Госпожа Медвежьего угла - Светлана Богдановна Шёпот

– Что это значит? – гонец отступил на шаг назад и прищурился. – Бунт?

– Не глупи, – пророкотал мужчина. – Я, – человек сделал особое ударение, – Драгор Скальнор.

Глашатай хотел снова фыркнуть от такой возмутительной лжи, но, натолкнувшись на стальной взгляд, сглотнул. И тут он понял, почему этот подошедший наглец показался ему знакомым.

Ощутив, как вспотело в одно мгновение его тело, гонец торопливо поклонился.

– Прошу меня простить, ваша светлость, не признал, – повинился вестник уже совсем другим тоном. Впрочем, на колени мужчина не думал вставать. Все-таки он нес волю самого короля, поэтому ему дозволялось больше остальных. – Ваш нынешний облик сбил меня с толку, отчего я позволил себе лишнего.

Скальнор ничего не сказал, просто взял депешу и развернул ее.

– Вы это писали? – спросила его подошедшая Валентина.

– Нет, – ответил он. Слушающие их внимательно люди тут же зашептались. – Но внизу стоит мое имя.

– Без подписи, – уточнила Валя.

– И с королевской печатью, – закончил Скальнор.

– Получается, приказ издал король?

– Да, – ответил герцог.

Валентина качнула головой. Все выглядело очень некрасиво. По какой-то причине его величество сделал все так, словно это не он поднял налоги, а Скальнор.

Валя не знала, зачем это было сделано, но она могла понять, что ничего хорошего на уме у короля явно не было.

Глава 75

Подняв взгляд, Скальнор посмотрел прямо на вестника. Тот заметно занервничал.

– Что-то не так, ваша светлость? – тихо спросил он, ерзая на месте.

Вместо ответа ему герцог повернулся и обратился к своим стражникам.

– Проверьте его полномочия, – приказал он, а затем свернул документ и сунул его себе за пазуху.

– Но позвольте, – попытался что-то сказать глашатай, провожая взглядом бумагу. В этот момент к нему подошел один из охранников. Вестник поджал губы и возмущенно посмотрел на герцога. – Я несу волю короля, – гордо произнес он. – Нападение на меня – неуважение к его величеству!

– Для начала нам нужно убедиться, что вы тот, за кого себя выдаете, – скучающе ответил Скальнор.

Глашатай от такого заявления поперхнулся. Было видно, что никогда ранее он не сталкивался с подобным отношением со стороны кого-либо.

– Да как вы!..

– Не забывайтесь, – перебил его герцог. – Вы несете волю, но вы не король.

Глашатай прикусил язык. Он был возмущен и раздосадован, но ему нечего было ответить на слова Скальнора. В конце концов, тот все еще был герцогом, и его статус был несоизмеримо выше, пусть и королевского, но все-таки простого вестника.

– Прошу простить, ваша светлость, – глашатай поклонился. От этого его коробило, но делать было нечего. – Мои документы в карете. Позволите принести?

– Иди, – приказал Скальнор.

Под конвоем герцогских стражей вестник дошел до кареты и забрался внутрь. Через пару минут он выбрался обратно. В его руках был тубус, перевязанный алой лентой.

– Прошу вас, – произнес вестник и передал тубус герцогу.

Тот взял, открыл и вытащил бумагу. Развернул. Валентина не удержалась и тоже принялась читать.

Судя по всему, человек перед ними действительно был тем, за кого себя выдавал.

– В каких селеньях ты уже побывал? – спросил Скальнор, отдавая документы обратно глашатаю.

– Камнесерд был последней деревней, – ответил тот. Валентине показалось, что она заметила в глазах мужчины усмешку.

Скальнор ничего на это не сказал, просто кивнул.

– Тогда возвращайся в Каминору, – приказал он.

Вестник еще раз коротко поклонился. Потом он махнул своим стражам, забрался в карету и отбыл.

Люди Камнесерда тяжелым взглядом проводили уезжающий экипаж, а как только тот скрылся из виду, дружно повернулись к герцогу.

– Так что же это получается, – заговорил один из односельчан Валентины. Человек звучал озадаченно, – не вы, ваша светлость, указ-то издали?

Скальнор глянул на человека тяжелым взглядом.

– Не я, – ответил он. – Король, – добавил.

Судя по тому, какими растерянными выглядели люди, они не понимали, что происходит. Для многих, что герцог, что король – все одно и то же. Обычно они никого из них не видели.

– И что теперь будет? – спросил кто-то еще. – Платить нам такой сбор, али нет?

Валентина посмотрела на Скальнора. Тот выглядел убийственно.

– Нет, – ответил он, прищуриваясь. Валя услышала многочисленные облегченные вздохи. – А теперь разойдитесь, – приказал он народу и, резко развернувшись, отправился к дому кузнеца.

Валентина поспешила следом, не забывая отслеживать Аурелию. Не хотелось случайно потерять девочку. Герцог, к слову, тоже о дочери не забыл, спустя пару мгновений он обернулся и, заметив ребенка рядом, пошел уже более спокойно и медленно.

Когда они добрались до дома Рожера, Скальнор велел строителям и стражам разойтись. С ним остались только Валентина, Аурелия, Рожер, Гвендолина и оба священника.

– Недоброе дело задумал король, – поделился своими мыслями настоятель. Он выглядел хмурым и беспокойным. – Отдавать приказы в обход властителя земель… – мужчина покачал головой.

Валя понимала, о чем тот пытался сказать.

Поступок короля мог говорить как о банальном неуважении, так и о вероломной попытке переложить недовольство народа новым законом именно на герцога.

Семьдесят процентов – не шутки. Люди вполне могли начать бунтовать. И драться они пойдут не с королем, а с тем, кто, по словам вестника, обязал их платить такой грабительский налог – с герцогом.

Валентина пыталась понять, что именно задумал король, но, к сожалению, у нее не было достаточно знаний, чтобы судить о его поступках.

Тогда она решила начать с вопросов.

– Что будет, если люди взбунтуют? – спросила она ни у кого конкретно.

Валя была уверена, если не сразу, то чуть позже люди обязательно восстанут.

– Если такое произойдет, то его светлости придется подавить бунт, – ответил настоятель.

Валя заметила, что взгляд герцога стал более напряженным.

– А если беспорядки станут слишком масштабными? – задала она еще один вопрос, вспомнив, что закон был зачтен по всему герцогству. Она не знала, насколько оно было большим, но подозревала, что довольно внушительным.

Услышав вопрос, Скальнор повернулся и посмотрел на нее.

– Тогда, – заговорил он.