Анархия – мать порядка! 1918-1919 годы - Владимир Виленович Шигин

он был тверд и последователен в своих действиях по выжиманию продовольствия и промышленной продукции с оккупированной Украины. Уже 6 апреля 1918 года Эйхгорн издал приказ, в котором говорилось о сроках и порядке проведения посевной кампании. В документе подчеркивалось, что урожай будет принадлежать тем, кто засеет площади. Крестьяне, взявшие земли больше, чем смогут возделать, будут подвергнуты наказанию. Кроме того, крестьяне должны были всячески помогать в обработке помещичьих угодий. Приказ фельдмаршала вызывал недовольство Центральной Рады. Из Берлина пришел соответствующий приказ и уже 29 апреля Эйхгорн без особого труда заменил Центральную Раду на прогерманского гетмана П.П. Скоропадского. Летом по Украине прокатилась волна крестьянских восстаний против австро-немецких оккупантов и гетманских войск и созданных ими местных органов власти. В Киеве же царил покой.

Вскоре после ратификации Брестского договора в апреле 1918 года на секретном заседании ЦК партии левых эсеров рассматривался вопрос о начале «интернационального террора», направленного, прежде всего против Германии. Тогда же ЦК левых эсеров наметил и «центральные фигуры» германского посла графа В. Мирбаха в Москве и фельдмаршала Г. Эйхгорна в Киеве, «которые приковали к себе внимание всех трудящихся России» и «становились естественными объектами нападения». По свидетельству самих левых эсеров, только «в силу случайного стечения обстоятельств» московский теракт против Мирбаха предшествовал киевскому теракту против Эйхгорна. Планы убийства В. Мирбаха, помимо всего прочего, были тесно связаны с развитием партизанского движения против немцев. Для этого в Москве был организован Центральный штаб партизанских отрядов (переименованный затем в Особо-разведывательное отделение при оперативном отделе наркомата по военным делам), который возглавил гельсингфорсский матрос П.И. Шишко. Тогда же были сформирована Центральная и Петроградская Боевые организации, в которых ведущую роль играли именно матросы. В Центральную Боевую организацию, наряду с эсеркой И.К. Каховской вошли кронштадские матросы Б.М. Донской и Г.Б. Смолянский. Петроградскую Боевую организацию, впоследствии возглавил бывший член Петроградского ВРК матрос-эсер Т.Ф. Сандуров. Для исполнения решения об «интернациональном терроре» был послан в Берлин матрос Г.Б. Смолянский, чтобы там, совместно со «спартаковцами» подготовить покушение на германского императора на Вильгельма Второго. Однако этот теракт так и не состоялся, поскольку вождь спартаковцев» Ф. Меринг сумел отговорить левых эсеров от покушений на территории Германии. После возвращения из Германии Г.Б. Смолянского в конце мая, И.К. Каховская и Б.М. Донской и начали заниматься подготовкой убийства германского наместника на Украине.

Акция по уничтожению Эйхгорна должна была, во-первых, запугать немцев и их приспешников, а, во-вторых, поднять авторитет террористов и стоящей за ними партии.

Кроме этого у матросов были с германским фельдмаршалом и свои личные счеты. Именно фельдмаршал Эйхгорн в начале мая 1918 года направил в Москву ультиматум с требованием переход Черноморского флота из Новороссийска в Севастополь к 19 июня для интернирования до окончания войны.

