Пыль. История современного мира в триллионе пылинок - Джей Оуэнс

Все это нас касается. Пыль тесно связывает нас с этим метаболизмом, поскольку человеческая деятельность оказывает геохимическое действие планетарного масштаба, а в это же время мельчайшие частички проникают в наши тела и влияют на них. Так, пыль одновременно и питает жизнь, и ее отнимает. В 2021 году ученые сообщили ошеломляющие данные: каждая пятая смерть происходит в результате загрязнения воздуха мелкими частицами после сжигания ископаемого топлива [34]. Можно было бы избежать восьми миллионов смертей в год (это почти что население Лондона или Нью-Йорка), если бы мы перешли на возобновляемые источники энергии.

Я надеюсь, что пыль поможет взглянуть на мир иначе. Осознать наше место в гигантских геологических периодах и земных системах. Найти новые (вспомнить старые) способы сосуществования с планетой – в качестве не хозяев, а скорее хранителей. Наконец, увидеть чудеса природы. Работая над этой книгой, я отправилась на поиски экологической катастрофы, а вместо этого обнаружила необычную, потрясающую красоту. Вот зубчатый айсберг откололся и обрушился во фьорде на краю света. Вот солнце восходит в малиновом небе над последней серебристой полоской Аральского моря. Вот весной пышет зеленью долина Сьерра – а ведь однажды это место называли «землей, где почти не бывает дождей».

Кроме того, я встретила множество людей: защитников окружающей среды и активистов, ученых из лабораторий, физиков НАСА и полярных гляциологов, сотрудников правительств и представителей племен, а также радикальных адвокатов – молодых и пожилых, городских и сельских, поселенцев и коренных. Они все знали об этих чудесах и изо всех сил боролись за их сохранение.

Поход по следам пыли, которые кажутся бесформенными и забытыми, – это вовсе не траурное мероприятие, как может показаться на первый взгляд.

В конечном счете это история о взаимосвязи.

Глава 1

Предместья ада

Говорить о том, что современный мир зародился в определенное время в определенном месте, нелепо. Историки уж точно с этим согласны: между самой ранней и самой поздней предполагаемыми датами начала современной эпохи – почти 500 лет. С какого события вести отсчет? С катастрофы Черной смерти (1347–1353), охватившей весь европейский континент и перевернувшей средневековый миропорядок, или с каких-то других бедствий того времени? А может, началом послужило падение Константинополя в 1453 году или европейское завоевание Америки с 1492 года? Была ли современность следствием технологий – и если да, то каких именно? Это был печатный станок, изобретенный Гутенбергом в 1450 году, или паровой двигатель Джеймса Уатта, выпущенный на рынок в 1776-м? Или же современность началась с идеи? Тогда где были заложены основы современного политического порядка – в «Государе» Макиавелли (1513) или «95 тезисах» Мартина Лютера Кинга (1517)? А может, нас интересует не объект, а субъект, которого породила Французская революция 1789 года – человек, ценящий свободу и равенство, а не иерархию и происхождение? А вообще, почему современность обязательно началась на Западе? Давайте взглянем и на Восток. Там и Китайская цивилизация, и Империя Великих Моголов, и тоже найдутся города, социальные инновации и технологии, которые можно воспринимать как поворотные моменты.

Тем не менее мы, двигаясь по следам пыли, оказываемся в конкретном месте в конкретное время. Это Лондон эпохи Тюдоров, а именно 1570 года. Тогда воздух начал наполняться грязным дымом от сжигания ископаемого топлива – и полон им до сих пор.

Разумеется, воздух загрязняли и до этого. Сенека ворчал по поводу гнетущей атмосферы Рима I века и «облаков пепла» от дымных печей [35]. А огонь в печах для обжига извести, которыми активно пользовались майя на территории нынешней Центральной Америки, поглотил целую цивилизацию: обширная вырубка лесов (для изготовления известковой штукатурки, которой хватало всего на квадратный метр, требовалось 20 деревьев) изменила режим выпадения осадков, усугубила засуху и привела к катастрофической неурожайности [36]. И все же историк окружающей среды Уильям М. Каверт считает, что задымленный воздух елизаветинского Лондона – явление еще важней, потому что оно ознаменовало начало эры ископаемого топлива. До 1570 года основным источником топлива по всему миру была древесина (за исключением разве что высоких широт Арктики, где лампы инуитов и юпиков работали на животном жире). В течение 10 тыс. лет оседлое человеческое общество строилось исключительно на энергии, которую дерево могло накопить за жизнь. Переломным моментом стало широкое распространение угля: вспышка древней, черной, минеральной солнечной энергии исходила прямо из ядра планеты. Это изменило все. Как пишет Каверт, «с точки зрения энергетических режимов <…> Англия раннего Нового времени была (или стала) “первым современным обществом”»[37]. Если мы хотим понять мировоззрение, которое привело к сегодняшнему кризису, то разумно начать с истоков.

Сдвиг, произошедший в Лондоне в конце XVI века, был не просто увеличением показателей загрязнения воздуха твердыми частицами или даже качественным скачком в топливном плане. Это было по-настоящему эпохальное событие. Так что давайте посмотрим на рождение нового режима ископаемой энергетики, а потом проследим за пыльным следом, который он оставил после себя.

* * *

Триста пятьдесят миллионов лет назад, еще до динозавров, наша планета была теплой и пышной. Воздух был богат кислородом, и под постоянным солнечным светом вблизи экватора вырастали высоченные леса папоротниковидных растений. Тонкие стволы взмывали на 30–50 метров вверх, а неглубокие корневые системы омывались обширными тропическими болотами. Стволы были жесткими и почти полностью состояли из богатой лигнином коры, защищавшей от насекомых. Тем не менее, сезон за сезоном, деревья падали в воду. А вода содержала недостаточно кислорода, поэтому они не могли сгнить. Наводнения покрывали упавшую древесину илом, и эти слои медленно, на протяжении бесчисленных поколений, спрессовывались в торф.

Глубоко под землей континенты пришли в движение от потоков расплавленной магмы. Лавразия (которая впоследствии стала Европой и Северной Америкой) столкнулась с Гондваной (содержавшей современные континенты Южного полушария) и образовала суперконтинент Пангею. При столкновении плиты сомкнулись в горные хребты, а соседние области земной коры ушли вниз. Так у тел доисторических деревьев, медленно и безжалостно раздавленных при тектонических сдвигах, появилось странное захоронение, где они не гнили и не рассыпались в пыль, а превращались в нечто новое. Лигнин, придававший им прочность, спрессовался в бурый уголь, он же лигнит. Бурый торф стал битуминозным, то есть нефтяным, а затем почернел. Доисторические деревья превратились в каменный уголь.

Геологическая эра, о которой идет речь, получила название