Анархия – мать порядка! 1918-1919 годы - Владимир Виленович Шигин
* * *
После успешного завершения прорыва «Железного потока» обнаружилось, что настроения таманцев совершенно не вписывались в принятую с осени 1918 года большевиками политику «красного террора» и их стремление самыми жесткими мерами установить в Красной Армии самую строгую дисциплину. Военно-политическую ситуацию на Северном Кавказе осложняло еще и то, что главкомом войск Северного Кавказа (с октября – командующим 11-й армией) являлся один известный левый авантюрист всей Гражданской войны И.Л. Сорокин. Главком-авантюрист в условиях сложной ситуации на фронте был весьма склонен как к митинговщине, так и к диктаторским методам руководства. На этой почве он очень серьезно конфликтовал с РВС (ЦИК) Северного Кавказа.
Соединение таманцев с частями Красной Кавказской армии шло «со скрипом», разногласия доходили до взаимных перестрелок в нескольких километрах от противника. В дальнейшем разного рода подобные проблемы, с одной стороны, нарастали, но с другой стороны, авторитет таманцев, по мере того как становились известными героические подробности их похода на фоне отступления основной части советских войск, стал быстро расти. Причем, момент пополнения советских войск целой армией был исключительно важен еще и потому, что она с лихвой восполнила брешь на фронте, образовавшуюся из-за неожиданного ухода дивизии Д.П. Жлобы на Царицынский фронт. Вместе с ростом авторитета таманцев рос и личный авторитет их командарма. Привыкший к самостоятельности и автономным действиям «украинец» И.И. Матвеев, по сути, не мог не войти в конфликт с «кубанцем» И.Л. Сорокиным и ЦИК. Тем более, что И.Л. Сорокин нес немалую ответственность за причины изоляции Таманской армии от главных сил в июле, за массовую гибель матросов в боях под Белой Глиной, за ряд других неудач. Этого ему не могли простить ни И.И. Матвев, ни таманцы, ни матросы. Сорокин, в свою очередь, ненависть ветеранов «Железного потока» чувствовал и не ждал от них для себя ничего хорошего.
Поэтому вскоре последовала чреда трагических событий. 10 октября прибывший в Пятигорск в РВС командарм Таманской армии И.И. Матвеев был сразу же арестован и расстрелян в Пятигорске по инициативе И.Л. Сорокина и с одобрения ЦИК. Официальная формулировка ареста и последующего расстрела была следующей: «За отказ выполнить его приказ об отходе Таманской армии от Армавира в район станицы Невинномысская». В реальности И.И. Матвеев чересчур упорно отстаивал перед И.Л.Сорокиным свой, наступательный, план дальнейших действий фронта (кстати, по мнению позднейших советских военных специалистов, намного более грамотный, чем оборонительный план самого И.Л. Сорокина).
Отметим, что И.Л. Сорокин и ЦИК до этого осознанно или неосознанно провоцировали недовольство таманцев и их командарма И.И. Матвеева, который стремительно набирал авторитет и поэтому становился смертельно опасным для главкома И.Л. Сорокина. Поэтому расстрел И.И. Матвеева со стороны Сорокина являлся не только реакцией на не выполнение его приказа, а вполне продуманной акцией по устранению опасного конкурента. В данном случае невыполнение приказа было лишь удобным поводом.
Историк М.А. Елизаров считает, что «И.И. Матвеев, имея свой план наступления в северном направлении, наверное, действительно вел себя по форме вызывающе и отказался выполнять приказ И.Л.Сорокина, одобренный ЦИК как не противоречащий приказам фронта, но предусматривающий сложную передислокацию Таманской армии в противоположном, южном направлении. Представляется, что здесь, прежде всего надо иметь ввиду противоречивые отношения командования Южного фронта и 11-й армии. В приказах фронта наряду с требованиями к армии разбить добровольцев просматривается стремление в случае ее поражения отступать в сторону Царицына по кратчайшему направлению с целью усиления его обороны, Армию же, особенно «кубанцев», тянуло отступать в противоположном направлении, на юг, не отрываясь от Кубани и Кавказа. Причем в РВС фронта, как известно, единства не было. Командующий фронтом П.П.Сытин иногда опротестовывал в РВСР «местнические» приказы И.В. Сталина и К.Е. Ворошилова. «Момент истины» видимо наступил в связи с уходом дивизии «украинца» Д.П. Жлобы из-под Ставрополя на Царицынский фронт, который, как считается, спас Царицын, хотя И.Л. Сорокин и назвал Д.П. Жлобу «предателем». Не говоря уже о примере Д.П. Жлобы, И.И. Матвеев имел серьезные основания считать свой план более соответствующим воле фронта (по крайней мере, понимающего Кавказ грузина И.В. Сталина и «украинца» К.Е. Ворошилова). Остается также открытым вопрос насколько уставшие таманцы были способны выполнить передислокацию».
Как бы то ни было, но гибель матроса И.И. Матвеева явилась прологом последовавшей вскоре трагедии всей 11-й (Кавказской) армии… После расстрела И.И. Матвеева И.Л. Сорокин назначил командующим Таманской армией И.Е. Ковтюха, причем сделал это явно не без учета его конфронтации с Матвеевым во время «Железного потока». Вместе с И.И. Матвеевым был расстрелян его ординарец и верный друг матрос-пулеметчик А. Литаренко. Кстати матросы не простили И.Е. Ковтюху предательства И.И. Матвеева и впоследствии несколько раз покушались на его жизнь.
Уничтожив Матвеева, Сорокин не учел его реального авторитета среди таманцев и, в первую очередь, среди матросов. А с матросами в 1918 году шутки были плохи.
Вспомним, как расправились практически в это же время с неугодными им большевиками в Баку матросы-каспийцы. Они вначале свергли большевицких комиссаров, провозгласив собственную власть – Диктатуру Центрокаспия, затем не дали им бежать, арестовали, и, наконец, во время второго побега, просто передали комиссаров в руки врагов, обрекая тем самым на заведомую гибель. В середине августа 1918 года не без влияния Центрокаспия и матросов произошел мятеж и в Астрахани. Все это сильно накаляло обстановку,
