Критика платонизма у Аристотеля - Алексей Федорович Лосев

Для Платона число:

1) отлично от инобытия,

2) тождественно с ним,

3) отлично и тождественно с ним; в результате – синтез, идея.

Для Аристотеля число тоже существует. Но оно существует как абстракция из вещей. Оно, конечно, в этом смысле не тождественно с вещью. Но это только абстракция. А субстанциально чисел нет. Они просто видятся в вещах.

Для Платона идея

1) абсолютно отлична от инобытия, материи,

2) абсолютно тождественна с ней,

3) одновременно и абсолютно, в одном и том же смысле и в разном, и отлична и тождественна. В результате – новая категория, вещь.

Для Аристотеля идея тоже обязательно отлична от вещи, но – как всякая абстракция. Реально же есть только вещи; и на них, в них видятся эйдосы и идеи.

h)

Этот принцип Аристотелевского понимания платонизма дает нам теперь возможность наполнить реальным содержанием те формальные пункты критики платонизма, которые мы отметили выше в общем виде.

Начнем с критики учения о субстанциях.

– IAa есть учение о математических субстанциях, взятых с точки зрения их внутреннего строения. Сюда, несомненно, относятся аргументы о математических предметах №№ 4, 6, 8.

В арг. № 4, как мы помним, Аристотель отрицает внутреннее единство геометрической фигуры у Платона. Так как всякое единство определяется только вещью, а геометрическая фигура не вещественна, то точка, напр., должна быть везде разной (в линии, в поверхности, в теле).

В арг. № 6 Аристотель, на том же основании, отрицает единство аксиом и теорем, с одной стороны, и чисел и фигур – с другой.

В арг. № 8 отрицается возможность единства всякой математической величины.

Итак, Аристотель, не видя, как обосновывается единство чего бы то ни было мыслительно и диалектически, и в то же время зная, что платоники отделяют математическую субстанцию от вещи, – думает, что в таком случае невозможна самая структура математической субстанции как единая. Всякое единство – от вещей; понятия бессильны обосновать единство.

– IAb есть учение о математических субстанциях, взятых как самостоятельные неделимые целости, т.е. взятые в себе. Сюда вполне подходят аргументы о «математических предметах» №№ 1, 3, 9.

Арг. № 1, гласящий, что двум телам невозможно быть в одном и том же месте, предполагает, очевидно, что диалектическое полагание вполне натуралистично.

Арг. № 3 гласит, что присутствие неделимой, идеальной математической субстанции в вещи означает неделимость самой вещи. Натурализация диалектического принципа – очевидна.

Арг. № 9 высказывает, что субстанциальное предшествие математической величины равносильно тому, что она одушевленна.

Слишком ясно, что в вопросе о математической субстанции как о чем-то целом Аристотель эту целость и самостоятельность просто отождествляет с вещественностью.

– IAc есть учение о математических субстанциях, взятых с точки зрения их внешнего функционирования. Сюда, по-видимому, можно отнести аргументы №№ 7 и 11 о «математических предметах».

Арг. № 7 утверждает, что математические субстанции могут предшествовать вещам только во времени; а

арг. № 11 гласит, что эти субстанции предшествуют им только логически и потенциально.

Стало быть, Аристотель не опровергает предшествия арифметических чисел вещам, но это предшествие он может понять или вещественно-натуралистически или абстрактно-логически. Учение о диалектической связи числа и вещи ему чуждо.

Далее – критика идейных субстанций.

– IBa – учение об идейных субстанциях, взятых в своей внутренней структуре. Сюда относятся аргументы №№ 1 – 4 из критики идей.

Именно, в арг. № 1 отрицается возможность родовых-видовых отношений среди идей, так как всякое отличие рода от вида или наличие разных видов для одной и той же вещи как группы вещей Аристотель понимает как абсолютную разорванность идеальной сферы.

На почве натурализации «идеи» отрицается, далее,

в арг. № 2 – идея отрицания, отношения,

в арг. № 3 – превосходство «отношения» над «идеей»,

в арг. № 4 – идея всего несубстанциального.

Ясна полная аналогия критики IBa с критикой IAa. Как число и числа там, так идея и идеи здесь мыслятся абсолютно распавшимся бытием, раз они – вне чувственности.

– IBb – учение об идейных субстанциях, взятых в себе. Сюда относится арг. № 8 из критики «идей», гласящий, что субстанция не может быть вне того, чего субстанцией она является.

Аналогия с IAb – вполне очевидна. Там математические субстанции мыслятся как занимающие место в физическом мире; а здесь идеи, в виду невозможности совмещения двух тел в одном пространстве, требуется мыслить как не занимающие никакого места абстракции.

– IBc – учение об идейных субстанциях вне себя, в своих внешних функциях. Сюда – аргументы №№ 5, 6, 7, 9 из критики «идей», специально трактующие именно эту проблему (см. выше стр. 32).

Наконец, перечислим аргументы, относящиеся к критике идейно-математических субстанций, или т.н. «идеальных чисел».

– ICa есть учение об идейно-математических субстанциях внутри себя.

Для случая абсолютной несчислимости сюда относится, очевидно, арг. № 1, трактующий о взаимоотношении принципов логической структуры идеального числа.

Для случая прерывной счислимости – арг. № 3 и 6, трактующие о замене в платонизме числового принципа логическим.

В арг. № 3, опять-таки в параллель с IAa и IBa, критикуется применение понятия «предыдущего» и «последующего» к идеальным числам, т.е. Аристотель опять диалектическую разнородность категорий понимает как вещественную разнокачественность.

В арг. № 6 также отрицается возможность говорить об идеальных числах – «первый», «второй» и т.д.

Словом, ясно, что в этих аргументах речь именно о внутренней структуре прерывно счислимых чисел.

Сюда же, по-видимому, относится и критика «академической» теории числа, так как выставляемый против нее аргумент у Аристотеля касается вопроса происхождения этих чисел из Единого.

Наконец, к ICa, несомненно, относятся из критики детальных моментов платонической теории чисел аргументы № 3 (о двусмысленности Единого) и №№ 1 и 5 (о ложности материального принципа), потому что здесь затрагиваются вопросы именно о происхождении внутренней структуры числа.

– ICb содержит учение об идейно-математических субстанциях в себе.

Для абсолютной несчислимости сюда, конечно, – аргумент № 2. Тут, как мы помним, Аристотель находил количественность в материальном принципе идеального числа, т.е. говорил не о сложении отдельных элементов структуры в целую структуру (как в арг. № 1), но о Двоице как цельной структуре множества. Впрочем, если рассматривать тут Двоицу именно как один из принципов структуры идеального числа, то этот аргумент отойдет к ICa.

Для прерывной счислимости сюда очень хорошо подходят аргументы № 1, 4, 5 (из критики прерывной счислимости), доказывающие, что прерывно-счислимых чисел просто не существует, так как в существе своем, с точки зрения Платона, они все