еды из остатков ужина и отправился кормить Краха.

А Валя взяла оставшиеся два полотна мешковины, иглу, нитки и, сев напротив Алберика, принялась за свой матрас.

Когда кузнец вернулся, он поставил в углу около двери ведро.

– Я отпустил Краха, – произнес он глухо. – Ночью выходить из дома не стоит, – добавил он.

Валя посмотрела на ведро. Ей не нужны были более подробные инструкции, чтобы понять, для чего оно.

Местные действительно предпочитали не выходить по ночам на улицу. И связано это было не столько с какими-то поверьями, хотя они и имели место, сколько с обычной угрозой со стороны людей.

Горные бандиты, воры, да просто соседи со злыми намерениями – никогда нельзя было сказать, что поздний выход из дома будет полностью безопасным. Не стоило забывать и о хищниках, вышедших из леса в поисках легкой добычи.

После этого Рожер сел прямо возле печи, достал несколько металлических деталей и принялся что-то точить.

– Вы не почитаете вслух? – попросила Гвендолина у священника. Ее можно было понять. В отличие от остальных, ей приходилось лежать без дела.

– И увидел Создатель, что в Хаосе нет красоты, – начал Алберик без какого-либо сопротивления. – И захотел Он упорядочить бессмысленное и придать всему Законы, которые должны были отразить Суть Его. Тогда взял он глаза Свои, в мгновение ставшие Сводом Небесным, а Основой его сделал Тело Свое. Слезы Его пролились и стали реками, морями и озерами, плоть – плодородной землей, с лесами, полями и горами. Из костей Своих и дыхания человека Он сотворил, по образу Своему и подобию даровав ему свободную волю.

Валентина внимательно слушала местную интерпретацию создания мира. Это звучало весьма интересно и довольно страшно, если так подумать.

Через некоторое время, когда она закончила с матрасом, кузнец помог ей набить его. Сразу после этого все засобирались спать. Масло для ламп было весьма дорогим, поэтому обычно его предпочитали не тратить.

Спать на соломенном матрасе было не особо удобно, но для ее нынешнего тела такой уровень комфорта казался чем-то невероятным, учитывая, что до недавнего времени Валенсия проводила свои ночи на чем-то, что давно пора было выбросить.

Несмотря ни на что, Валя уснула быстро. И ночь ее прошла спокойно и быстро.

Утром после быстрого завтрака они втроем собрались пойти к хижине. Нужно было осмотреть новую собственность Валентины более детально. Все-таки накануне все были слишком взвинчены, чтобы оценить дом как следует.

– Я думаю, что Краха стоит снова отпустить, – предложила Валя, когда они вышли из дома. Кузнец вопросительно на нее посмотрел. – Многие догадаются, что вас сегодня не будет дома.

– Она права, – поддержал ее идею священник. – Сердца некоторых людей полны жадности и хитрости.

– Да, – Валя кивнула. – Кто-то может решить, что сейчас хорошее время, чтобы воспользоваться возможностью.

Выражение лица Рожера стало хмурым, а затем он кивнул и направился во двор.

Валя с Албериком поспешили выйти за плетень, справедливо опасаясь, что зверь решит, что их следует прогнать.

Когда кузнец показался из-за дома, Крах следовал за ним. Судя по всему, недовольным непривычным распорядком дня зверь не выглядел. Заметив Валю с Албериком, он подошел ближе и поворчал на них, но лаять не стал.

– Охраняй, – приказал псу кузнец. В руках Рожер держал некоторые инструменты.

После этого все трое направились в сторону хижины. Та все еще была на месте и, если судить по траве, никто ночью к ней не приближался.

– Что именно вы хотите с этим делать? – спросил у Валентины Алберик, когда они