Учитель Особого Назначения. Том 2 - Илья Игоревич Савич

— Но этот пацан!.. — он снова хотел завести свою пластинку.

— Антон Свиридов — бастард, — напомнил я. — И до недавнего времени не особо желательный.

Последняя фраза его заинтересовала. Он даже немного оживился и заговорщически спросил:

— Вы что-то знаете, Сергей Викторович?

— Знаю, — кивнул я. — Но это дела Свиридовых, а не мои. Я не стану вам ничего рассказывать. Как не стал бы рассказывать о ваших взаимоотношениях с дочерью Аскольду Леонидовичу.

Рыжов понимающе кивнул и немного отдалился.

Он начал сомневаться. Я видел это во взгляде и наблюдал по взбудораженному Источнику.

Моя главная цель была достигнута. Решение отправить Алису хрен знает куда уже не такое твёрдое. Оставалось только закрепить успех и подтолкнуть горе-папашу в правильном направлении.

— Однако… — вздохнул он. — Это всё же очень серьёзное дело. Свиридов — известный преступник. Он до сих пор не за решёткой только потому, что… Что очень хитёр, — Рыжов с трудом признал это. — А я не нарыл достаточно доказательств, чтобы упечь его далеко и надолго. Я не могу допустить, чтобы моя дочь связывала свою жизнь с отпрыском такого человека.

— Алиса — бастард, Ярослав Витальевич, — снова напомнил я.

Это опять задело полковника, словно по открытой ране, но он промолчал.

— Даже несмотря на вашу личную поддержку, ей всё равно приходится справляться со своими проблемами самой. А в дальнейшем будет только труднее. Я не требую закрыть глаза на её увлечения. Даже лезть в это дело не собираюсь. Но меня волнует то, насколько девочка будет подготовлена к жизненным трудностям, — объяснил я.

Полковник не моргал, а дышал тихо и со скрываемым содроганием. Его Источник будто потяжелел и давил на грудь.

— Я её учитель, Руслан Витальевич, — тихо произнёс я. — И не могу пустить всё на самотёк.

Затем приосанился и сменил тон. Добавил чуть «учительских» нот, которые подглядел у алхимички Людмилы Ивановны:

— У меня к вам есть одно предложение. Вы не обязаны принимать его сразу, Руслан Витальевич. Переварите, обсудите со своей женой. С Алисой… А потом примите взвешенное решение, и я с ним соглашусь.

Полковник Рыжов выглядел угрюмо. У него на душе явно висел тяжеленный камень.

Как сказать любимой дочери, хоть и непризнанной из-за внутрисемейных склок, что она не может быть с любимым парнем? Особенно когда сам пережил нечто подобное.

И она этому — самое явное напоминание.

— У Алисы не очень хорошие отметки за прошлый год, — напомнил я. — И темпы развития Источника не отличались ничем особенным. Но я обещаю: к концу триместра она достигнет первого ранга развития. Или вы можете забирать её в другую академию.

— Что⁈ Первого ранга? — полковник нервно хохотнул и опять откинулся на спинку кресла. — Это невозможно! Я хорошо знаю свою дочь. Она, конечно, отличный ребёнок и способная девочка. Но не гений.

— Алиса вас удивит, Руслан Витальевич, — улыбнулся я, вставая с кресла. — Повторяю, не обязательно отвечать сразу. Подумайте. Обсудите это с Антониной Михайловной. Поговорите с самой Алисой, настоятельно вас прошу. Дети способны удивлять своей искренностью и благоразумием, поверьте мне. Иногда они куда более справедливы, чем любой взрослый.

Руслан Витальевич часто заморгал и отвёл взгляд, чтобы скрыть наступившую влагу.

— Это не то решение, которое следует принимать в порыве гнева после встречи с собственным врагом, — заметил я напоследок. — Вы должны думать не о себе. И даже не о роде. Когда дело касается Алисы, подумайте, что будет лучше для неё лично. Думаю, вам хватит благоразумия принять правильное решение на этот раз.

Я кивнул, намекая, что разговор окончен. Развернулся и направился к выходу.

Но у самой двери полковник меня окликнул:

— Сергей Викторович!

— Да? — обернулся я.

— Ваше заявление…

— О, — осклабился я. — Оставьте его у себя до завтрашнего утра.

— Утра? — удивился он.

— Ну да. И если утром дверной проём не будет отремонтирован, я потребую, чтобы у меня приняли это заявление и выдали регистрационный номер. Я на вас управу найду!

Затем театрально погрозил ему указательным пальцем, почему-то опять вспомнив Людмилу Ивановну. Специально состроил сердитую рожу и покинул кабинет.

Надеюсь, всё получится. За свою любовную историю ребятам придётся бороться самостоятельно, тут моё участие ничем не поможет. А вот с академией я завязан конкретно.

Но напрямую вмешиваться в дела рода нельзя, поэтому я надавил на больные точки Рыжова и подтолкнул в правильном направлении. То есть к откровенному разговору с Антониной и Алисой.

Женщины делают из мужчин дураков и героев…

И полковнику полиции Рыжову предстоит стать героем для собственной дочери.

━─━────༺༻────━─━

Выходные пролетели быстро. Прямо как Таргай на воздушной тяге того шутливого заклинания.

Он, кстати, уже отправился в дальнейший путь.

Засранец даже не попрощался. Но это неудивительно — такая привычка. Неожиданно приходить, неожиданно уходить.

Но он к тому же оставил меня без пирожных, которые снова приготовила Лена! Пока я мотался в город, она приходила с гостинцами. Хотя подозреваю, что настоящей целью был Дракот.

И почему бы ей просто не прийти к нему без надуманного повода?

Женщины…

В общем, когда я вернулся, от пирожных осталась только коробка. Но взамен Таргай забил мой шкаф всякими чаями, а морозилку — отборным шоколадным мороженым.

И записку оставил.

«Следующий раз будет за мной!»

— Ага, как же, — хмыкнул я, убрав её в бумажник. — А аванса оставил на три юбилея!

А затем вышел на задний двор, чтобы проверить Дракота.

Он как-то беспокойно метался из стороны в сторону, бродил по периметру барьера. А его Источник бился в тревоге, словно случилось что-то ужасное. А когда он увидел меня, то неожиданно бросился в мою сторону и уставился явно с какой-то претензией.

— Мр-р-р-а-ав-в! — потребовал он чего-то.

Вот только…

— Чего? — нахмурился я.

— Мр-р-р-ра-а-а-ав-в!! — повторил он громче и ещё требовательней, будто я просто не расслышал.

— Я тебя утром кормил! До ужина ещё два часа, так что не…

— Мр-рев! — помотал он головой. — Мр-р-рав!!!

— Ни фига не понятно… — вздохнул я.

На что Дракот фыркнул, обеспокоенно огляделся и бросился в дальний угол, где начал скрести лапой по газону.

— Эй!!! — тут же воскликнул я. — Ты чё удум… А-а-а-а!

До меня наконец-то дошло.

— Ну так бы сразу и