Профессор магии на полставки. Том 3 - Георгий Сомхиев

Изначально мне было плевать на деньги с гранта. Что они будут, что их не будет, какая разница? Сумма так отнюдь не столь огромная, чтобы за неё хоть сколько-то переживать. Это скорее очень приятный бонус для Зориной, у которой с финансами дела обстоят куда хуже, чем у меня.

Но после действий Лаврентия Матвеевича, это стало делом принципа. Отказываться от денег я не собирался, как и просить помощи у главы корпуса алхимиков или ректора.

Старик мой намёк всерьёз не воспринял, и решил, что ему всё дозволено. Значит ему надо напомнить, с кем он связался.

— Опять вы? — с угрюмым видом спросил он, сверля меня своим зелёным и карим глазом.

— Нет, ваш здоровяк, который снова не хотел меня впускать, — с ухмылкой на лице ответил я, показывая большим пальцем в сторону входа. — Вы бы ему хоть сказали, чтобы не нарывался. А то оскорбить Воронова может каждый. Не каждый потом это оскорбление переживёт, — весело подмигнул я ему.

— И вы ещё удивляетесь, почему вас отстранили от работы преподавателя? — хищно прищурился Яковлев, держа трость в руке.

— Конечно. Самая проблемная группа в Академии, по сравнению с вашим охранником, невинные котята, — сложил я руки на груди и показательно нахмурил брови. — Вы бы его манерам научили. Или мне придётся этим заняться.

— Вы не у себя дома, Алексей Дмитриевич, а в моём кабинете, — холодно подметил заместитель ректора.

— Спасибо, что уточнили, а то я не знал, — я невозмутимо ухмыльнулся в ответ и, не торопясь, сел в кресло, напротив этого «светофора». — Лаврентий Матвеевич, что на этот раз послужит причиной отказа гранта? Отсутствие дополнительных проверок, нерентабельность проекта, риски или что-то новое придумаете?

— Выбирайте тон, когда говорите со мной! — старик сильно сжал трость в руке.

При этом я снова ощутил странную гнетущую ауру от него. Правда к ней я успел привыкнуть.

— Нет, — холодно ответил я. — Лаврентий Яковлевич, знаете, у простолюдинов есть одна меткая поговорка: «Каков привет — таков и ответ.» Думаю, в нашей ситуации она очень уместна. Вы намеренно портите мне жизнь…

— Я делаю всё на благо Академии и рамках закона, — резко перебил он меня. — Если продолжите на меня клеветать, то не оставите выбора.

— Да, оно и видно, — намеренно провоцировал я старика, заставляя его злиться. — Так яро пытаетесь выгнать «злого» профессора. Он ведь всего-то нашёл и арестовал вербовщика революционеров, не дал похитить двух студентов, рисковал здоровьем, чтобы убить террориста и спас репутацию Академии, когда его имущество похитили прямо из-под носа местных охранников. Само собой надо в первую очередь собирать петиции и гнать его пинками вместо благодарностей. Сразу видно, что такой человек как вы ценит кадров и заботится о благе учреждения.

— Вы закончили или вам есть что добавить к этому фарсу? — пока что сохранял самообладание старик, хотя по нему было видно, что он с трудом сдерживался, чтобы не нагрубить мне в ответ. Горькая правда всегда режет слух и глаза. Особенно когда ты неправ в ситуации, и прекрасно это понимаешь.

— Как обычно, от вас аргументов не дождёшься. Что и следовало ожидать, — улыбнулся я и громко зевнув, нагло облокотился о спинку кресла. — Лаврентий Матвеевич, я вам благодарен, что вы мне устроили такой шикарный отпуск. Однако в нашу последнюю встречу я вас предупредил. Не переходите мне дорогу.

— И что это должно значить? — с вызовом спросил он.

— Это значит, Лаврентий Матвеевич, что вы сделали свой выбор, — с этими словами я поднялся с кресла, после чего вышел с кабинета.

Что ж, теперь это можно считать «официальным» объявлением войны. Если старик думает, что со мной будут работать его грязные трюки, то пусть дальше так думает. Мне это только на руку. Теперь главное продумать план, как бы его выпнуть с насиженного места.

Инспектора уже можно списать со счетов. Как только начнётся новый учебный год, его ноги здесь не будет. Если пришлют нового инспектора, который захочет повторить «успех» предыдущего, то я быстро и без затей поставлю его на место. Связей и возможностей для этого у меня хватает.

Вот что делать с Чернышевым, непонятно. Он на стороне Яковлева, но я бы не сказал, что по поведению он отвратительный человек. Если ткнуть ему носом в гнилую натуру заместителя ректора, глядишь, он сменит сторону. Правда, как это сделать, пока что особых идей нет.

Можно, конечно, предложить ему будущее свободное место заместителя ректора, но тут в первую очередь надо советоваться с Ланцовым. Да и найдётся полно других, кто будет метить на такой «жирный» пост.

Ладно, с этим разберусь потом. Тем более одного переметнувшегося Чернышева будет мало, даже если тот — ближайший сторонник Яковлева. Тут нужен удар посерьёзнее. Его как минимум придётся обсудить с ректором и Оболенским. Ну и, само собой, привлечь к этому делу первого принца.

— Было бы проще, если бы ты вызвал его на дуэль, — прокомментировал мои мысли Ворон.

— Когда я ехал в поместье Медведевых, ты говорил ровно противоположное, — ухмыльнулся я, гуляя по пустым коридорам Академии. — Тут другая проблема. Вот вызову я Ланцова на дуэль. Предположим, что он согласится на необходимую мне ставку и покинет Академию. Будет ли это победой? Нет. Я только закреплю репутацию, что маги тьмы как бешеные собаки, чуть что нападают на всех подряд. Тут надо действовать тоньше. Тем более что-то мне подсказывает, что он связан с ублюдками, желающими мне смерти.

— Тут полностью согласен, — утвердительно кивнул Ворон. — Есть в нём что-то скользкое и противное.

— Разберёмся, — коротко ответил я Ворону.

К своему сожалению, ректора в Академии я застать не успел. Сразу после выпуска студентов, он уехал в комитет по каким-то делам. Уточнять у Оболенского эту информацию я не стал.

Вместо этого мы принялись обсуждать мой первый набросок на ближайший план тренировок. В основном мы тратили время на внесение мелких корректировок.

В остальном мужчину всё более чем устраивало. Теория и практика хорошо совмещались в этих дополнительных занятиях. Да и для нас появилась возможность нормально поспаринговаться. Зря что ли я такое мощное зачарование ставил на всю площадку?

Следующие два дня прошли спокойно.