Чего хотят драконы - Тереза Тур

Но в дверях так никто и не появился. Слуги, что бесшумно сновали меж гостями с полными подносами напитков и изысканных закусок попрятались, будто их никогда и не было. Один несчастный Распорядитель стоял, принимая удар на себя, отчаянно, обеими руками вцепившись в посох, словно тот мог его защитить.

— Подойдите сюда, — приказал король принцу.

— Ваше величество, — низко поклонился сын отцу.

— Вот — ваша невеста, — проговорил король тоном, будто отдал приказ казнить полкоролевства.

— А...

Короткий вскрик у неё за спиной. Рози... Принц беспомощно смотрит туда, где остальные девушки поддерживают соратницу по несчастью, которая едва стоит на ногах.

— Ваше величество, — выдохнул принц.

— Мой король! — Словно из ниоткуда, белый, но не от страха, а скорее от ярости, возник отец Стефани.

— После, Крейг. Хорошего всем вечера, — повелитель развернулся и направился к двери.

Внутри Стефани взвыл зверь. Много лет она верила, что её оборот в день совершеннолетия не случился. А значит — с ней что-то не так. И только сейчас поняла — что бы это ни было (а что — она непременно узнает!), это не может убить дракона, живущего внутри. В её груди бьётся сердце крылатой, а в крови бушует огонь. Ярость затмила разум, и она крикнула в спину короля:

— Нет!

Король остановился. До этого момента по залу эхом раздавались его шаги, ибо никто из присутствующих не смел даже пошевелиться. Теперь же тишина была абсолютной.

Несгибаемый, бесстрашный, безжалостно играющий чужими судьбами тан Крейг не мог поверить в то, что его дочь осмелилась на такое... Возразить королю! Да ещё в тот момент, когда Истинный повернулся к подданной спиной, показывая, что разговор окончен. Теперь придётся спасать эту...

Миг — он оказался рядом с дочерью, схватил за руку и мысленно приказал: «Молчи!»

Король обернулся. Не сразу, выдержав весьма внушительную паузу, словно никак не мог решить — испепелить сразу, или всё-таки казнить прилюдно, дабы другим неповадно было?

— Вы... уверены? — Зал рухнул на колени. — «Нет»? Я не ослышался?

Стефани уже набрала воздух в лёгкие, чтобы повторить это слово: «нет». Другого выхода всё равно не было, но... Она вдруг поняла, что не может произнести ни звука. Отец успел заколдовать — она стала безмолвной. Лёгкий, незаметный пас — и дочь Истинного оказалась на коленях. На паркете бального зала алым пожаром распустился прекрасный цветок.

— Моя дочь благодарна и выражает восторг, — бесстрастно проговорил тан Крейг. — Она будет счастлива выйти замуж за вашего сына, мой король.

— Не за моего сына, — со странным удовольствием проговорил король.

Взмах рукой — и личина исчезла. С дракона, которого все принимали за принца, нехотя сползла маска.

Зеленоглазый блондин даже не взглянул на Стефани. Глаза Рольфа, полные какой-то удивительной, отчаянной нежности, смотрели на... Рози.

Зверь внутри перестал бороться. Перестал метаться, пытаясь сбросить подчинение. Зачем? Зачем ей вообще жить? Ради чего...

— Глава безопасности королевства собственной персоной, — скрипнул зубами отец.

Подумать только, даже его хвалёная выдержка дала сбой в этот вечер. Интересно, за что отец так не любит Рольфа? То есть... главу службы безопасности королевства? И зачем Рольфу весь этот спектакль? Хотя с другой стороны — понятно зачем. Безопасность. Наверное, он просто...

Но какое это теперь имеет значение? Ей ведь теперь всё равно...

— Ваше величество, — Рольф низко поклонился королю, по-прежнему не глядя туда, где, низко опустив голову, на коленях стояла Сирень в ярко-алом бальном платье. — Я действительно хотел просить вас о величайшей милости. От этого зависит моё счастье. Мой король, я прошу разрешения жениться. Однако моя избранница — не тана Крейг. Не зная о том, что вы отдадите приказ, я дал слово другой. Слово дракона.

— Вот как? — король склонил голову набок, заведя руки за спину. — Что ж, любопытно... И кто же ваша избранница, Гейр?

— Рози.

Он протянул руку, и девочка, зардевшись, вложила в неё свою маленькую дрожащую ладошку.

Король приподнял брови и неожиданно улыбнулся — искренне, по-доброму.

— А вы уверены, что девушка не передумает? Ведь её избранник оказался не принцем... У вас есть моё согласие, тан Гейр. Но что делать с вами? — Его величество с ненавистью посмотрел на Стефани.

Глава двадцать первая

Магия отца прижимала к полу, будто каменная плита. Стефани было трудно дышать. Почему-то в этот момент она вспомнила скульптуру фонтана во внутреннем дворе замка — девушку, что сидела на спине дракона и гладила крылатого котёнка. Она, наверное, чувствует себя так же — скованно, безмолвно. Красавица из мрамора своими глазами видела Первых, но никому не может об этом рассказать. Что, если раньше действительно кошки могли летать?

Небо... Что за чушь приходит ей в голову? В такой момент.

Утратить власть над собой — для дракона нет ничего хуже. Взгляд короля убивал, но она боролась изо всех сил! Нестерпимый жар мучил тело, нитка с деревянными бусинами сжимала запястье до крика — больше всего сейчас ей хотелось сорвать с руки ненавистный браслет, но она не могла пошевелиться. Пальцы скрючились, стали длиннее, и вот уже огромные, острые когти беспомощно скребут паркет бальной залы.

— Дочь! — она услышала хриплый шёпот отца и смогла, превозмогая боль, поднять голову.

Тан Крейг был бледен. Частичная трансформация была для него сюрпризом. Ещё бы — он же не знал, что последнее время с ней происходит! Чего он так боится? Что... Что он увидел тогда, на фамильном утёсе? Что так сильно напугало отца?

Воздух ворвался в лёгкие — тёплый, наполненный запахом духов и плавленого воска. Она смогла встать.

Жалкое зрелище — драконы, что явились на бал показать себя и поглумиться над полукровками, не вставали с колен, низко опустив головы, страшась королевского гнева. Участницы же отбора, цветник сегодняшнего вечера — стояли, тесно прижавшись друг к другу — не то от невежества и незнания придворного этикета, не то...

И тут Стефани поняла, что дело не в этом. Поняла и расправила плечи. Полукровки Нижних — сильнее. Они не едят с руки власти, не боятся потерять положение.

То, что невесты принца, сосредоточившись на драме, не обращали на Истинных особого внимания, рождало полные