Аквилон. Маг воды. Том 3 - Саша Токсик
Гравий под ногами издавал мелодичный хруст. Каждый шаг звучал нотой, и если идти в правильном ритме, получалась мелодия. Я попробовал. Получилось что-то похожее на старинный менуэт.
По бокам дорожки цвели ночные цветы. Их аромат менялся каждые несколько шагов: сначала жасмин, потом лилия, дальше что-то пряное, почти съедобное. Искусственная последовательность запахов, рассчитанная так, чтобы обострить чувства перед главным представлением.
Роща расступилась внезапно.
Первое, что ударило, это звук. Сотни струй воды создавали полифонию: журчание, бульканье, звон, шёпот, всплески. Но это был не хаос, а тщательно срежиссированная симфония. Каждый фонтан пел свою партию.
Второе ощущение пришло через кожу. Мельчайшая водяная взвесь висела в воздухе, оседая на лице освежающей росой. Влажность была точно выверена: достаточно, чтобы чувствовать воду, но не настолько, чтобы платья дам обвисли.
В прошлой жизни мне довелось увидеть множество дворцов и садов. Но создатели «Туманной гавани» не копировали древние чудеса, они создали своё. И это заслуживало уважения.
«АААААА! Данила! Можно? Можно? Можно Капле? Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! Капля будет хорошая! Самая хорошая! Капля ничего не заберёт!»
Центральный фонтан бил на высоту трёхэтажного дома. Вода поднималась единым столбом, а потом распадалась на сотни струй, создавая жидкий цветок. В брызгах играла радуга.
— … и тогда я говорю ему: «Милейший, если вы не отличаете жемчуг от подделки, как вы собираетесь отличить любовь от расчёта?»
Женский голос, низкий, с бархатными нотками. Я обернулся. Дама в маске кошки и платье из чёрного кружева рассказывала что-то трём кавалерам. Они смеялись чуть громче, чем требовала шутка.
— Вы дьявольски проницательны, — отозвался один.
— О, я просто практична. Жемчуг можно проверить на зуб. А мужчин… — она сделала паузу, обвела взглядом слушателей, — мужчин приходится проверять более изощрёнными способами.
Новый взрыв смеха. Дама грациозно отступила, оставив кавалеров гадать, шутила она или нет.
Слева к фонтану выходила танцевальная площадка. Пары кружились под музыку струнного квартета. Музыканты в белых фраках, инструменты сверкали в свете фонарей. Мелодия текла как мёд, обволакивала, заставляла покачиваться в такт.
Всех кроме меня. Потому что я слышал другое:
«ВИИИИИИИХ! ДАНИЛА! ДАНИЛА СМОТРИ! КАПЛЯ МОЖЕТ ДЕЛАТЬ ПЕТЛЮ!»
Мысленный крик был такой силы, что я едва не споткнулся. В центральном фонтане Капля носилась по струям как безумная. Она взлетала по водяному столбу, делала сальто в воздухе и ныряла в чашу, чтобы через секунду вылететь из соседней струи.
«ДАНИЛА! ЭТО КАК ВОДОПАД! НО ЛУЧШЕ!»
Квартет продолжал играть, но я их уже не слышал. В моей голове был только восторженный визг Капли, которая обнаружила свой личный рай.
«А ВОН ТАМ ФОНТАН-СПИРАЛЬ! МОЖНО КАТАТЬСЯ ПО КРУГУ! КАК БЕЛКА! ТОЛЬКО БЕЛКА ИЗ ВОДЫ! ВОДЯНАЯ БЕЛКА! КАПЛЯ — ВОДЯНАЯ БЕЛКА!»
Дама в полупрозрачных шёлках танцевала у бокового фонтана. Одна. Золотые браслеты на щиколотках звенели, создавая собственный ритм. Ткань облепила мокрое тело. Она знала, что за ней наблюдают, и наслаждалась вниманием.
Квартет заиграл что-то страстное, почти непристойное. Пары на танцполе прижались друг к другу теснее.
