Фасциатус (Ястребиный орел и другие) - Сергей Александрович Полозов
Васька вырос и к моим птичкам равнодушен, увлекается совсем другим. Не мечтая особо в детстве о путешествиях, он начал путешествовать еще до того, как приобрел сознательную способность мечтать, и сейчас сам признается, что он — скорее домосед. Хотя слово «домосед» имеет для него уже несколько иной смысл, чем для нас: каждодневно обсуждая повседневные мелочи на Интернет с друзьями из Испании, Индонезии, Колумбии, Австралии и Канады одновременно (в куче-мале из разных языков), он поездку в Европу или в США далеким путешествием и не считает…
У меня все те же «ласковые жены. Мне хорошо с ними». Моя дочь Даша, родившаяся от них уже после описываемых событий, каждый вечер, послушав книжку перед сном, кричит мне: «Сергей! Пора!» — подражая маме, она зовет меня не «папа», а по имени. Когда я подхожу, она требует рассказать ей очередную «сказку-правду» про то, «что с тобой действительно когда-нибудь происходило на самом деле».
Иногда я рассказываю ей что-нибудь из этой истории, а сам не могу оторвать глаз от пятилетней девочки, пытающейся представить себе далекие горы, незнакомых людей и «строгих» орлов. Она слушает очень внимательно, но вопросы раз за разом задает не про орлов, а про маленькую пушистую песчанку с черными глазками, которая стремглав бежит к своей норке, неся во рту целую охапку зеленой травы…
Сам я по-прежнему в очках (контактные линзы не люблю), а когда путешествую — в шляпе. Раз в два-три года, бреясь, как обычно, по утрам, я вдруг опираюсь руками на раковину, смотрюсь внимательно в зеркало и спрашиваю сам себя: «Салам алейкум?..»
Мой верный саквояж за годы работы в Копетдаге износился так, что уже не подлежал починке. Я много лет с благодарностью хранил его в кладовке — не в силах выкинуть, а потом вдруг, в порыве освобождения от сентиментальных якорей (нельзя же бесконечно хранить даже важное и дорогое из уже случившейся жизни), достал его, попрощался, вышел из дома и понес на помойку. Но выкинуть не успел. Ко мне подскочили вездесущие балашихинские мальчишки («Дядь, а чой-то у вас?»), я с облегчением отдал им саквояж, и он унесся от меня на волнах ребячьего смеха и игры.
У саквояжа началась новая жизнь, наполненная мальчишеским весельем нашего балашихинского двора, а мое плечо сегодня оттягивает уже совсем другая лямка с какими-то диковинными замками и специально разработанной заморскими дизайнерами подкладкой из непотеющей и не скользящей по плечу резины. В новомодном кофре я таскаю аппаратуру, которая мне и не снилась в былые времена, но ко всему этому великолепному снаряжению я почему-то отношусь равнодушно, просто использую его как инструмент, и все.
Сегодня на мои фотографии попадает много хороших людей, интересных мест и экзотических животных, которых я и не предполагал увидеть на своем веку. Снимая все это, я искренне восхищаюсь увиденным, но непроизвольно продолжаю выискивать в видоискателе черты сходства наблюдаемого с тем, что снимал видавшим виды «зенитом» в Копетдаге… В самых разных пустынях и горах очень далеко от Туркестана (все так же «клик-клик» — шагомер) я иногда вдруг ощущаю знакомый запах полыни или прокаленного солнцем пыльного ветра и непроизвольно вздрагиваю, настороженно оглядываясь вокруг…
Когда я встречаюсь с былыми участниками этой эпопеи, мы обсуждаем своих взрослеющих детей, текущие дела и происходящее со всеми нами в наше интересное время. При этом мы всегда с неизменным удовольствием вспоминаем пережитое нами когда-то в Туркмении, и в наших разговорах с годами настораживающе всплывают все новые и новые детали боевой юности…
Сумбар течет, как ему и положено, с востока на запад; Сюнт и Хасар по-прежнему незыблемо стоят на своих местах; а вот холмы за Кара-Калой, где я наблюдал жаворонков, не узнать. Там теперь автотрек для тренировки шоферов, и вместо стай зимующих птиц в этом месте среди врытых в землю автопокрышек пылят грузовики.
Нет больше СССР, нет ставшей столь дорогой всем нам Туркмении, а есть независимый Туркменистан. Но это все — детали. Потому что Копетдаг продолжает оставаться Копетдагом, а ястребиный орел — ястребиным орлом…
Я часто думаю про всю эту историю и не расстаюсь теперь с образом этой птицы, ставшей мне как бы близким другом и тотемным знаком. Банально, конечно, — орел в качестве символа, но уж так сложилось. Я стараюсь компенсировать это искренней самоиронией прилагающегося к тотему девиза, но это уже совсем личное — разбалтывать все до конца не могу.
Теперь вот и вы знаете про все это.
Я искренне желаю вам, всем дорогим мне людям, которых вспомнил сегодня, и всем людям вообще, счастья, здоровья и всего наилучшего. А всем в мире фасциатусам давайте вместе пожелаем выжить и навсегда остаться неотъемлемой Частью того вечного и подлинного Целого, вне которого невозможна и наша с вами жизнь.
…Ястребиный орел, планируя сверху, садится на острый гребень скалы. Я вижу его сильные лапы, белую грудь, освещенную заходящим солнцем, и то, как он, крича, закидывает голову назад, оглашая затихающее ущелье звонким клекотом. Словно повторяя всем нам еще раз то, что так чутко услышал Киплинг: «Мы с вами одной крови, вы и я!..»
Кара-Кала, Западный Копетдаг — Балашиха, Московская область
Словарь терминов
АБС — агробиологическая станция.
Алабай (туркм.) — среднеазиатская овчарка.
Альбедо — способность поверхности (льда, снега, воды и др.) отражать лучи.
Антропогенный фактор — та или иная форма воздействия человека на природу.
Антропоморфизм — приписывание черт человеческой психики животным.
«Бабслей» (тарус.) — обливание водой (исходно — студенток, позже — обливание вообще) на практике в жаркий летний день.
«Бас-халас» (пушту) — синоним «кутарды» (туркм.).
Башлык (аз.) — начальник, большой человек.
Бутемар — в хорасанском эпосе — сказочная птица; олицетворение скорби и печали.
ВИР (разг.) — сокр. от ТОС ВИР — Туркменская опытная станция всесоюзного института растениеводства.
ВОСР (разг.) — Великая Октябрьская социалистическая революция — свержение царской династии в России большевиками в 1917 году.
Восточные земли — в древнем Иране — страны Хорасана, Азии.
Галаксий — название Млечного Пути у древних греков.
Гаудан (туркм.) — бассейн.
Геодезия — наука об определении формы и размеров Земли и об измерениях земной поверхности.
Герпетология — наука об амфибиях (лягушки, жабы, тритоны, саламандры) и рептилиях (змеи, ящерицы, черепахи, крокодилы).
