Служанка царского лекаря - Дия Семина

— Благодарствуем, уж подумали! Всего хорошего, эту бы взял, а Василису — увольте.

Жених ещё раз взглянул на меня, тем самым взглядом, оценивая прелести под тесным платьем, подмигнул и вышел, крикнув свахе, что в этот дом более ни ногой и получше, и богаче невесты есть.

Ворота со скрипом закрылись. Я так и стою посреди двора, совершенно не понимая ничего из происходящего. Кто эти люди? С чего они взъелись на несчастную Евдокию? И почему в её теле очнулась я, Ева Евгеньевна Астахова?

Дородная маменька семейства отошла, чтобы не сорваться в драку со мной, и крыльца прогудела:

— Отец! Увози её сейчас же! Чтоб духу этой рыжей бестии не было в доме. Убью её, если не увезёшь! Твоей сестры дочь, тебе и отвечать.

— Да, куда ж её? — крепкий мужчина в дорогом кафтане с непониманием смотрит то на меня, то на жену.

— На рынок, там подёнщики сидят, оставь и возвращайся, мож, какой дурак найдётся и на работу её заберёт.

Через минуту меня усадили в коляску, и «отец семейства» сам взял вожжи.

В голове только один вопрос крутится, почему я не сопротивляюсь? Как замороженная, смотрю на происходящее вокруг и слова сказать не могу в свою защиту. Ни единого. На меня это совершенно непохоже.

Так, молча и доехали по простеньким улочкам провинциального города на широкую базарную площадь.

— Приехали, вон навес у таверны, там сидят подёнщики и те, кому место надо, всё же ты дочь сестры, уж не знаю, что на тебя нашло, гадости делать людям, приютившим и обогревшим, кров тебе дали, еду, одежду вон. А ты… Пошли, народ почтенный, не отпугивай, улыбайся, дурында. И вот ещё что, ежели тебя не возьмут на работы — домой не возвращайся. Мы тебе более не родня.

— И не собиралась…

С трудом процедила и послушно пошла за «дядей». Думала его совесть хоть немного гложет, куда там. Сразу и начал вопить во всё горло, расхваливая меня, как вещь.

Он что, за меня ещё и денег взять хочет?

Дорогие друзья, добро пожаловать в захватывающую историю Евы. Читайте с удовольствием. Хочу напомнить, что любая поддержка книги делает её заметнее на портале Author today

Глава 2

Одинокий Волк

На площади уже не так много народа, судя по тому, как высоко над горизонтом солнце, время около полудня, кому в такое время приспичит работника искать?

Утром бы ладно, но сейчас?

Чует неспокойное сердце, что останусь я ночью на улице. И всё же иду покорно за «дядей», а тот не стеснясь привлекает к нам внимание:

— Эй, народ, кому работницу в дом? Почти даром, токмо мои расходы покрыть! Гляньте, какая красота, хоть жинкой, хоть грелкой, хоть нянькой, горничной, сиделкой, любую работу может исполнять!

— А что не чёсана? Да вид у неё какой-то потрёпанный? Поди били? Да от греха избавиться решили? — послышался противный голос, однако суть комментария верная, люди не дураки.

— На работу спешила, вот и не расчесалась, сейчас отряхнём, товар лицом покажем! — огрызнулся дядька и потащил меня в таверну, заставил косу заплести, платье поправить и умыться.

Хоть бы пирог купил, но ему некогда, снова выволок меня на улицу, а тут уже толпа, и правда решили товар рассмотреть.

Стою перед любопытными рожами, истинно рожи, редко когда приличное лицо промелькнёт в толпе. Сбежать? Но куда?

А торг начался, и нешуточный.

На моё счастье, вышел вперёд купец, почти старик, и все расступились перед ним:

— Девонька, ты считать, писать обучена?

Киваю.

— Грамотная! В лавку на самое то, от покупателей отбоя не будет! — тут же нашёлся дядя и толкнул меня вбок, чтобы улыбнулась.

— Плачу целковый! И забираю в лавку!

— Помилуй, что же так мало? Накиньте ещё малёхо! Хоть бы пяток! — не желая упускать выгоду, мой продавец решил приподнять ставку.

— Да она ж не крепостная! С чего я тебе должен платить? Ей за работу и заплачу! — возмутился покупатель.

— Так не пойдёт, мы её кормили, поили, комнату выделяли…

— Эк, ты жадный, она что же принцессой сидела? Работала поди? Забирай два целковых и разойдёмся, иначе мне девка не нужна, мутное дело!

Если дядя подлец не уступит и оставит меня на улице ночевать, я его сейчас ударю, только бы волю в кулак собрать, тело совершенно не слушается, и это начинает напрягать, уж не ужалила ли меня гадина? Да не посмотреть на людях, а нога как-то подозрительно чешется.

Зрители с удовольствием наблюдают за аттракционом неслыханной жадности, и бессовестно обсуждают меня, дядю и вообще ситуацию.

Спор затянулся, но вмиг замер. Вперёд вышел какой-то франтоватый мужчина, с очень неприятным, сальным взглядом, про ухмылку на холёном лице вообще молчу. Оглядел «товар» и сделал ставку:

— Восемь целковых! Больше мелких нет, а золотой на такую тощую жалко. Видать, плохо кормил.

— Тебе из неё похлёбку не варить! — огрызнулся продавец, но сумма ему понравилась.

— Похлёбку нет, а вот гостям моего заведения такую рыжую лисичку подложить, вполне хорошая идея. Покупаю для своего борделя! Там у неё всё будет по высшему разряду! И кров, и платья, и еда, и клиенты.

Сутенёр, не стесняясь, расхвалил своё предложение, толпа взвыла, дядя довольно улыбнулся, а у меня, кажется, сейчас случится припадок. Ком в горле не позволяет вдохнуть, стою красная как рак.

— Дядя, пожалуйста, не надо! — взмолилась, да куда там…

Жадная рука потянулась забрать восемь целковых, но к моим ногам со звоном упала огромная сияющая золотая монета!

— Подлецы! Отпустите девчонку, ваших бы дочерей так… Тьфу, пакость! Надо бы управу на вас натравить, за торговлю женщинами пять лет каторги, если не ошибаюсь!

Громкий, ужасно злой голос с небольшим акцентом заморозил всех, кроме подлого дяди.

Он кинулся к золотому, и, не обращая внимания на угрозу незнакомца, крикнул, как только монета скрылась в его глубоких карманах: «Продана!»

И бегом с места преступления, как и все остальные.

Поднимаю взгляд и вот он, мой спаситель, на огромном гнедом коне, на голове капюшон, вижу только бороду и