Виктор Черномырдин: В харизме надо родиться - Андрей Вячеславович Вавра

Приехали мы в Вашингтон. Лето 93 года. Первое заседание было в Госдепе. Начали утрясать наши предложения и их предложения. С американцами было непросто – у них была к нам куча вопросов. Это решите, то-то решите. Я говорю, давайте мухи отдельно, котлеты отдельно. Давайте сначала создадим комиссию, а потом уже будем решать.

Они сразу выкатили нам то, что потом получило название соглашения “Об использовании высокообогащенного урана, извлеченного из ядерного оружия” (Соглашение ВОУ-НОУ).

О чем шла речь? В результате отказа Украины, Белоруссии и Казахстана от ядерного оружия оно было вывезено в Россию. А что с ним делать? Ракеты надо утилизировать, а ядерный плутоний из них изъять. А куда его девать? Высокообогащенный плутоний перерабатывается в низкообогащенный и идет на атомные электростанции. То есть у нас появилась возможность продавать его американцам. Нам он не нужен, у нас плутония и так хватает, а американцы сказали, что тогда купят. Цена была низенькая, зато они платили за вывоз. То есть было довольно выгодно[13]. Мы его раньше отдавали на атомные электростанции соцстран. А те потом отказались – стали получать французский.

Если бы у нас этот плутоний остался, закопали бы, наверное. И загубили на сотни лет свою территорию. Его хранить невозможно. Там же постоянно реакция идет. А что с ним делать? Его надо было довести до 4 % – 96 % туда примеси какой-нибудь закачать. Утилизация – это очень дорого. Для этого могильники делают: закапывают, бетонируют, сверху водой заливают. Как в Челябинске было. Потом это все вытекает оттуда. Там такая территория загублена. Там могильник еще Советского Союза. Могильники не подразумевают откапывания – это навсегда.

Вторая проблема, которую нам выкатили, – нераспространение ракетных технологий. Они считали, что это должно касаться СНГ и Украины. А как это возможно? В СССР они в Украине и делались – на “Южмаше” у Кучмы: “Востоки”, “Союзы”…

Вообще, они вели себя нагловато: диктовали. Нашим послом был тогда Лукин. Я прибегаю к нему, говорю: хреново дело. В посольстве была специальная комната, откуда можно было звонить, и я все это доложил Черномырдину: они, говорю, нам выкатили еще Украину. И тогда Виктор Степанович говорит: уезжайте. Мы партнеры или нет? Если мы так начинаем, то и будем всегда у них как младшие исполнители.

С этим решением иду к Шохину: шеф сказал сматываться. Как сматываться? Совсем уезжать домой. Ну, сказал Шохин, наверное, это и правильно. В общем, наша делегация встала из-за столов, вежливо попрощалась с хозяевами и – уехала…

Вернулись в Москву. Утром прихожу на работу. Черномырдин у президента. Козырев, для которого такой стиль общения с американцами был совершенно недопустим, на нас наехал: как пацаны какие-то, разве так можно?! И нажаловался президенту – написал докладную. Борис Николаевич, сгоряча: всех, кто был на встрече, уволить! Но Виктор Степанович сказал: это было мое решение. В общем, договорились: Шохину выговор и на этом дело закончить.

Во время переговоров. В. С. Черномырдин и вице-президент США Альберт Гор на первой сесии российско-американской комиссии по экономическому и технологическому сотрудничеству («Комиссия Гор-Черномырдин»), г. Вашингтон, 1–2 сентября 1993

[Музей Черномырдина]

Через некоторое время надо было продолжать работу. А как вести себя теперь, с какой позиции? ЧВС сказал: как вели, так и ведите. Я вернулся в Америку в августе. Приехал в Госдеп, а там… Ну совсем другое дело!.. Как будто мы приехали в другую страну. Пожалуйста, что хотите…»

В итоге в сентябре 1993 года в ходе визита ЧВС в США в соответствии с Ванкуверской декларацией (1993) создана Российско-американская комиссия по экономическому и технологическому сотрудничеству.

«Первый визит в США Виктора Черномырдина, завершившийся поздно вечером 2 сентября, проходил во многом вопреки установившимся традициям двусторонних отношений. Достаточно сказать, что первым пунктом пребывания российского премьера в Новом Свете стал не Вашингтон и даже не Нью-Йорк, а крупный американский промышленный и научный центр Хьюстон. Как полагают наблюдатели, выбор маршрута как бы символизирует тот факт, что отношения между Москвой и Вашингтоном отныне будут определяться экономическим сотрудничеством, а не политическим противостоянием», – писала газета «Коммерсантъ» (4 сентября 1993 года).

Подписание совместных российско-американских документов. В. С. Черномырдин и вице-президент США Альберт Гор. Первая сессия Российско-американской комиссии по экономическому и технологическому сотрудничеству («Комиссия Гор – Черномырдин»). США, г. Вашингтон, сентябрь 1993

[Музей Черномырдина]

Переговоры с Гором завершились подписанием двух межправительственных соглашений – о международной торговле в области коммерческих услуг по космическим запускам и о взаимопонимании по вопросам экспорта ракетного оборудования и технологии. Первый документ из подписанных обеспечивает выход России на такой высокотехнологичный международный рынок, как коммерческие космические запуски. Второй фиксирует намерение России присоединиться к международному режиму контроля за экспортом ракетных технологий и оборудования, которые могли бы способствовать созданию или приобретению ракетных систем, доставляющих оружие массового уничтожения (РКРТ).

Достигнутый компромисс имел большое значение особенно потому, что именно разногласия в подходах двух сторон к РКРТ и так называемой индийской сделке (ею занимался Главкосмос) стали тем камнем преткновения, который не позволил премьеру отправиться за океан в конце июня[14].

Меморандум о взаимопонимании по этому вопросу, несмотря на недовольство многих представителей российского ВПК, означал значительное ужесточение правил, регламентирующих экспорт российской ракетной техники за рубеж. Прежде всего это отразилось на осуществлении российско-индийского соглашения о продаже криогенных верхних ступеней.

По словам ЧВС, подписав соглашения, Россия «ни в чем не проигрывает» – ведь при оценке этих документов «надо иметь в виду, что как для Москвы, так и для Вашингтона важно безъядерное окружение». Вместе с тем премьер сообщил, что решение о согласии на компромисс было принято «в результате тщательного анализа экономической целесообразности с точки зрения России». По-видимому, премьер имел в виду, что убытки от частичного разрыва контракта с Индией будут компенсированы как будущими прибылями от коммерческих запусков и участия России в американском проекте «Freedom», так и отказом США от санкций в отношении российских экспортеров высоких технологий. Согласно достигнутым договоренностям Россия продолжит выполнение обязательств по отношению к Индии лишь в той части контракта, которая касается поставки готовых ракетных комплексов, но о предоставлении Дели know-how речи быть не может.

На завершающей стадии визита в США ЧВС был принят президентом Биллом Клинтоном.

* * *

Комиссия успешно помогала «развязывать» сложные узлы в двусторонних торгово-экономических