Потерявший солнце. Том 1 - FebruaryKr
Младший Дракон все еще не желал верить в причастность брата к нападению, но тот вынес приговор и обрушил несправедливый гнев на Ши Мина.
Юкай осторожно подцепил ножны и потянул на себя. Пальцы Цзыяна дрогнули и сжались в кулак.
Девушка едва слышно вздохнула за своей ширмой и перевернулась во сне, путаясь в густых волосах. Ей снились бесконечные пески.
Скрытая за узорчатой мозаикой дверь бесшумно закрылась.
Изрядно поредевшая за последние годы императорская сокровищница в эту ночь стала еще беднее.
В покоях будущей императрицы свеча не гасла до рассвета. Сама Фэн Жулань нервно ходила по комнате, то и дело натыкаясь на мебель. Мужчина, с небрежной грацией полулежавший в кресле, с усмешкой наблюдал за мечущейся красавицей.
– Отец больше не может присылать сюда воинов. – Фэн Жулань замерла, повернувшись к мужчине спиной. На лице ее отразилась беспомощность, и она украдкой закусила подушечку пальца, не желая показывать своих чувств. – Иначе уже Сибай останется без защиты. У нас не так много людей, чтобы…
Оборвав свою речь на полуслове, она огорченно взмахнула рукой.
Сибай – маленькое государство, раскинувшееся на десятках островов; куда ему удержать огромные территории империи?
– Все бегут, как крысы с тонущего корабля, – продолжила принцесса, справившись с эмоциями. Она обернулась, глядя на своего гостя покрасневшими, но сухими глазами. – Министров не осталось, одни трусливые перебежчики. Армия или перебита, или бродит демоны знает где; командовать тоже некому. Денег и тех нет!
Едва договорив, Фэн Жулань опустила голову и закрыла лицо ладонями.
Мужчина едва заметно зашевелился, сменив позу.
– Успокойся, – негромко проговорил он, – мы справимся. Приказывай, и я исполню.
Голос его был холоден.
Принцесса отняла руки от лица. В дрожащем свете она казалась усталой и решительной.
– Придется вернуть Ши Мина. Если у нас не получится удержать империю, придется привезти его сюда.
– Это опасно, – равнодушно подчеркнул мужчина. – Он не разобрался во время нападения, но в спокойной обстановке в два счета раскроет тебя.
– Просто будь готов, – Фэн Жулань отмахнулась небрежно, словно отметая все еще не случившиеся беды. – Скрыться вовсе не сложно. Мастер пыток бывал ведь в Сибае, но ни о чем не догадался. Да и что Ши Мин сможет сделать против нас? Завоеванные территории огромны, и удержать их нам не под силу. Нужно решить, от каких земель мы отступим, а какие попытаемся сохранить. Отец обезумел от жадности, но мы должны сохранять рассудок.
Мужчина промолчал. Его взгляд следовал за мечущейся по комнате хрупкой фигуркой, и в глубине глаз тлело презрение.
Глава 46
Бесплодный, лишенный растительности каменистый берег служил приютом для десятков птичьих стай. Мелкие рыбешки, попадая в лабиринт скальных обломков, не успевали за накатывающими волнами и оставались барахтаться в мелких прозрачных лужах.
Редкие клочья длинной иссохшей травы колыхались в узких расщелинах, будто волосы утопленников. Прибрежная полоса тянулась вокруг всего острова, но в ширину не превышала двадцати шагов.
Пенные шапки волн ветер срывал и бросал на камни; пролетев над пологим берегом, он с ревом врезался в отвесную каменную стену. Старый монастырь был вырезан прямо в теле скалы, и никто не решился бы даже предположить, сколько сил и времени на это потребовалось.
Когда-то этот остров был последним осколком уничтоженной Лойцзы. Завоеватель, стерший страну с карты мира, споткнулся именно на этом каменистом берегу, оставив в покое и остров, и храм. Здесь он нашел сошедшего с небес слугу солнца и поклялся остановить кровопролитие в обмен на верную службу, и ни разу божественный посланник не нарушил своей клятвы и не пошел против воли человека. Камни наверняка до сих пор хранили память о том дне, а храм превратился в единственное место, где поклонялись не богу, а посланнику его.
Гораздо позже собранную из множества разрозненных земель империю завоеватель снова назвал Лойцзы. По легендам, он не только сшил воедино отделившиеся кусочки, но и истребил всех демонов, однако другие беды никуда не делись. Мир вокруг острова распадался и собирался заново, менял название, тонул в войнах и страшился болезней, но каменный храм оставался незыблем.
Безмолвный свидетель течения времени, он смотрел на седые волны слепыми прорезями окон. Памятник людской чести, жадности и любви, он мог бы рассказать куда больше, чем древние тексты, и больше, чем потомки встречавших здесь хищные силуэты кораблей.
Небольшая лодка не стала причаливать к берегу. Гребцы дождались, пока путник прыгнет за борт, подняв тучу брызг, и двинулись в обратный путь. Мужчина, до середины бедра погрузившийся в ледяные волны, с усилием продвигался к берегу. Сапоги, наполненные водой, неподъемным грузом тянули вниз, холод распространялся по телу, дрожью отдаваясь в плечах. Едва зажившие раны снова напомнили о себе глубокой тусклой болью, но ощущения воспринимались словно через толстое одеяло, и Юкай брел вперед, не замечая жалоб тела.
Никто не встречал его: храм из оживленного, наполненного людьми приюта давно стал тихим хранилищем знаний.
Тяжелая дверь поддалась с усилием, впуская Юкая в пустой внутренний дворик. На утоптанной земле даже следов не оставалось: за сотни лет она стала крепче камня. Глухие серые стены с трех сторон закрывали небо; облака и силуэты парящих птиц виднелись будто со дна колодца.
Под мрачными, лишенными украшений сводами было тихо и холодно. Оставляя за собой дорожку ледяных капель, Юкай вошел внутрь и замер, прислушиваясь. Ни звука не доносилось из глубин узких коридоров.
Пройдя коридор до половины, Юкай наконец услышал едва слышный шорох и негромкое бормотание. Залы здесь не прятались за дверями, соединенные грубо прорезанными полукруглыми арками. Арки были невысоки, и Юкаю пришлось склонить голову, проходя под ними.
Каменная коробка с узкими окнами казалась скорее тюрьмой, чем залом; оживляли ее лишь длинные полки вдоль стен. На каждой полке грудой громоздились скрученные свитки, покрытые тонким слоем пыли.
В дальнем углу, под окном, тянулся длинный стол; он тоже оказался ровно обтесанной и отполированной временем каменной глыбой. На серой поверхности громоздились свитки и ветхие бумаги, почти скрывая за собой невысокого щуплого монаха. Служитель храма осторожно перебирал древние тексты и что-то бормотал себе под нос.
Монах заметил Юкая сразу и
