Нефритовая лиса - Крис Велрайт
Тенин развернула наряд и положила его перед госпожой.
— Пора, госпожа, — сказала она мягко.
Ицин смотрела на платье, её пальцы дрогнули, когда она коснулась ткани. Мягкий шелк пробудил в ней страх и предвкушение. Она делает это. Она действительно собирается танцевать перед всеми.
Тенин помогла ей снять верхнее платье, осторожно, бережно, как делала это столько раз раньше. После быстро подала новый наряд. Платье облегло тело лёгкой дымкой, повторяя изгибы её фигуры, но не обнажая слишком многого. Полупрозрачный шёлк не был вульгарным, но он таил в себе намёк, обещание, загадку. Когда Тенин завязывала пояс, подчёркивая талию, Ицин не могла отвести взгляда от бронзового зеркала.
Это была не она — не дочь главы дома, не та, кого собираются отправить в Тивию, не та, кто привыкла повиноваться матери. Перед ней стояла женщина, готовая взять судьбу в свои руки.
Тенин, поправляя последние складки платья, заговорила:
— Вы боитесь, госпожа?
Ицин не ответила. Она чувствовала страх, но это был особенный страх — тот, что приходит перед важными моментами, перед неизбежным. Она глубоко вздохнула.
Тенин, закончив закреплять украшения в волосах, остановилась, чуть склонив голову, и посмотрела на госпожу. На её лице появилась лёгкая, уверенная улыбка. Она шагнула ближе, мягко поправляя прядь, что выбилась из причёски.
— Его сердце не устоит, — сказала она с полной уверенностью. — Держите себя уверенно, госпожа. И не забудьте повязку на руку.
Ицин улыбнулась и на мгновение её глаза сверкнули.
* * *
Ицин появилась в дальнем углу зала, слившись с танцовщицами, которые уже готовились к своему выступлению. Её движения были грациозными, а её новый облик настолько отличался, что даже самые внимательные глаза не смогли бы узнать в ней госпожу.
Она готовилась к своему главному появлению, зная, что этот танец будет её шансом завоевать внимание того, кто заставил её сердце биться быстрее, чем когда-либо.
Когда она вышла на сцену, то искусно скрылась среди других артисток. Её лёгкое платье струилось вокруг неё, как вода, а тонкая вуаль прикрывала лицо, оставляя видимыми только яркие, сверкающие глаза.
Музыка заиграла мягко, словно ветер коснулся струн. Ицин начала двигаться вместе с остальными. Её шаги были изящны, руки — плавны, словно волны, накатывающие на берег. Она кружилась, останавливалась на мгновение в грациозной позе, а затем вновь вступала в танец, её движения становились всё более раскованными. Её длинные рукава, как крылья, создавали иллюзию полёта, а лёгкие шаги казались невесомыми.
Она вложила в свой танец всё: изящество, скрытую силу и тайное послание. Каждый жест говорил: «Смотри на меня. Заметь меня». Её взгляд раз за разом находил господина Шу Чао. Он сидел спокойно, но его глаза неотрывно следили за ней. Она видела это. И её решимость только крепла.
Но не все были столь очарованы. В дальнем конце мать Ицин внезапно застыла. Её веер замер, когда она вгляделась в танцовщицу. Сначала это было недоумение, затем гнев, а следом — паника. Кажется, она узнала свою дочь.
— Это не может быть… — прочитала по ее губам Ицин.
Рядом с ней наложница Фань, сдержанно улыбаясь, также следила за танцем. Её улыбка вдруг стала чуть шире, но в её глазах мелькнула опасная искра. Она склонилась ближе к матери.
— Какое необычное представление, — громко произнесла Фань, словно невзначай. Близость сцены позволяла расслышать все сказанное. — Не кажется ли вам, что эта танцовщица… немного похожа на кого-то?
Мать резко обернулась к ней, её лицо было напряжено.
— Замолчи! — Тай Дзяо сжала веер так, что пальцы побелели.
— О, я и не думала ничего говорить, — с лёгкой усмешкой ответила наложница. — Но если господин или наш сын узнают… Это будет довольно любопытно.
Ицин растерялась, не понимая зачем наложница так поступила, но постаралась отбросить волнующие мысли, боясь ошибиться в движениях. Она закружилась, её платье развевалось, словно лепестки под порывом ветра. Сделала высокий прыжок, легко опустившись на землю, и замерла на мгновение, вытянув руки, как будто предлагала гостям невидимый подарок. Ицин придумала это движение только для того, чтобы повязка на ее запястье не осталась незамеченной. И это действительно сработало. Её глаза снова встретились с глазами господина Шу Чао. В его взгляде мелькнуло восхищение. Она заметила, как он чуть наклонился вперёд, как будто хотел лучше разглядеть её. Её сердце забилось быстрее.
— Прекрасно! Но думаю, этого достаточно на сегодня, — громко произнесла Тай Дзяо, стараясь прекратить этот танец. — Не хотелось бы чтобы гости утомились прежде, чем настанет момент распаковки подарков.
Послышался веселый и одобрительный смех. Демонстрация подарков это всегда хороший повод блеснуть перед окружающими своей состоятельностью и благосклонностью к главе дома. Среди гостей были те, кто не прочь заполучить расположение наместника, поэтому такое предложение было принято с одобрением.
Подбежали слуги, поторопив танцовщиц покинуть сцену, и надежда Ицин получить от Шу Ча хоть какой-то знак растворилась. В то время, как во взгляде Тай Дзяо читалось опасение, что если кто-то, кроме неё, узнает, что это её дочь… Это станет позором, который нельзя будет смыть.
Глава десятая
После выступления, госпожа Ицин и её служанка Тенин уединились в укромной комнате неподалёку от зала. Ицин, сняв вуаль, опустилась на мягкий ковёр, лицо её сияло от радости. Её улыбка была широкой, а глаза светились восторгом.
— Тенин! Ты видела это? — воскликнула она, почти прыгая от счастья. — Я обошла их всех! Эти танцовщицы даже рядом не стояли. Их движения такие скучные, такие предсказуемые. А я… я была, как ветер!
Тенин, сидящая на краю мягкого подушки, улыбнулась. Казалось, что этот наряд или сам танец придали Ицин невероятную решительность.
— Вы действительно были великолепны, госпожа, — сказала она осторожно. — Никто не мог отвести глаз, особенно господин Шу Чао.
Ицин села рядом с ней, всё ещё не в силах сдержать счастливый смех.
— Тенин, какой же он красивый! И как он смотрел на меня! Я видела, как его взгляд следовал за мной, как будто я была единственной в этом зале. Теперь он точно