В июне 1918 года в Киев с целью убийства Эйхгорна и прибыла боевая группа левых эсеров во главе с членом ВЦИК И.К. Каховской. Покушение на Эйхгорна было дополнительно санкционировано Всеукраинским комитетом партии левых эсеров, находившимся в то время в Одессе. Группа была обеспечена взрывчатыми веществами, оружием, деньгами и поддельными паспортами. В качестве техника в группе принимал участие матросы-эсеры Г.Б.Смолянский, И.Ф. Бондарчук и П.И. Шишко. В Киеве террористы разделились. Группа матроса П.И. Шишко, вместе с украинскими железнодорожниками, сосредоточилась на транспортных диверсиях. А группа И.К. Каховской и Б.М. Донского наметила две цели. Основную – убийство главнокомандующего группой армий «Киев» Эйхгорна и, второстепенную убийство ставленника немцев гетмана П.П. Скоропадского. Общее руководство группами, их координацию и связь с центром осуществлял матрос Г.Б.Смолянский. Что касается Б.М. Донского, то он сам вызвался привести смертельный приговор германскому фельдмаршалу в исполнение.

* * *

Левые эсеры готовили покушение на фельдмаршала Эйхгорна по типичному сценарию, в духе дореволюционных эсеровских терактов. Первым делом революционные террористы начали следить за Эйхгорном, чтобы узнать его привычки и определить маршруты передвижения по городу. Этот процесс был довольно продолжительным и требовал большой конспирации и внимательности. Надо было не только определить маршруты Эйхгорна по Киеву, а и точно знать время его выезда из дома или штаба, приезда в то или иное учреждение. Киевские эсеры указали местожительство фельдмаршала. Поэтому матрос Донской купил коня и временно переквалифицировался в «извозчика», что давало ему возможность свободно передвигаться по городу и вести слежку. Однако Донской и его сотоварищи столкнулись с трудностями, которых не знали дореволюционные террористы. Дело в том, что центр Киева – Липки, где проживали фельдмаршал Эйхгорн и гетман Скоропадский и находился германский штаб, был превращен в военный лагерь. Следить за объектом там было невозможно.

Единственное, что могли делать эсеры – это быстро ходить по Екатерининской улице, сменяя один другого, при этом постоянно переодеваясь и даже гримируясь. Один раз случайно И.К. Каховская столкнулась лицом к лицу с Эйхгорном и его адъютантом, которые пешком шли к штабу. Прошло много времени, пока эсеры точно установили, что такие прогулки происходят ежедневно в час дня и длятся 3–5 минут. Убийство Эйхгорна запланировали на 30 июля. Осуществить его вызвался в одиночку матрос Б.М. Донской. Один против всего мира, как это по-эсеровски!

Донской, пять раз выходил на охоту за Эйхгорном, столько же раз возвращался обратно, поскольку рядом с местом замышленного теракта оказывался то ребенок, то проезжавший мимо извозчик. Уходя в последний раз на охоту за Эйхгорном, Б.М. Донской, якобы, сказал И.К. Каховской: «Благослови меня на смерть, а я тебя на мучения, – сколько тебе еще мучиться!» В конце июля 1918 года в Киеве шли дожди, поэтому 30 июля Донской надел плащ, в карман которого положил бомбу, и модную соломенную шляпу «канотье». В район Липок его сопровождала И.К. Каховская. На всякий случай Донского подстраховали еще несколько человек.

Ровно в час дня И.К. Каховская и Б.М. Донской вышли на Екатерининскую улицу. Почти сразу они увидели Эйхгорна. Пунктуальный фельдмаршал, в сопровождении адъютанта, шел по тротуару к своему дому. Не перекрестке с Липским переулком фельдмаршал должен был, по своему обыкновению, перейти на противоположную сторону улицы. Там-то его и поджидал матрос- террорист. Когда Эйхгорн и адъютант, оживленно разговаривая, поравнялись с ним, Донской молниеносно выхватил из кармана бомбу и бросил ее под ноги фельдмаршалу. Прогремел сильный взрыв. Донской прыгнул, было, в проносившуюся мимо пролетку, но лошадь неожиданно впала в ступор и встала. Спрыгнув с пролетки, Донской бросился бежать. За ним погнались немецкие солдаты. Неожиданно Донской остановился и, подняв руки, сдался в лучших традициях старых народовольцев.

Из воспоминаний гетмана П.П. Скоропадского: «30 июля по новому стилю мы как раз закончили завтракать в