Создатели «Туманной гавани» сумели поймать баланс между роскошью и вкусом, между тайной и безопасностью, между реальностью и иллюзией. Это требовало не только денег, но и понимания человеческой природы. Архимаг во мне одобрительно кивнул. Хорошая работа.
«ДАНИЛА! ДАНИЛА! ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ФОНТАН ДЕЛАЕТ РАДУГУ! КАПЛЯ ВНУТРИ РАДУГИ!»
Центральный фонтан собирал вокруг себя самую пёструю публику. В брызгах играла радуга, и несколько дам специально встали так, чтобы радужный ореол окружал их силуэты. Кто-то бросал в воду медные монетки, загадывая желания. Монетки тонули, сверкая как падающие звёзды.
— … и представляете, он подарил мне собственный остров! — женский голос, пьяный от игристого и собственной важности. — Крошечный, конечно, но остров!
— Дорогая, размер не главное, — отозвалась её собеседница с улыбкой. — Главное, что на нём можно построить.
Несколько дам в похожих масках могли быть Аглаей. Одна в изумрудном, другая в золотом, третья в чём-то переливающемся разными цветами.
«Вы меня узнаете (или нет)». Вспомнилась игривая приписка.
Глаза обманывали, нужен был другой способ. Я подключился к восприятию Капли и мир изменился. Вместо визуальных образов возникли сгустки эмоций, каждый со своим ароматом. Алчность пахла прогорклым маслом. Похоть имела приторно-сладкий запах перезрелых фруктов. Страх отдавал металлом.
«Кого ищем? Капля поможет! Капля хорошо ищет!»
«Ищем хитрую тётю. Которую подвозили в лодке».
«О! О! Знаю! Вон там! Хитрая тётя!»
На некоторое время я почувствовал запах и вкус её эмоций. Жгучая острота перца, сладость мёда и щекочущая ноздри пряность.
Страсть, алчность и предвкушение. Гремучая смесь.
Аглая стояла у самого края фонтана в платье цвета павлиньих перьев. Изумрудно-синяя ткань переливалась золотом при каждом движении, корсет затянут так туго, что удивительно, как она дышала. Но силуэт получился безупречный. Она держала бокал с игристым, изредка отпивая крошечными глотками. Жест отработанный, позволяет подолгу быть с бокалом не пьянее.
Подошёл неспешно, встал рядом, глядя на фонтан. Вода создавала белый шум, удобный для приватных разговоров. Она почувствовала присутствие, плечи едва заметно напряглись. Обернулась.
Взгляд скользнул по мне оценивающе, но без узнавания.
— Кажется, стол с устрицами уже накрыт? — произнёс я негромко.
Цитата из её письма стала чем-то вроде пароля.
— Господи, это вы? — она окинула меня взглядом с ног до головы. — В прошлый раз вы выглядели как… как…
— Бедный родственник на богатой свадьбе?
— Я хотела сказать «скромный клерк», но ваша версия точнее. — Она коснулась моего рукава, проверяя качество ткани. Жест мимолётный, но красноречивый. — Кашемир. Настоящий. «Мертенс и сыновья»?
— У вас хороший глаз.
— У меня профессиональный глаз. Я должна с первого взгляда отличать тех, кто может обеспечить меня, от тех, кто только притворяется.
Прямота обезоруживала. Никаких игр, никакого кокетства. Просто констатация факта.
— И к какой категории вы меня отнесли?
— Пока думаю. Вы загадка, господин Ключевский. Появляетесь из ниоткуда, находите меня в толпе масок, цитируете моё же письмо. Интригующе.
Предложил руку. Она приняла, и мы двинулись к беседкам. По пути мимо проплыл поднос с бокалами. Аглая взяла два, протянула один мне. Игристое было ледяным, пузырьки кололи нёбо.
— За неожиданные встречи, — предложила она.
— За полезные знакомства, — ответил я.
Чокнулись. Хрусталь зазвенел чисто, долго.
— Идёмте, — предложил руку. — Нас ждут деликатесы и приватность.
Она приняла руку, и мы двинулись к беседкам. Её пальцы на моём локте были расслаблены, никакого напряжения. Наоборот, чувствовалось возбуждение. Аглая наслаждалась
