Феодал. Том 3 - Илья Рэд

— Сейчас как умру от переживаний.

— А что ты ещё увидел в судье, например?

— У него общественный статус: «Консерватор».

Она утвердительно кивнула.

— Да, есть такое, Геннадий Петрович жаловался на него часто. Я успела изучить всех наших судей.

Я мог бы ей сказать, что по адвокатским навыкам она уступает Аристарху, но в данном случае неведение — благо. Пусть борется за меня до конца.

Все эти ранги оно, конечно, хорошо, но не полная гарантия победы. Ведь это результат смешения как обстоятельств, где удача играла немаловажную роль, так и собственного коктейля из параметров. Лишняя пятёрка отваги или интеллекта могла сильно повлиять на результат любой дуэли.

Марина Васильевна Троекурская

Отвага (15/100)

Дипломатия (95/100)

Адвокат (B)

Преданность к «В. Д. Черноярскому» (25/100) +15

Достигнута ½ предельного уровня развития

Скрытые таланты — «Искажение истины» (интерпретация логики любых правил, договоров и социальных норм в свою пользу).

А вот против неё такой субъект:

Аристарх Маркович Кривцов

Отвага (4/100)

Дипломатия (71/100)

Адвокат (А)

Преданность к «В. Д. Черноярскому» (0/100)

Преданность к «Д. Ю. Черноярскому» (16/100)

Общественный статус: «Столп правопорядка» — мнение и авторитет этого человека являются неоспоримыми для всего юридического сообщества.

Достигнут предельный уровень развития.

Противник более чем достойный, но правосудие на нашей стороне, потому что мы идём по пути правды. Нам не надо ничего придумывать — за нас говорят факты. В то время как моему отцу приходится пускаться на грязные уловки.

«Где-нибудь ты обязательно проколешься», — подумал я.

Потому мы не теряли присутствия духа и обговорили наши дальнейшие действия. Ничего не поменялось — мы всё так же жаждали победить. Пусть и вскрылись такие подробности моего происхождения, что ж, теперь сдаться без боя?

Для меня это вообще ничего не меняло. Только объяснило мотивацию всех действующих лиц в моей жизни. Ведун я или нет — время покажет. Сейчас надо возвращать баронство. Драться за него.

— Продолжим заседание, — объявил судья, когда все вернулись на свои места. — Слово предоставляется Марине Васильевне, прошу.

Троекурская уверенно поднялась на кафедру, не собираясь защищаться. Вся её поза, поведение и тон голоса показали всем готовность атаковать.

— Ваша честь и господа присяжные, мой уважаемый оппонент сам же не последовал своему совету и теперь размахивает перед вами страшилкой из древних сказок. Давайте мы придём в себя и посмотрим на факты. Вызываю для допроса свидетеля — барона Дениса Юрьевича Черноярского.

Отец нагнулся к Аристарху за советом, и тот, прикрыв ухо ладонью, кратко проинструктировал своего подзащитного. Барон занял своё место, властно обхватив руками трибуну.

Марина подошла к нему и вкрадчиво спросила.

— Барон, вы утверждаете, что изолировали сына из-за его «опасной сущности». Скажите, вы привлекали для обследования ребёнка магов-экспертов из Русского Географического Общества? Это ведь уникальный случай и возможность для империи изучить столь редкий магический феномен. Составляли ли вы официальный акт о его «угрожающих» способностях?

Денис Юрьевич проговорил сквозь зубы.

— Всё было очевидно. Моё окружение страдало от присутствия сына.

— Очевидно? То есть, у вас нет ни одного документа, подписанного сведущим специалистом, который подтвердил бы, что ваш сын — тот самый легендарный ведун? Только личные ощущения и домыслы ваших слуг?

Барон молчал. Я даже подивился его выдержке — в былое время он слетал с катушек и за меньшее, а тут обстановка нервозная, ещё и девка безродная думает о себе невесть что. Я проверил отца на всякий случай диктатурой, но всё осталось на своих местах — никаких изменений.

«Подозрительно», — вот что мне кричала интуиция, но бездоказательно.

Марина обратилась к присяжным.

— Единственное «доказательство» этой страшной угрозы — субъективные ощущения людей, не разумеющих в магии. Ни одного экспертного заключения. Ни одного зафиксированного случая причинения вреда.

В ту же секунду Аристарх Маркович встал с ядовитой улыбкой.

— Как же ловко госпожа Троекурская жонглирует словами! Давайте же акцентируем внимание на другом. Как иначе объяснить феноменальный успех её доверителя в подборе кадров? Он с одного взгляда определяет, кто ему подходит, а кто — нет. Он видит в людях то, что скрыто от других! Разве это не есть проявление ментальной силы? Владимир Черноярский использует свои способности ведуна для создания личной армии.

Марина даже не посмотрела на него, быстро парировав возражение.

— Это называется эффективным управлением, а ваши с бароном инсинуации — банальная зависть. Вы готовы выдать обычное чутьё за что угодно, лишь бы не верить в удачу и талант моего подзащитного. Он восходящая звезда этого графства, и вам поперёк горла его успехи. Господин Черноярский полагается на свою интуицию, иногда даже во вред разумным аргументам общественности. Разве это преступление?

Барон и его адвокат не нашли что ответить, и их молчание стало лучшим ответом для присяжных. Марина подвела итог.

— Обвинение в ведунстве рассыпается, как трухлявый пень. Оно не подкреплено ничем, кроме страха и суеверий. А страх — плохой советчик в зале суда.

— Что ж, я склонен думать также, — понимающе кивнул судья и предоставил Кривцову дальше выстраивать линию защиты.

Троекурская уселась рядом с гордо поднятой головой. Я показал ей большой палец, но на этом ещё ничего не было закончено. Наш соперник так просто сдаваться не собирался, припася в рукаве ещё много козырей.

Одним из них был Игнат Цыбульский, вызванный в качестве свидетеля. Он повторил свою слезливую историю о потере ценной награды, отметив, что яйцо виверны могло бы принести пользу всем. Его слова подтвердил и другой свидетель — новоиспечённый маг Филипп Морозлыко.

Сладкая парочка ещё в прошлый раз подкинула мне проблем с ярлыком, но Марина уничтожила в пух и прах позицию этих дегенератов, и закрепила нашу положительными отзывами графа Абросимова. Юрий ждал своей очереди и внёс существенный вклад в развеивании напраслины.

Наши противники пустили в ход карту с виверном, но и тут граф высказался как знающий человек и заверил присутствовавших в безопасности питомца.

Я понимал, что мы медленно, но верно вырезаем опухоль. Основной расчёт был на эмоциональную атаку, и он не оправдался. Всё, что происходило дальше, было похоже на агонию, попытку затянуть процесс.

«Зачем?»

Ответчик попытался огрызнуться на наши условия для работников в новом феоде. Дескать, мы изводим двух детей, Петра и Василия, принуждаем их к незаконному труду и тому подобное. Вот такая вот попытка переманить к себе из присяжных мать пятерых детей. Та внимательно слушала конкретно эту словесную баталию.

Марина предусмотрела данный ход, её ответ был в письменном виде — собранные